Афанасий Фет и Аполлон Григорьев. Личностное и творческое взаимодействие

• Автор: Татаренкова, Любовь Вячеславовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Курск
• Количество страниц: 202 с.

Содержание
Введение
ГЛАВА

Становление поэтов. Творческое взаимодействие А. Фета и А. Григорьева

1.1 Юность А. Фета и А. Григорьева. Московский

университет. Начало творческого пути

1.1. 2 Автобиографическая проза А. Фета и А. Григорьева

1.2 Творчество А. Фета и А. Григорьева как художественная

рефлексия
ГЛАВА2

Метафизические воззрения А. Фета и А. Григорьева

2.1 Тема религии в творчестве А. Г ригорьева
2.1.1 Жанр стихотворной молитвы в поэзии А. Григорьева
2.1.2«Дневник любви и молитвы» А. Григорьева
2.1.3 Особенности понимания образов Христа и Божьей Матери
как творческое восприятие поэта А. Григорьева. Размышления
об иконе
2.2 Религиозные взгляды и художественное творчество «атеиста»

2.2.1 Философские и нравственные основы религиозных воззрений
А. Фета
2.2.2 Христианские мотивы и сакральные образы в творчестве
А. Фета
ГЛАВА
Любовь как основа бытия в жизни и творчестве А. Фета и А. Григорьева
3.1 Образ женщины-кометы в жизни и творчестве
А. Григорьева
3.2 Лирический цикл А. Григорьева «Борьба»
3.3 История любви А. Фета
Заключение
Библиография

ВВЕДЕНИЕ
В мировой литературе трудно найти пример подобный тому, который являют биографии Афанасия Фета и Аполлона Григорьева: два литератора, крупнейших поэта, один из которых (А. Фет) по праву стяжал славу великого, были не только друзьями-наперсниками, но и несколько лет проживали под одной крышей, учились в одном университете, внимательно следили за творчеством друг друга, посвящали друг другу страницы мемуаров, литературно-критические отзывы.
Исследованиям творчества А. Фета и А. Григорьева как самостоятельных поэтов посвящено большое количество научных трудов, но основательных работ, в которых рассматриваются их творческие и личностные взаимоотношения, нет. Лишь некоторые литературоведы, обращаясь к творчеству этих поэтов, касаются их дружбы, предпочитая в основном упомянуть об интересном биографическом эпизоде, касающемся совместного проживания Фета и Григорьева.
Одним из первых дореволюционных исследователей творчества Фета был Б.В. Никольский, редактор Полного собрания стихотворений поэта,
вышедшего в 1901 году, а затем повторенного в 1910 и 1912 годах. В статье «Основные элементы лирики Фета»1 исследователь уделяет внимание выявлению особенностей Музы Фета, которую «приходится почти только угадывать по его произведениям, как Золушку по башмачку»2 из-за особой легкости, воздушности, прозрачности его лирики. Творчество поэта Никольский осмысливает в философском аспекте и в целом воспринимает как «золотой мост между философией и поэзией»3. Другой известный литератор и «литературный советчик» Фета H.H. Страхов в своих работах о творчестве поэта (рецензия на «Вечерние огни» 1883 года, статьи «Юбилей поэзии Фета» и «Несколько слов памяти Фета») подчеркивает мысль, что лирика Фета является «пробным камнем» «для способности понимать
1 Никольский Б.В. Основные элементы лирики Фета / А. А. Фет. Полное собрание стихотворений. Т. 1. СПб., 1912. С. 24-54.
2 Там же. С. 29-30.
3 Там же. С. 28.

