Формы выражения авторского сознания в автобиографической прозе Андрея Белого

• Автор: Вафина, Алсу Хадиевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Казань
• Количество страниц: 169 с.

Содержание
Введение
Глава 1. Художественное сознание в творческом акте как выражение авторского сознания

1.1. Авторское сознание: теоретическое осмысление

1.2. Формы выражения авторского сознания в

художественном произведении

1.3. Субъектно-объектные формы повествования

в структуре художественного текста

Глава 2. Формы выражения авторского сознания

в повести «Котик Летаев» А. Белого

2.1. Повествовательные инстанции
2.2. Детское сознание во внесубъектной
форме выражения авторского сознания
Глава 3. Формы выражения авторского сознания
в романе «Крещеный китаец» А. Белого
3.1. Перспективы видения в авторском
повествовании
3.2. Организация диалога в романе
Заключение
Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ
В современном литературоведении личность и творчество теоретика символизма, критика, поэта, писателя Андрея Белого (Б.Н.Бугаева) продолжает оставаться объектом пристального внимания. Художественная интуиция писателя начала века оказалась шире преобладавших в реалистической литературе рациональных представлений о творческом процессе. В своих произведениях А.Белый искал новые способы выражения особого типа мироощущения, характеризующегося необъятностью и глубиной видения мира, ему удалось теоретически обосновать философско-эстетические основы русского символизма.
Советское литературоведение, в силу обстоятельств, не уделяло должного внимания изучению творческого наследия символиста. Интерес к творчеству Белого возродился в конце 1980-х годов. В это время вышли в свет работы А.Новикова, Л.Долгополова, появились статьи А.Лаврова и
Н.Кожевниковой на страницах литературных журналов, а также был опубликован сборник статей коллектива авторов «Андрей Белый: проблемы творчества: статьи, воспоминания, публикации» под редакцией
С.Лссневского и А.Михайлова. Ряд исследований 1990-х годов был посвящен осмыслению эстетико-философских взглядов А.Белого (Э.Чистякова [249],
Н.Мирошниченко[150], А.Мазаев [136], И.Смирнов [205], А.Казин [89],
Н.ГТустыгина [186]). В других работах исследовалась проблема быта и бытия в творческом наследии символиста. Так, Л.Долгополов («А.Белый и его роман «Петербург») обращается к проблеме интуитивного познания человека, к его идее о человеке «как принадлежности двух миров, двух сфер существования» [67: 103]. Внимание А.Лаврова сфокусировано на «идее жизнетворчества» в литературном наследии А.Белого: данный термин (жизнетворчество) раскрывается исследователем через сопоставление с теургическим символизмом [124]. З.Минц, размышляя об эстетическом

аспекте антропософской проблемы в творчестве писателя, характеризует ее неомифологическую специфику [148].
Среди зарубежных исследователей следует назвать работы Л. Силард, М.Юнггрен, М.Карлсон, рассматривающих творческое наследие А.Белого как воплощение его метафизических воззрений. Свою мысль исследователи доказывают тем, что в мир своих произведений символист включает запредельную реальность и тем самым стремится к преодолению различия между субъектом и объектом в акте восприятия [273]. Работа М.Карлсон посвящена изучению концепции человека в теоретических исследованиях А.Белого. Он рассматривает его «попытку» сформулировать теорию символизма как тотальное мировоззрение, взявшее на себя ответственность за общественные, культурные, философские, духовные и эстетические проблемы, называя это, одновременно, и трагедией автора, и успехом [273].
Большое количество научных работ конца XX — начала XXI вв., посвященных анализу художественной системы писателя, свидетельствует о живом интересе к творчеству А.Белого и в современном литературоведении. Пристальное внимание уделяется изучению особенностей поэтики его произведений (КЛопова, О.Штыгашева), пространственно-временной организации (Д.Замятин, В.Пискунов, О.Шалыгина), все больший интерес привлекает мемуарная проза писателя (Н.Камалетдинова). Исследователи обращаются к его художественным и художественно-документальным произведениям, необходимым для осмысления теоретических воззрений писателя, толкования гносеологических и эстетических проблем эпохи серебряного века.
В других научных исследованиях поднимается проблема историко-литературных связей. Здесь следует назвать работы М.Подопригоры «Ф.М.Достоевский в творческом сознании Андрея Белого» [174],
Э.Миассаровой «Функционирование светоцветовой концептосферы в текстах (на материале произведений М.Пруста и А.Белого)» [146], Р.Крысиной «Русская идея» в прозе Ф.М.Достоевского и Андрея Белого.
4) «языковая (лексическая и синтаксическая) презентация подбираемых элементов»;
5) «оценка подбираемых элементов (она может содержаться имплицитно в указанных выше четырех приемах либо может быть дана эксплицитно)»;
6) «размышления, комментарии и обобщения нарратора» [257: 67].
Таким образом, имплицитный способ изображения нарратора в его
системе выступает как носитель указанных свойств, выступая конструктивным образованием.
Исследователь Е.Орлова [169], основываясь на достижения современного литературоведения в области нарратологии, предлагает различать способы взаимосвязи между субъектом сознания и субъектом речи.
Первый случай такой взаимосвязи в ее системе — это когда субъект речи и субъект сознания совпадают. К ним она относит все случаи прямого авторского слова (собственно авторское повествование), а также случаи, когда в тексте присутствуют два субъекта речи и выявляются два субъекта сознания [169: 12]. Второй случай - когда «субъект речи один, но выражаются два сознания (сознание двоих)»24. Третий — когда «субъекты речи разные, но выражается при этом одно сознание».
Е.Орлова утверждает, что, «чем сильнее личность рассказчика обнаруживается в тексте, тем в большей степени он является не только субъектом речи, но и объектом ее» [169: 34]. И наоборот: чем незаметнее речь повествователя, чем меньше в ней характерности, тем ближе повествователь к автору. Как полагает исследовательница, различение
24 Исследователь доказывает свою мысль размышлениями над отрывком из «Евгения Онегина» А.Пушкина: «<...> кому принадлежат стихи Ленского? Формально - автору (они даны в авторской речи). По существу же, как пишет М.Бахтин в статье «Из предыстории романного слова», «поэтические образы... изображающие «песнь» Ленского, вовсе не имеют здесь прямого поэтического значения. Здесь «песнь» Ленского сама себя характеризует, на своем языке, в своей поэтической манере. Перед нами действительно образ песни Ленского, но не поэтический в узком смысле, а типично романный образ: это образ чужого языка, в данном случае образ чужого поэтического стиля...» [169: 23].