Жанровая природа романа Константина Вагинова "Козлиная песнь"

• Автор: Орлова, Мария Александровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 153 с.

Глава первая «Трагедийное начало в романе К. Вагинова “Козлиная песнь”» (

$ 1 .Трагедийный конфликт в романе «Козлиная песнь»

$ 2.Античные мотивы. Идиллия в структуре «Козлиной песни»с. 35 $ 3.«Козлиная песнь» К. Вагинова как петербургский текст русской литературы

Глава вторая «Смеховое начало в романе К. Вагинова “Козлиная песнь”»

$ 1 .Гротеск как определяющий стилевой принцип романа К. Вагинова «Козлиная песнь»

$ 2.Пародия в романе К. Вагинова «Козлиная песнь»

§ 3.Карнавал и мениппея в романе К. Вагинова «Козлиная песнь»

Глава третья «Ритуальное начало в романе К. Вагинова “Козлиная

песнь”» с

§ 1. Культ Диониса с

$2. Отсылки к дионисийскому культу в образной системе романа

$З.Смех и плач: календарный обряд в романе с
Заключение
Список литературы с

В последние десятилетия происходит переосмысление литературного процесса. Появляются так называемые возвращенные имена, запрещенные в советскую эпоху, и те писатели, творчество которых не имело широкого резонанса и было просто забыто.
Имя Константина Вагинова на протяжении полувека было известно лишь узкому кругу историков литературы, интересовавшихся обэриутами и немногим знатокам-библиофилам.
При жизни писатель опубликовал три сборника стихотворений («Путешествие в хаос» - 1921, «Стихотворения» - 1926 и «Опыты соединения слов посредством ритма» - 1931) и три романа («Козлиная песнь» - 1928, «Труды и дни Свистонова» - 1929 и «Бамбочада» - 1931). Четвертый роман - «Гарпагониана» (1933-1934) впервые вышел за границей - в США - только в 1983 году. В 1920-е годы Вагинов был известной фигурой литературного Петрограда. Как следует из его неопубликованной автобиографии, он «состоял во всех петербургских поэтических организациях»1: «Аббатство гаеров», «Кольцо поэтов им. К. Фофанова», «Островитяне», эмоционалисты, эллинисты, имажинисты, ОБЭРИУ и, наконец, «Цех поэтов», руководитель которого, Н. С. Гумилев, уважал и ценил талант Вагинова2. «Он всегда выделял его из числа остальных своих слушателей, как отделяют поэта
1 Вагинов К. Автобиография 1923 г. Цит. по: Никольская Т. JI. К. К. Вагинов. Канва биографии и творчества // 4 тыняновские чтения. Рига, 1988. С., 69.
2 О литературных группировках см.: Крусанов А. Русский авангард. 1907 — 1932: Историческое обозрение: В 3 т. М., 2003. Харджиев Н. Статьи об авангарде: В 2 т. М., 1997. Никольская Т. Авангард и окрестности., 2002. Тизенгаузен О. Салоны и молодые заседания Петербургского Парнаса // Абраксас. СПб., 1922. AnemoneA., Martynov I. Towards the History of Leningrad Avantgarde: The “Ring of poets” // Wiener slawistischer Almanach. Bd. 17. 1986. S. 131 - 148.

от ремесленника»3, - писал Г. Адамович. Очевидно, что большинство литературных групп были разными по своей идейной и поэтической направленности. Однако Вагинов не стремился подчинять свои произведения канонам какого-либо литературного объединения, везде стоял особняком. Исследователи подчеркивают яркий индивидуализм его творчества. «Будучи всюду своим, Вагинов с самого начала своего пути не укладывался ни в одну схему»4, - пишет Т. Никольская. То же отмечает А. Герасимова в статье «Труды и дни Константина Вагинова»: «сравнение Вагинова с другими участниками каждой из групп оборачивается, как правило, противопоставлением»5.
Вагинов был одним из русских авторов, которого М. Бахтин советовал европейским литературоведам переводить на западе. «Как прозаик он был замечателен, очень интересен. Новатор. И до сих пор совершенно непонятый и неоцененный <...> с одной стороны -детализация мелкая, тончайшие оттенки, а с другой стороны -необычайная широта горизонта, почти космическая»6. Его стихами восторгались М. Кузмин («кажется мне, что настоящий поэт зреет в К. Вагинове»7), О. Мандельштам («A.A. Ахматова сказала мне, что говорила вчера с Мандельштамом по телефону и между прочим о книжке Вагинова (спросила его мнение, потому что сама еще не прочла книжку). «Оська задыхается! Сравнил стихи Вагинова с итальянской оперой, назвал Вагинова гипнотезером. Восхищался безмерно...»8), JT. Пумпянский («...это свое зрение, «своя рука» во всем делает стихи Вагинова однородными и крепкими, как обломки одной горной
3 Адамович Г. Памяти К. Вагинова // Последние новости. 1934. 14 июня. № 4830. С. 3.
4 Никольская Т. К.К Вагинов (Канва биографии и творчества) // 4-ые тыняновские
чтения. Рига. 1988. С. 71.
3 Герасимова А. Труды и дни Константина Вагинова// Вопросы литературы. 1989. №
12. С. 132.
6Бахтин М. Беседы с Дувакиным. М., 2002. С. 186 и 197.
7 Вагинов К. Стихотворения и поэмы. Томск, 2000. С. 118.
8 Лукницкая В. Из двух тысяч встреч. М., 1987. С. 56.

Топографический хронотоп является хронотопом сюжета, он делит роман на ряд пространственно-временных единиц, соответствующих

сюжетным ходам» . Он связан с перемещением персонажей. Одновременно с «топографическим» перемещением происходит и «психологическое»: меняется сознание героев. Метафизически
хронотоп связан с образом автора. «Слово, связывающие уровни сюжета и самосознания, приобретает в целом произведении метаязыковое значение, так как связано с идейным осмыслением всего текста, в том числе пространства и времени»126. Точка зрения повествователя не может соединяться с точкой зрения идиллического героя, иначе исчезает сама суть идиллии. Она заключается в противопоставлении идиллического мира миру внешнему, а учитывая, что знание героя этого жанра ограничено (он не способен выйти за пределы своей системы), противопоставление появляется именно благодаря образу повествователя, перемещающемуся из одного хронотопа в другой. В «Козлиной песни» полемика двух культур заострена. В поле зрения повествователя постоянно попадают признаки разрушения, обнаруживающие разложение идиллии, в которой живут герои романа. Так, например, описывается башня, в которой поселился летом Тептелкин: «Башня была самая реальная, уцелевшая от
купеческой дачи. Низ дачи был растащен обитателями соседних домов на топку кухонь, но верх уцелел, и в комнате было уютно»127. Как пишет Е. Ляпушкина, «столкновение интерпретирующего слова повествователя с предметом описания становится основным источником смыслообразования, разворачиваясь в своеобразный
125 Тороп П. X. Хронотоп // Словарь терминологии тартуско-московской семиотической школы, Тарту. 1999. С. 139:
126 Там же. С. 140.
127 Козлиная песнь. С. 75.