поэзию»4. Исконным и важнейшим качеством поэзии Фета Страхов называет «совершенную свежесть», «незаношенность» ее поэтического мира.
Основу традиции осмысления творчества Фета в духе символизма заложил B.C. Соловьев в статье «О лирической поэзии. По поводу последних стихотворений Фета и Полонского» (1890). Анализируя стихотворения из «Вечерних огней», В.Соловьев уясняет черты, присущие лирической поэзии в целом. Родственным философу в поэтическом мире Фета оказалось понятие Красоты. В.Соловьев верит в ее «объективную реальность и самостоятельное значение в мире»5. Критик приходит к мысли, что «корни лирического творчества», которые, по его определению, «темны, бледны и бесформенны»6, открываются лучше всего в «беспредметных» стихотворениях Фета, фиксирующих душевные состояния и порывы, оттенки человеческих отношений.
В.Я. Брюсов также сыграл роль в переоценке творчества Фета с точки зрения символизма. В лекции, посвященной десятилетию со дня смерти Фета, прочитанной седьмого января 1901 года в Московском литературнохудожественном кружке, а затем включенной автором в книгу «Далекие и близкие» (1912), Брюсов осмысливает избранные стихотворения поэта как «смелые славословия искусству»7. В целом творчество Фета воспринимается им как «экстатическое прозрение», «сверхчувственная интуиция». В конце своей речи Брюсов сформулировал общий смысл поэзии Фета, осуществляющей, по его мнению, переход в вечность, являющейся призывом «к настоящей жизни, к великому опьянению мгновением»8.
Среди дореволюционных исследований творчества Фета необходимо выделить статью поэта и литератора Бориса Садовского «A.A. Фет» в книге историко-литературных очерков «Русская Камена» (1910). Рассматривая основные упреки, предъявляемые поэту его современниками (излишняя погруженность в хозяйские заботы, служба в армии, самостоятельность
4 Страхов H. Н. Юбилей поэзии Фета / А. А. Фет. Полное собрание стихотворений. Т. 1. СПб., 1912. С.14.
3 Соловьев B.C. Стихотворения. Эстетика. Литературная критика. М., 1990. С. 212.
6 Там же. С. 217.

Брюсов В.Я. A.A. Фет. Искусство или жизнь / Брюсов В.Я Собр. соч. в 7-ми т. Т. 6. М., 1975 С. 216.
8 Там же.

героя через призму авторского зрения опять отсылает нас к «Евгению Онегину» («С ним подружился я в то время...») и «Герою нашего времени», где в руки повествователя попадает журнал Печорина.
По верному наблюдению О.Г. Егорова, «эстетическое в дневнике не является конечной целью творческого акта. Оно - сопутствующий продукт неэстетических импульсов»94. Значит, «Записки Виталина» можно назвать «эстетическим дневником». Жанр «эстетического дневника» яснее обозначает специфику явления автобиографического героя Григорьева. Это ни в коем случае не личность самого автора, как «Листки» и «Записки Виталина» - не обычный дневник.
Автобиографический герой Григорьева - это пограничное явление, объединяющее реального автора, автора как эстетическую фигуру (по Бахтину) и то «я» - критическое и художественное - от имени которого автор - реально существовавшая личность и автор - эстетическая фигура говорят в своих произведениях (включая письма).
Образ Виталина у Григорьева создается на пересечении двух разнородных элементов: дневника-исповеди (в котором раскрываются муки героя, его неуверенность в себе как нечто глубокое внутреннее) и его позиции. Поведение отражает не характер, а идеальную и идеологическую позицию, не свойства героя, а его представления и тем самым его идеальный образ. В трилогии о Виталине несовпадение внутреннего и внешнего рассматривается как двойственность героя.
Название повести «Один из многих», трудно объяснимое в рамках ее самой, является приложением предшествующих ей рассказов о Виталине, обозначением той позиции, которая была сформулирована в рассказе «Человек будущего»: «Надобно страдать самому, чтобы понять страдания других, надобно самому желать излечения и верить в его возможность, чтобы искренно желать излечения других. Надобно самому отыскать в себе тайные,

Егоров О.Г. Русский литературный дневник XIX века. История и теория жанра. Исследование. М., 2003. С. 16.