Роман "Москва" Андрея Белого: особенности мотивной организации

• Автор: Маршалова, Ирина Олеговна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Ульяновск
• Количество страниц: 168 с.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава I. МОТИВ КАК ПРИНЦИП ОРГАНИЗАЦИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО

МИРА РОМАНА «МОСКВА» АНДРЕЯ БЕЛОГО

1Л. Мотив. Некоторые вопросы теории

Е2. Жанровая (циклообразующая), структурная и мыслеобразующая функции мотивов в трилогии

Глава П. ТЕМА-ОБРАЗ МОСКВЫ И ЕЁ МОТИВНАЯ РЕАЛИЗАЦИЯ В

ОДНОИМЁННОЙ ТРИЛОГИИ АНДРЕЯ БЕЛОГО

2.Е Сквозной характер темы Москвы в творчестве писателя

2.1.1 .Урбанистические мотивы и образы в «Симфонии (2-ой, драматической)» и цикле стихов «Город» и их преломление в романной трилогии «Москва».
2.1.2. Мотивы гибнущего и возрождающегося города в трилогии
2.2. Образ героя-чудака как собственно беловский тип герои самостоянин
2.2.1. Иваны Ивановичи Коробкины: концептуальное родство образов (на
материале рассказа «Йог» и трилогии «Москва»)
2.2.2. Мотив юродства и его трансформации в романе «Москва»
2.3. Ритмический лейтмотив удара как символ разрушения «старого мира» в цикле романов «Москва»
Глава III. СИМВОЛИКО-АРХЕТИПНЫЕ МОТИВЫ В ТРИЛОГИИ
«МОСКВА»
3.1. Циклообразующая функция мотивов природы в романе
3.2. Роль цветовых лейтмотивов в раскрытии темы «старой, рассыпающейся Москвы»
3.3. Символико-метафорические функции одоропоэтичееких мотивов
в романе
3.4. Функции мотивов-состояний в романе «Москва»
3.4.1. Русалочий мотив в романе
3.4.2. Амбивалентный характер мотива детства в трилогии
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Творчество Андрея Белого (Борис Николаевич Бугаев, 1880-1934) как феномен, возникший на стыке исторических, общественных, мировоззренческих формаций, без сомнения, имеет неоднозначный характер и требует времени для глубокого осмысления. Активно изучаться наследие крупнейшего символиста стало лишь на рубеже ХХ-ХХІ вв. В первую очередь, это касается художественной прозы писателя - наиболее сложного, многослойного явления. И если к одним произведениям интерес с запозданием но был проявлен («Серебряный голубь»1, «Петербург»2), то такие вещи, как рассказ «Йог», повесть «Котик Летаев» или ещё более масштабные по замыслу и непосредственно интересующие нас «Московский чудак», «Москва под ударом», «Маски», составляющие в целом цикл романов «Москва», до сих пор остаются в некоторой тени читательского и исследовательского внимания. Фундаментального труда по многочисленным проблемам данного художественного явления в настоящее время не существует, да и рассчитывать на скорое появление такового не приходится, что может быть объяснено несколькими причинами.
Основу катастрофического читательского невнимания к инновационному роману А. Белого «Москва», в частности, сформулировал литературный критик и один из первых его читателей Б. М. Эйхенбаум: «Прочитать “Москву” А. Белого -огромный труд, головоломнейшая задача. Зачем же читателю мучить себя? Зачем ему немногие часы, остающиеся от государственной службы, отравлять такой тяжелой и бесполезной (бесплатной то есть) сверхурочной работой? Ведь не читает же он на сон грядущий (если не математик) дифференциальное исчисление?»3. Далее автор рецензии, развивая справедливую мысль о труднодоступное формального и смыслового поля «Москвы», приходит к
1 См.: Новиков Л. А. Стилистика орнаментальной прозы А. Белого. М.: Наука, 1990; Кожевникова Н. А. Язык Андрея Белого. М.: Институт русского языка РАН, 1992.
" Долгополов Л. К. Андрей Белый и его роман «Петербург»: Монография. Л.: Сов. писатель. 1988.
J Эйхенбаум Б. «Москва» Андрея Белого // Андрей Белый: pro et contra. Личность и творчество Андрея Белого в оценках и толкованиях современников: Антология / Сост., вступ, ст., коммент. А. В. Лаврова. СПб.: РХГИ, 2004. С. 755.

постепенно в диалоге вводят зрителя в событие, бывшее до начала драмы; некоторая сюжетная неясность первых глав (для не читавших первого тома) не препятствует чтению второго тома, ибо она введена как интрига, сознательно

вздергивающая внимание, чтобы удовлетворить любопытство ...» . Тут же, нельзя не отметить, Белый не оставляет мысли и о некой драме под названием «Москва», подтверждая тем самым широкое использование драматических приёмов при создании «очень большой эпической поэмы», предназначенной «для произнесения»86 и возможной постановки на сцене. Сюда можно отнести, к примеру, тщательно проработанные мимику, жесты, позы действующих лиц романа, предназначенные именно для глаз зрителя, или их неполные диалоги, богатые паузами и недосказанностями, передаваемыми интонацией при непосредственном проговаривании текста. О таком способе передачи движений «душевной жизни героев» неоднократно упоминает Белый в предисловии к «Маскам», кои «драматичны по содержанию»87 и требуют особого «пантомимического» языка.
Возвращаясь к разговору о сути монтажной композиции, органично укладывающейся в понятие цикла, самостоятельность романов Белого относительно друг друга есть цельность без надлежащей полноты смысла, без концептуальной полнозвучности. Поэтому и самостоятельные главы, и пронумерованные или поименованные внутри каждой главы эпизоды, и сами огромные художественные массивы (отдельные романы трилогии), выстроенные автором в необходимой последовательности и неминуемо взаимодействующие друг с другом, неизбежно соединяются в качественно новое, возникшее из синтеза рассыпанных по всей трилогии впечатлений, мыслей и чувств, эстетически значимое и метафорически насыщенное явление художественной циклизации.
Небезызвестно, что «первые серьезные попытки осмысления природы циклизации в русской лирике» принадлежали именно «творцам поэзии, осознавшим это явление как новое качество словесно-художественного творчества,
8:1 Белый А. Вместо предисловия. С. 760.
8ь Там же. С. 763.
87 Там же. С. 764.