Художественная картина мира в прозе В. Белова : пространственно-временные координаты

• Автор: Сальникова, Яна Вячеславовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Воронеж
• Количество страниц: 176 с.

Содержание

Введение

Гл.1. Художественная картина мира в рассказах и повестях В. Белова 1960 - 1970-х гг.

1.1. Концептуальная основа художественной системы В. Белова

1.2. «Малая родина» как исходный ценностный ориентир

писателя (пространство и время)

1.3. Целостный мир повести «Привычное дело»

Гл.2. Антилад как отражение кризисного состояния времени и человека в рассказах и повестях В. Белова 1960 - 1990-х гг.

2.1. Отчуждение человека от земли. Десакрализация

крестьянских символов
2.2. «Тупики» городского пространства
Гл.З. Коллективизация как разрушение
устоев в трилогии В. Белова «Час шестый»
Заключение
Список литературы

Введение
Творчество вологодского писателя Василия Белова - неотъемлемая часть литературного процесса 1960-1990 гг. Глубокий интерес автора к проблемам деревни, к постижению национального характера-поставил его в первый ряд писателей-«деревенщиков». Истоки «деревенской» прозы восходят к началу 50-х гг., ко времени активного развёртывания «деревенской» темы. Очерки В. Овечкина («Районные будни» 1952 г., «На переднем крае» 1953 г.), обозначившие новый подход в изображении жизни села, описывали деревенскую действительность без умалчивания и лакировки, остро ставили проблемы современного сельского хозяйства. Но за активной гражданской позицией очеркистов просматривается трепетная вера в светлое будущее крестьянства. Родившись из публицистики, проза о деревне сохранила её идейно-нравственный пафос. «Литература остро почувствовала свою необходимость: в новом художественном качестве должно было родиться важное направление общественной мысли» [168, с. 82]. Г. Белая в эссе «Затонувшая Атлантида» (1991)- точно определила глубинную сущность, нового литературного течения: «Вера в
благотворную силу, человеческой общности, в, созидательный смысл нравственной традиции, аккумулирующей вековой- опыт трудящегося человечества, составляла основу их [писателей-«деревенщиков». - Я, С.] мировосприятия, это она выделила их ноту в современной литературе, это она выступила в их творчестве как особая философско-художественная позиция» [36, с. 23].
Работы В. Акаткина [13, 17], Г. Белой [36], Л. Вильчек [64, 65], К. Гордович [81], И. Дедкова [90, 91], В. Кожинова [128, 129], В. Курбатова [136], Н. Лейдермана [140, 141], М. Липовецкого [141], В. Недзвецкого [163], Т. Никоновой [168, 169], В. Оботурова [174], Е. Стариковой [218], посвящённые развитию русской литературы второй половины XX века, рассматривают творчество В; Белова в контексте «деревенской» прозы. Но по мере своего развития и углубления проза писателя выходила далеко за
рамки этого направления, зачисляясь критиками «по ведомству» исторической или городской (Г.А. Цветов [247]).
Основная масса критических работ посвящена ранним произведениям В. Белова. Заметным литературно-общественным событием стала публикация в 1966 г. в петрозаводском журнале «Север» повести «Привычное дело», которую Н. Лейдерман определил как «самую первую ласточку "деревенской прозы"» [141, с. 43]. Рецензии и статьи И. Дедкова [90, 91], П. Глинкина [77], В. Гусева [87], Ф. Кузнецова [134], В. Чалмаева [248], посвящённые повести, отражают противоположные, порой взаимоисключающие мнения. Полемика вокруг «Привычного дела» показала, что в литературе появился писатель, обладающий глубоким, самобытным талантом. Исследования В. Евсеева [95, 96], А. Недзвецкого [161], А. Овчаренко [177], В. Сурганова [221] обращены к городским сюжетам «Плотницких рассказов» (1968), «Воспитания по доктору Споку» (1974). На протяжении почти тридцати лет Белов работает над трилогией о коллективизации в вологодской деревне: «Кануны» (1972-1987), «Год великого перелома» (1994), «Час шестым» (1998). Большинство критических работ посвящено первому роману. В 1991 г. вышел сборник статей «С разных точек зрения: «Кануны» Василия Белова» [203]. Романы как художественная целостность рассматриваются Н. Гавриловой [69],
В. Оботуровым [176], И. Стрелковой [220]. Книге Белова «Лад. Очерки о народной эстетике» (1982) адресованы работы А. Бочарова [59],
A. Карпова [123], А. Панкова [179], Ю. Селезнёва [205]. Роман Белова «Всё впереди» (1986), отражающий разрушительное влияние мегаполиса на человеческую личность, вызвал бурную реакцию в критике. Н. Иванова,
B. Лакшин, А. Малыгин [150] отмечали идейную слабость романа, обвиняли автора в «национальном высокомерии». В. Потапов [188], Д. Урнов [235], напротив, считали, что «Всё впереди» - это роман-предупреждение, дающий богатый материал для размышлений над проблемами современности.

поле становится символом родины, воспоминание о которой согревает в трудные моменты жизни («Данные», «Привычное дело»). Сцены сенокоса в художественном мире писателя многочисленны. Ф. Кузнецов отмечает, что Белов пишет о деревенском труде «настолько осязаемо, что кажется: человек, ни разу в жизни не державший вил, сможет, прочитав картину сенокоса в повести «Деревня Бердяйка», метать стога» [134, с. 58]; Работа в поле таит в себе древнюю «философию» земледельца, согласно которой труд на земле - это нечто сакральное, «предназначенное провидением», ты видишь, как из ничего появляется новая жизнь, как раскрывается великая тайна рождения и увядания («Пашня, посев, жатва - всё превращалось в какое-то священнодействие» [4, с. 10]). Сенокос, как особый ритуал, церковное причастие представлен в творчестве многих писателей-«деревенгциков» (В. Астафьев «Ода русскому огороду», Е. Носов «Шумит луговая овсяница»). По мнению Г. Гачева, крестьянский труд несёт в себе особый христианский смысл: «земледелие - согбение, поклон, поза молитвы, преклонение вертикали человеческой гордыни: замкнута фигура в полукруг, в колесо... При земледелии взгляд уставлен вниз, на борозду, в землю, в прах, откуда я и куда возвращуся. Это — школа смирения, бытия с миром в душе»; [70, с. 129-130]. В рамках архаичного мировидения первый прокос - это в некотором смысле момент инициации, вступления во взрослую жизнь. Предшествующий опыт, народная мудрость передаются вместе с земледельческими навыками: В повести Белова
«Привычное дело» особое место занимает сцена первого прокоса Катюшки, дочери Ивана Африкановича и Катерины, написанная автором с необычайной теплотой и нежностью. Символично, что первый покос Катюшки, во время которого в её душе усталость переплетается с чувством радости, нарастающим с каждым взмахом косы, становится последним для её матери (очередной удар случился с Катериной в поле). Эта ситуация отражает цикличность бытия, бесконечную связь поколений: жизнь может