Философия агностицизма и проблема научной познаваемости мира

• Автор: Торгашин, Алексей Юрьевич
• Шифр специальности: 09.00.08
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 183 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ АГНОСТИЦИЗМА

§ 1. Определение, интерпретации и разновидности агностицизма

§ 2. Философия Джорджа Беркли как основание агностицизма

§ 3. Критическая философия Канта и агностицизм

§ 4. Постклассические агностические концепции

ГЛАВА 2. РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ АГНОСТИЦИЗМА

§ 5. Прагматическая бесполезность агностицизма

§ 6. Семантическая деструкция агностицизма

§ 7. Структурная избыточность агностицизма
§ 8. Совместимость детерминизма и онтологической свободы в контексте современного философского дискурса
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ И СОКРАЩЕНИЙ
СПИСОК СПЕЦИАЛЬНЫХ ТЕРМИНОВ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Введение
Актуальность темы исследования. Проблему познаваемости мира, несмотря на ее философский характер трудно назвать исключительно философской, она предполагает свою задачу в рамках каждой из наук. В то же время она касается проблем религии и повседневного бытия человека, понимание которого выходит за пределы как научного и философского, так и религиозного представления о мире, поскольку и философия и наука, и религия не имеют его в законченном виде, а вынуждены получать знание о нем в той или иной мере из повседневности. Поэтому проблема познаваемости, во-первых, сильно зависит от нового знания, и, во-вторых, отличается вариативностью и зависимостью от интерпретации в рамках того или иного способа понимания, который в свою очередь определяется используемой методологией и целями, которые приписываются субъекту познания его интерпретаторами. В силу указанных причин вопрос познаваемости имеет различные, нередко исключающие друг друга постановки. Например, есть мнение, что логические парадоксы и теоремы Геделя о неполноте и неразрешимости составляют содержание «познавательного пессимизма» [138]. В частности, это и мнение одного из первооткрывателей логических парадоксов Бертрана Рассела. И в то же время некоторые критики видят в геделевских теоремах залог «непредсказуемости мира», и как следствие большей новизны в получаемых знаниях, открытости универсума для более разнообразных исследований [155]. Как ни странно, минувший век показал, что обе крайности в оценке познавательных возможностей имеют один и тот же результат. «Познавательный пессимизм», отрицающий какую-либо надежную структуру знания, завершается крайним иррационализмом, с неисчерпаемостью смыслов и значений, которые возникают также быстро и бесцельно, как копии логических единиц в пораженном «вирусом» компьютере. С другой стороны, «оптимизм неисчерпаемости» быстро приводит к ситуации полного отсутствия в той или иной мере общезначимых или даже сколько-нибудь информативных решений какой-либо из философских проблем.

В естественных и точных науках дела обстоят значительно лучше, чем в философии и гуманитарных науках [29, с. 172]. Однако данные математики и естествознания, с одной стороны, требуют метатеоретического подхода, то есть потребности в понимании и согласии относительного того, «как следует понимать», и, с другой стороны, систематического обобщения и потребности в совокупной науке о мире, которая сталкивается с проблемой различных парадигмальных сценариев, несопоставимости, и, в частности, несоизмеримости данных более специальных наук, в том числе изучающих один и тот же предмет.
Некоторые проблемы науки возникают не только при непосредственном изучении предмета исследования, но при сопоставлении полученных результатов этого исследования с другими результатами, и далее при необходимости делать единый вывод на основе всех этих данных. Примерами таких наук могут служить нейрофизиология, когнитивная психология и кибернетика [121], а примером единого вывода — теория сознания, которая не может принадлежать одной лишь философии, хотя бы потому, что сознание является повседневно наблюдаемым феноменом, гораздо более назойливым в своих эмпирических проявлениях, чем, например, электромагнетизм. Особенностью современной философии науки является нечеткость границы между философской и научной в узком смысле этого слова проблематикой. Другая особенность - обилие научной информации в контрасте с декларируемой скудностью решения философских проблем, позволяющей заявлять о «смерти философии». Вместе обе эти особенности составляют противоречие острой потребности в философских решениях и гораздо большей трудности по сравнению Х1Х-ХХ веками получения их в условиях новых требований к философии.
При развитой технике исследований «множественность» или «плюрализм решений» оборачивается своеобразной «модальной энтропией», когда никакое из решений невозможно признать хотя бы более заслуживающим внимание, чем другое. Как было отмечено выше, «познавательный пессимизм» приводит к возникновению иррациональных мировоззренческих систем, но познавательная результативность последних не может не привести обратно к «познавательному

«одного лишь мышления». Более того, этот вывод не просто не обоснован, а не имеет смысла.
Трансцендентальная эстетика находится в основании всей последующей критической философии, поскольку без предмета невозможен рассудок, а предмет в свою очередь не ясен без теории о том, как он воспринимается. Одной из главных дистинкций «Критики чистого разума», безусловно, можно считать разделение мыслящего и чувствующего. Причем под чувствующим подразумеваются как «априорные формы созерцания», так и ощущения (в т.ч. связанные с характером психологического состояния - эмоциями, настроениями) - договоримся, что данные того и другого в противовес мышлению мы будем называть «интегральным чувством». Как выяснилось при написании ряда работ, этот термин технически необходим для сокращения записи об ощущениях и априорном созерцании. Интегральное чувство является «центральным персонажем» почти любой страницы «Критики чистого разума», даже страниц о чистом рассудке и чистом разуме, поскольку их познавательная несостоятельность возникает из-за отсутствия предмета материального мира.
Сама чувственность имеет в себе существенное различие: так как ощущение не может подобно априорному созерцанию пространства создать науку об априорном синтезе, аналогичную геометрии, то данные эмпирического мира возникают в нас из другого источника и познаются с помощью совершенно иной методологии, соответствующей тем способностям, на которые она ориентирована. Методы эмпирических наук основаны на систематической и необходимо многократной проверке своих результатов.
«Действие предмета на способность представления, поскольку мы подвергаемся воздействию его (afficiert werden), есть ощущение. Те созерцания, которые относятся к предмету посредством ощущения, называются эмпирическими. Неопределенный предмет эмпирического созерцания называется явлением» [60, с.50]. Неизбежно возникает вопрос: эмпирическое - это то, что включает в себя ощущение как компонент, или эмпирическое - то, что только и состоит из таких компонентов? Несмотря на некоторую предсказуемость ответа,