Пьесы Н. Эрдмана в контексте карнавализованной советской драматургии 1920-х годов

• Автор: Баринова, Ксения Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Владивосток
• Количество страниц: 221 с.

Глава 1. Концепция карнавализации в трудах М. Бахтина

і і

1.1. Необходимые параметры анализа карнавализованных произведений 1920-х годов

1.2. Рецепция теории Бахтина в трудах русских учёных

1.3. Карнавальный характер эпохи 1920-х годов в России

Глава 2. Карнавальный характер пьесы Н. Эрдмана «Мандат» в контексте карнавальных мотивов и образов

драматургии В. Маяковского и М. Булгакова

2.1. Карнавальная основа сюжета

2.2. Карнавальное изображение новой советской эпохи

2.3. Снижение образа прошедшей эпохи и её атрибутов

2.4. Утверждение материально-телесной стихии

2.5. Карнавальная типология персонажей
2.6. Трансформация карнавального гротеска
Глава 3. Трансформация карнавального начала в пьесе Н. Эрдмана «Самоубийца»
3.1. Карнавальный гротеск в осмыслении темы смерти
3.2. Изображение «нового советского человека»
3.3. Испытание философских идей в пьесе
Заключение
Список литературы

Имя широко известного в 1920-е годы драматурга Николая Робертовича Эрдмана (1900-1970) исчезло из театральной критики после того, как он был сослан в 1933 году в Енисейск. Вся страна говорила остротами из фильмов, созданных по его сценариям, но имя Эрдмана изымалось из титров. До сих пор его пьесы «Мандат» и «Самоубийца» мало известны русскому читателю и зрителю, хотя все знают сделанные по сценариям Эрдмана фильмы «Весёлые ребята» (1934, в соавторстве с В. Массом и Г. Александровым), «Волга-Волга» (1938, фильм получил Сталинскую премию), «Смелые люди» (1950, в соавторстве с М. Вольпиным, Эрдману присуждена Сталинская премия 2 степени и присвоено звание лауреата), «Снежная королева» (1957, в соавторстве с Г. Гребнером и Л. Атамановым), «В некотором царстве» (1958, на XI Международном кинофестивале в Карловых Варах фильм удостоен премии за оригинальное оформление и поэтический диалог), «Приключения Буратино» (1960, в соавторстве с Л. Толстой), «Морозко» (1965, в соавторстве с М. Вольпиным, на XVII Международном кинофестивале детских и юношеских фильмов в Венеции фильм получил Гран-при как лучший фильм для детей), «Снегурочка» (1969). По сценариям Эрдмана создано множество мультфильмов, таких как, например, «Федя Зайцев» (1949, в соавторстве с М. Вольпиным), «Двенадцать месяцев» (1956, в соавторстве с С. Маршаком).
Наследие Эрдмана включает в себя большое количество сценариев, интермедий, скетчей, обозрений, сценок, реприз. Им написаны интермедии к спектаклям по пьесам У. Шекспира («Гамлет», постановка Н. Акимова, 1932, «Два веронца», постановка Е. Симонова, 1952), К. Гоцци («Принцесса Турандот», постановка Е. Вахтангова, сезон 1932-33), С. Есенина («Пугачёв», постановка Ю. Любимова, 1967), Ф. Эрве («Мадемуазель Нитуш», постановка Р. Симонова, 1944), куплеты к водевилю Д. Ленского «Лев Гурыч
Синичкин» (постановка Р. Симонова, 1924); репризами драматурга говорили клоуны в цирке.
Однако главное в творческом наследии Эрдмана - его комедии, без которых сегодня не мыслится история русской литературы XX века. Они возвратились к широкому читателю, а затем и зрителю России после публикации пьес в театральных журналах в 1987 году1.
В 1990 году состоялось издание сборника, посвящённого творчеству драматурга [276]. В книгу, кроме «Мандата» и «Самоубийцы», вошли также стихи, письма, скетчи и интермедии Эрдмана, воспоминания его современников и различные документы (в частности, переписка Эрдмана с семьёй, Вс. Мейерхольдом).
Пьесы Эрдмана были высоко оценены как русскими, так и зарубежными критиками и славистами. Жизни и творчеству драматурга посвящена выпущенная в 1992 году монография «Крик молчания» Джона Фридмана, известного американского слависта, одного из первых исследователей творчества и судьбы драматурга [278]. «Самоубийца», по мнению югославского исследователя М. Иовановича, «входит, наряду с “Вишневым садом”, “В ожидании Годо” и “Трамваем “Желание””, в четверку лучших произведений мировой драматургии XX века» [145].
В России сегодня существуют исследования как «Самоубийцы», так и «Мандата». До публикации пьесы Эрдмана оценивались критикой и литературоведением по отдельности, что объясняется различной степенью их известности. После издания в 1990 году в одном сборнике пьесы начали рассматривать вместе, как единое наследие Эрдмана. Проследим тенденции их оценки театральной и литературной критикой.
Пьеса «Мандат», поставленная кумиром автора Мейерхольдом в 1925 году, была запрещена к постановке уже в 1930. С постановки пьесы в 1925 году установилась тенденция считать комедию «Мандат» сатирическим
' «Мандат» был опубликован в журнале «Театр» (1987, № 10), «Самоубийца» - в журнале «Современная драматургия» (1987, № 2).

традиции и родственных ей явлений карнавализации в истории литературы и культуры, но и определить наиболее характерные черты карнавального образа» [47, с. 37].
Д.С. Лихачёв в статье 1973 года «Древнерусский смех» считает важным подчеркнуть, что он «продолжает некоторые мысли М.М. Бахтина», касающиеся «смеховой культуры», «смеховых празднеств», «средневекового смеха», «народного смеха», «карнавального смеха». Исследователь убежден, что книга о Рабле «даёт ключ к пониманию древнерусского смеха, указывает подход», «касается <...> особенностей древнерусского смеха» поскольку «древнерусский смех является разновидностью средневекового смеха в целом» [55, с. 73]. По Лихачёву, древнерусский смех «строит изнаночный мир, мир перевёрнутый» - так называемый «антимир». В нём «отсутствует постоянство, богатство, сытость, одетость, родство, дружба, <...> роль церкви играет кабак, веселье заменено пьянством», в нём «сняты все покровы, одежды, обнажен стыд и нет ничего святого». Теоретик отмечает, что древнерусский смех «остался в качестве национального смеха в XIX и даже XX вв.» [55, с. 90].
В работе «Смех как мировоззрение» (1976), утверждая, что древнерусский смех обращён «против самой личности смеющегося», Лихачёв прямо ссылается на Бахтина: «Направленность средневекового смеха, в частности, и против самого смеющегося отметил и достаточно хорошо показал М. М. Бахтин в книге “Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса”» [57, с. 7].
Л. Пинский, написавший одобрительную рецензию «Рабле в новом освещении» (1966)э, развивал теорию Бахтина в работах «Комическое», «Юмор» и монографии «Комедии Шекспира» (1975).
Вслед за Бахтиным он утверждает, что в карнавальном смехе «так или иначе заложены - потенциально или эмбрионально - более развитые
5 См. Вопросы литературы, 1966, № 6. В книгу Л. Пинского «Магистральный сюжет» рецензия вошла под говорящим названием «Новая концепция комического» [71].