Философско-эстетические искания в прозе С.Д. Кржижановского

• Автор: Ливская, Евгения Валентиновна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Калуга
• Количество страниц: 219 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава I. Наследование и развитие эстетических идей символизма в ранней прозе СигазмундаКржижановского. Увлечение писателя эзотеризмом

1.1. Литературный и религиозно-философский контекст раннего творчества писателя

2.1. Человек и мир в ранней прозе С.Д. Кржижановского

Г лава II. Философско-эстетическая концепция бытия в прозе С. Кржижановского

2.1. Образ «Щелиного Царства» и способы его художественного воплощения

2.2. «СгранаНетов»С. Кржижановского: Генезис и диалектика образа

2.3. Образ художника и философия «тварчества»

Глава III. Поэтика прозы С. Кржижановского

3.1. Типология героя

3.2. Поэтика нарратива в новеллистике С. Кржижановского
3.3. Жанровая палитра прозы писателя
Заключение
Библиография

Введение
Диссертационное исследование посвящено изучению творчества талантливого писателя Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1887-1950) в аспекте философско-эстетических исканий автора.
Имя Кржижановского известно ученым-литературоведам, но само литературное наследие писателя до сих пор не исследовано с достаточной глубиной и объективностью. Просвещенные и посвященные современники знали и ценили Сигизмунда Доминиковича. Среди слушателей авторских чтений писателя были М. Булгаков, О. Форш, М. Волошин, А. Белый, Б. Пастернак, А. Грин и др. Из дневника литературоведа и книговеда И. Н. Розанова узнаем, что в 1926 г. в Коктебеле были прочитаны новеллы «Странствующее “Странно”» (1924) и «В зрачке» (1924). «Рассказ произвел впечатление более сильное, чем можно было ожидать. По окончании я увидел себя окруженным глазами с пристальностью и хорошим долгим молчанием. Затем Волошин, вообще скупой на баллы, заявил, что это “великолепно и безжалостно”» (Письмо С.Д. Кржижановского к А. Бовшек от 18.07.1926) [151].
В записной книжке Г. Шенгели чернильной рамкой обведены строки: «Сегодня, 28 декабря 1950 года, умер Сигизмунд Доминикович Кржижановский, писатель-фантаст, «прозеванный гений», равный по дарованию Эдгару По и Александру Грину. Ни одна его строка не была напечатана при жизни» [1, 5]. Библиографически это неточно. При жизни писателя опубликованы были шесть новелл и полтора десятка статей. Это немногие из трех тысяч

машинописных листов, составляющих творческое наследие Кржижановского.
Истинный профессионал, он в поисках выхода к публике брался за пьесы, киносценарии, статьи, во всяком из этих занятий получая признание мастеров. Однако, отказываясь принимать участие в создании «литературы социалистического реализма», Кржижановский осознанно предпочитал бездо-мье и нищету «литературной казарме». В числе немногих оставшихся в России и чудом уцелевших художников и философов он был «литературным небытием, честно работавшим на бытие» [1, 69]. На его счету многолетняя лекционная деятельность (в частности, в Государственном музыкальнодраматическом институте и во Всероссийском театральном обществе), театральная постановка «Человек, который был Четвергом» по прозе Честертона на сцене Камерного театра, сценарий к фильму «Праздник святого Йоргена» по роману Бергстедта; сценарий первого отечественного мультфильма «Новый Гулливер»; самобытные критические работы о творчестве А.С. Пушки-

на, У. Шекспира, Э.А. По, Б. Шоу, А.П. Чехова; и, наконец, -— новеллистика, очеркистика, статьи для энциклопедии по литературоведению.

Творчество Кржижановского неслучайно называют «постскриптумом к мировой литературе и философии1», но, к сожалению, практически все, написанное писателем, так и не стало мостом, по которому он мог бы перейти реку забвения и непонимания и стать известным широкому читателю. Мощный, всепоглощающий напор двадцати лет писательства, напряженная, нервная проза, истощающая душевные силы автора без остатка и предваряющая физическую смерть, — все это «в стол», который и так уже набит битком и ни единого листка больше не примет. «Я каждый раз начинаю верить заново», — писал Кржижановский жене, Анне Бовшек, когда забрезжила очередная призрачная надежда на выход книги [1, 60]. Его постоянно мучил страх:
1 Перельмутер В. Г. Комментарии // Кржижановский С.Д. Собр. соч.: В 5 т. Т. 1. — СПб.: Simposium, 2001. — С. 589.

тождествен и нетождествен себе, ибо находится в поисках высшего тождества, на границах своего «я».
Что касается самого Штайнера, то в его трудах розенкрейцерство предстает как синкретическая смесь теософии и результатов собственного опыта визионерства и ясновидения, причудливым образом вводимая Штейнером в христианский эзотеризм. Для доказательства этого достаточно привести хотя бы один пассаж из 1-й лекции Штейнера «Розенкрейцерское христианство» (27 сентября 1911 г.): «Все, что возвещается как теософия, укрепляется эфирным телом Христиана Розенкрейца, и те, кто возвещает теософию, дают осенять себя эфирным телом, которое может действовать на них как тогда, когда Христиан Розенкрейц инкарнирован, так и тогда, когда он не инкарнирован» [75, 16].
С подобным синкретическим «эзотерическим» мировоззрением надол- 7 го оказались связаны оккультные искания последователей Штайнера, в том числе Минцловой, Волошина, Сабашниковой. В творчестве Волошина можно найти некоторые реминисценции, связанные с розенкрейцерством. Во-первых, к ним относится тематика, связанная с орденом тамплиеров (в оккультной литературе считавшимся историческим предшественником розенкрейцеров), точнее, мотив мщения тамплиеров королевскому дому за разгром ордена в начале XIV века. Как известно, большинство деятелей Французской революции являлись членами масонских лож, по исторической легенде возводивших свою родословную к тамплиерам.
Некоторые реминисценции, связанные с розенкрейцерством, присутствуют и в поэтическом творчестве Волошина. Не вдаваясь в их специальный анализ, укажем лишь некоторые из них. Во-первых, это стихотворение «Гностический гимн Деве Марии» (1906) [19, Т. 1, 116-118]. По словам Волошина, оно произвело на А.Р. Минцлову «страшное впечатление. Она говорит, что оно совпадает почти дословно с тайной молитвой розенкрейцеров, известной