Образ Франции в творческом сознании Н.В. Гоголя

• Автор: Изотова, Евгения Валерьевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Саратов
• Количество страниц: 201 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. ЭТАНЫ ФОРМИРОВАНИЯ ОБРАЗА ФРАНЦИИ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XVIII - ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВВ
§1. «В ПАРИЖЕ БЕЗ ЧИСЛА, В МОСКВЕ НЕСЧЕТНЫ ТЬМЫ!»: ОБРАЗ ЩЕГОЛЯ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XVIII ВЕКА

§2. ОБРАЗ ФРАНЦИИ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ПУТЕШЕСТВИЙ

§3. ОБРАЗ ФРАНЦИИ В РУССКОЙ КУЛЬТУРЕ ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА

ГЛАВА II. ОБРАЗ ФРАНЦИИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ И ФИЛОСОФСКОМ ОСМЫСЛЕНИИ Н.В. ГОГОЛЯ

§ 1. ТЕМА ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1812 ГОДА В СБОРНИКЕ «МИРГОРОД»

§2. «ИЗ ПАРИЖА МЫ СДЕЛАЛИ СОВЕРШЕННЫЙ ПЕТЕРБУРГ...»: ФРАНЦУЗСКИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ Н.В. ГОГОЛЯ

§ 3 ОБРАЗ ФРАНЦИИ В ТРЕТЬЕМ ТОМЕ «СОЧИНЕНИЙ» 1842 ГОДА ИЗДАНИЯ

§ 4. ФРАНЦУЗСКИЕ МОТИВЫ В ПОЭМЕ «МЕРТВЫЕ ДУШИ»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Введение
Изучение образа Франции в эпистолярном, публицистическом и художественном наследии Н.В. Гоголя никогда еще не было предметом отдельного научного исследования. Однако актуальность подобной темы подтверждается интересом к миросозерцанию Гоголя и вниманием к межкультурным взаимодействиям, которые особенно ярко проявились на рубеже ХХ-ХХ1 веков. Самобытная философская концепция Гоголя, видевшего сущность мира в универсализме истории и культуры, не может быть не востребована в эпоху глобализации. Сближение России с миром западной культуры требует формирования моделей самоидентификации, которые бы давали современному человеку примеры восприятия и осмысления иного культурного опыта. Такие примеры может предложить литература XVIII - первой трети XIX в., периода, когда отношения между Россией и Францией были наиболее интенсивными.
Проблема культурного диалога стала активно исследоваться представителями различных сфер научного знания во второй половине XX века. Концепция интертекста, разработанная различными философскими и филологическими школами1, позволяла представителям научного сообщества говорить о культуре как о единой «концептосфере»2. На рубеже веков произошло смещение акцентов, на авансцену исследовательских интересов выдвинулся комплекс проблем, связанных с вопросами национальной идентичности: «В процессе самоидентификации человек уподобляет, отождествляет себя с кем-либо или чем-либо, создает систему ответов на вопрос: “Кто я?”.<...> национальная идентичность, отождествление себя с определенной национальной общностью, является
' Этой проблематике посвящены работы М.М. Бахтина, Р. Барта, М.Н. Виролайнен, Натали Пьере-Гро, Е.Г. Белоусовой и др.
2 Лихачев Д.С. Культура как целостная среда // Лихачев Д.С. Русская культура. М., 2000. С. 9.

частью идентичности личности»3. К изучению этого компонента обратились российские и западные ученые. Одна из ведущих исследователей вопроса национальной идентичности в литературе М.К. Попова отмечает отсутствие необходимых современной науке работ, изучающих проблемы идентичности в творчестве отдельных авторов4.
Многовековые отношения, связывающие Россию и Францию, были осмыслены и художественно интерпретированы Гоголем, он обращается к этой проблематике, размышляя над вопросами национального самосознания. Взаимодействие России и Франции в конца XVIII - начала XIX вв. характеризуется особой интенсивностью и продуктивностью.
Интерес русского общества к французской культуре, сменивший немецкое влияние в период правления Елизаветы Петровны, возобладал в эпоху Екатерины II и Павла I. Европа в это время увлекается французской философией, литературой, салонной культурой. Уже к концу XVIII в. французская культура стала для высшего слоя русского общества домашней, впитанной с детства. Французское образование в то время было обязательным и доминирующим, являясь признаком культурности.
Распространению влияния оказали содействие исполненные драматизма внутренние политические события Французской Империи: революция 1789 года, походы наполеоновской армии. Временем, когда взаимодействие двух культур было наиболее насыщенным и напряженным, стал период правления Александра I. Россия постепенно усиливает свое положение в Европе, желая сместить Францию с первых позиций, стремится стать новым политическим и духовным центром Старого света.
Отдельные аспекты диалога двух стран в рассматриваемый период представлены в работах B.C. Парсамова, О.В. Орлик, В.В. Познанского, Б.С. Итенберга, М.В. Губиной. Все исследователи подчеркивают тот факт,
3 Попова М.К. Национальная идентичность и ее отражение в художественном сознании. Воронеж, 2004.
С. 15.
4 Там же. С. 5.

направление, противостоящее привычке восхищаться Западом. Представители этой новой литературной традиции используют путешествия в Европу в качестве «своеобразного документального орудия критической проверки формирующейся "утопии"»38.
Поездка в Европу для авторов последующих десятилетий становится своеобразным путешествием по литературным местам. Вступая в диалог с произведениями отечественной словесности XVIII века, опираясь на собственные заграничные впечатления, Гоголь также размышляет над проблемой преклонения перед западной цивилизацией.
Писатель впервые прибыл в столицу Франции в начале ноября 1836 года. Его парижские впечатления оказываются в рамках антифранцузской традиции русской литературы: «Париж не так дурен, как я воображал...», -писал он Жуковскому 12 ноября 1836 года (XI, 74).
5 декабря 1836 года Данилевский писал из Франции школьным приятелям Н.Я. Прокоповичу и И.Г. Пащенко: «...Из Парижа мы с Гоголем сделали совершенный Петербург. Итальянский бульвар называем Невским проспектом, Тюльери - Летним садом, Палерояль - Гостиным двором и прочее<...>. «Славный собака Париж», как говорит Гоголь»59. Узнавание другой культурной реальности происходит у Гоголя через выявление своего в чужом. Сравнение Парижа и Петербурга осуществляется в рамках уже сложившейся концепции родства двух столиц. Обезличенность городов и людей задается Гоголем как примета времени.
Через три месяца проживания в Париже Гоголь подытожил свои впечатления в письме к Прокоповичу (25 января 1837 года): «Париж город хорош для того, кто именно едет для Парижа, чтобы погрузиться во всю его жизнь. <...> Люди легки, а природа, в которой всегда находишь ресурс и утешение, когда все приестся, - нет; итак, нет того, что бы могло
Там же.
59 Зеньковский В. Гоголь. М., 1995. С. 236.