Книга "Радуница" в контексте творчества С.А. Есенина 1916 - 1925 годов

• Автор: Казимирова, Наталья Александровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 200 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава первая. Духовная направленность «Радуницы» С.А. Есенина 1916 года
1.1. Образный строй в произведениях книги
1.2. Оценка «Радуницы» современниками поэта
Выводы по первой главе
Глава вторая. Поэтика и эпоха новых книг «Радуницы»
2.1. Проблематика двух «Радуниц» 1918 года
2.2. Эстетическая доминанта «Радуницы» 1921 года
Выводы по второй главе
Глава третья. Символика «Радуницы» в книгах С.А. Есенина 1922- 1925-х годов
3.1. Развитие образа родины в «Избранном» (1922), «Собрании стихов и поэм» (1922), «Стихах скандалиста» (1923)
3.2. Аллюзии «Радуницы» в мотивации «О России и революции» (1925), «Березовый ситец» (1925), «Избранные стихи»(1925), «Собрание
стихотворений» (1926)
Выводы по третьей главе
Заключение
Библиография
Приложение.

ВВЕДЕНИЕ
В творчестве С.А. Есенина (1895 - 1925) книга «Радуница» занимает особое место. Во многом определив идейно-философские и литературноэстетические взгляды автора, она стала его своеобразным художественным кредо. В книге, от редакции к редакции, оттачивается поэтическое мастерство Есенина, обусловившее его дальнейший путь в русской словесности.
В 1916 - 1921 годы были подготовлены четыре издания «Радуницы». Они объединены тематикой - образом родины, у них свой лейтмотив, своя архитектоника. В 1922 - 1925 годы стихи «Радуницы» в единстве с другими произведениями новых книг Есенина: «Избранное» (М., 1922), «Собрание стихов и поэм» (Т. 1. Берлин, Пб.; М., 1922); «Стихи скандалиста» (Берлин, 1923), «О России и революции» (М., 1925), «Березовый ситец» (М., 1925), «Избранные стихи» (М., 1925) и «Собрание стихотворений» (Т. 1. Т. 2, М.; Л., 1926) включены в общий контекст размышлений о насущных проблемах своего времени.
Первая «Радуница» была опубликована в Петрограде в 1916 году. Книга открывается поэмой «Микола», где центральное место занимает фольклорный персонаж. В двух частях «Русь» и «Маковые побаски» поэт, живописуя «край любимый», слагает образ родины, «милой, кроткой», православной.
В конце 10-х годов наряду с другими произведениями Сергей Есенин работает над вторым и третьем изданиями «Радуницы». На обложках этих книг было написано: «2-й год I века» [1918], что означало: в России наступила новая эпоха - советская. В «Радуницах» 1918 года меняется содержательное и композиционное построение материала. Книги открываются теперь не поэмой «Микола», а «Марфой Посадницей», где присутствуют яркие аллюзии на исторические события в стране. Стихи, примыкающие к поэме, приобретают новое смысловое звучание - утверждают надежду, что революция принесет народу лучшую жизнь.
В частях «Песни о Миколе» и «Русь» родина представлена в грустной

тональности. Идет Первая мировая война, крестьяне гибнут на полях сражений, в деревне разруха, голод («По дороге идут богомолки...» (1914), «Край ты мой заброшенный...» (1914), «Заглушила засуха засевки...» (1914). Замыкает эти книги романтический раздел «Звезды в лужах». Открывается он поэмой «Исус Младенец», где Христос и Божья Матерь своими деяними несут в мир любовь и доброту.
«Радуница» 1921 года, отражая новые страницы истории России, не потеряла своей актуальности. Книга вновь начинается с поэмы «Марфа Посадница», но прочитывается она здесь совсем по-другому, не в русле событий XV века, а с позиции современности - в России идет гражданская война. Становятся понятными слова лирического героя поэмы: «А и минуло теперь четыреста лет. / Не пора ли нам, ребята, взяться за ум, / Исполнить святой Марфин завет: / Заглушить удалью московский шум?» (2, 10).
Расширяют замысел этой «Радуницы» поэмы «Микола» и «Русь». Микола - посланник Господа, помогает народу выстоять в «тяжелую годину», сплотиться в возрождении «родины кроткой». Поэма «Русь», написанная в 1914 году на события Первой мировой войны, прочитывантся, как и «Микола», в контексте книги 1921 года.
В 1922 - 1925 годы слово «Радуницы» по-прежнему занимает в творчестве Сергея Есенина одно из ведущих мест. Об этом свидетельствуют его новые книги: «Избранное» (М., 1922), «Собрание стихов и поэм» (Т. 1. Берлин, Пб.; М., 1922); «Стихи скандалиста» (Берлин, 1923) и др. Стихи «Радуницы» здесь являются определяющими в идейной структуре произведений поэта. Их лейтмотив - воссоздание в памяти лирического героя образа «края любимого», дорогой ему Руси. Другие произведения критически осмысливают советскую действительность. Так, трагическая судьба родины, уничтожение деревни, отвержение культурных ценностей, в частности христианства, нашли отражение в стихотворении «Песнь о хлебе», поэме «Пантократор» и др. Названные выше книги стали своего рода реалистической летописью России

норы, и птицы небесные - гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Ев. от Матфея, 10:9 — 10).
Согласно традиции Священного Писания, Христос принимает образ странствующего проповедника, однако Есенин, поэтически разрабатывая тему второго пришествия, не иллюстрирует канонический евангельский сюжет, а творчески пересоздает его:
И в каждом страннике убогом Я вызнавать пойду с тоской,
Не Помазуемый ли Богом Стучит берестяной клюкой (1,44).
Определение «убогий», деталь деревенского обихода «берестяная клюка» уподобляют Христа скитальцам-бродягам, героям поэмы «Микола», стихотворений «Инок» и «Улогий».
В последнем четверостишии сила Христовой веры достигает своего апогея:
И, может быть, пройду я мимо И не замечу в тайный час,
Что в елях - крылья херувима,
А под пеньком - голодный Спас (1, 45).
Сакральное начало видится ему в каждом природном явлении. Подобное отождествление характерно для поэтического мира «Радуницы» и выражает идею вездесущего Бога.
Стихотворение «Шел Господь...» убеждает: душа русского человека открыта состраданию. Бедный старик, с трудом «жамкающий» черствый хлеб, жалеет нищего, в облике которого предстал пред ним Господь:
Подошел Господь, скрывая скорбь и муку:
Видно, мол, сердца их не разбудишь
И сказал старик, протягивая руку:
«На, пожуй... маленько крепче будешь» (1, 42).