Петиметр: щегольская культура в России второй половины XVIII века

• Автор: Никитина, Ольга Владимировна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 199 с. : ил.

Оглавление:
Содержание диссертации:
Введение
Глава 1. Щегольство в культурной жизни России второй половины XVIII века
1.1. История изучения явления щегольства
1.2. Происхождение социального типа щеголя (петиметра)
1.3. Полемика о щеголях и петиметрах во второй половине
XVIII века
1.4. Интерпретация щегольства: живопись, лубок, декоративноприкладное искусство
Глава 2. Проблемы щегольского быта в контексте
культуры XVIII века
2.1. Быт щеголя как культурное пространство
2.1.1. Интерьеры и костюм как отражение щегольской культуры
2.1.2. Культурная жизнь западной Европы и русские щеголи: национальная специфика и западное влияние
2.1.3. Язык моды: вербальные и невербальные средства
общения
2.2. Образ жизни щеголя: жест и поза
2.2.1. Театральные представления, маскарады и щегольство
2.2.2. Карточная игра и посещение модных лавок как формы досуга щеголя
Заключение
Список литературы
Приложение

Введение
Актуальность темы.
В России понятия «щеголь» и «петиметр» входят в широкое употребление в XVIII веке, как обозначение совершенно нового для русской культуры явления - целого «модного щегольского сословия», у которого был свой язык, свои правила общения и свои законы жизни. В последнее время интерес к изучению модной сферы проявляют не только историки костюма и быта, но так же культурологи, социологи, лингвисты. Возможно, это обусловлено тем, что анализ изменений, которые происходят в этой области, способствуют выявлению закономерностей развития всего общества. Щегольская культура стала отражением и воплощением тех трансформаций, которые происходили в знаковую для России в историческом и культурном отношении эпоху.
Основная функция петиметров и щеголей в русской культуре XVIII века состояла в том, что они служили проводниками новых веяний европейской моды в разных областях и способствовали европеизации российской повседневности. Процесс европеизации был сложным не только потому, что был инициирован искусственно и во многом навязан русскому обществу, но еще и потому, что затрагивал в основном высшее сословие, а городская среда, мещане еще долгое время жили по старинному допетровскому укладу. Щеголи, которых в Европе высмеивали за легкомыслие, мотовство, глупость и др., в России стали объектами насмешек таюке и потому, что представляли чуждую, навязанную культуру и образ жизни. От европеизации быта могли отказаться, и вплоть до середины века такие настроения возникали в обществе. Долгое время европейские нововведения не пересекали границ двора, и крайне медленно проникали в повседневную городскую жизнь. Но естественное стремление к щегольству и желание устроить свой быт по-другому помогло развитию процесса европеизации и его переходу в новую фазу. При Елизавете Петровне двор перестал жить обособленно, в столице

устраивали публичные маскарады, балы, давали театральные представления, концерты, где люди разных сословий могли видеть императорскую семью и придворных. Таким образом, процесс европеизации стал проходить быстрее, а в царствования Петра III и Екатерины II принял масштабный характер.
Важным событием стал «Манифест о вольности дворянской», объявленный Петром III в 1762г., согласно которому дворяне освобождались от обязательной государственной службы. Многие воспользовались этим правом и решили вести частную жизнь, отправившись из Петербурга в свои имения. Европейская бытовая культура, принятая до тех пор в основном жителями крупнейших городов, Петербурга и Москвы, распространилась и в провинции. Именно столичные дворяне-щеголи принесли в провинциальный быт и городскую среду новые модели поведения, представления о моде в костюме и в обустройстве жилья, о его декоративном оформлении, потребность в домашних "картинных галереях", состоявших из семейных портретов, на которых необходимо было запечатлеть себя именно в модном европейском платье и модном интерьере. Центром уездной жизни становился губернаторский дом. Как двор для столичного дворянства, он служил образцом современного вкуса и стиля жизни для провинциальных обывателей. Наряды губернаторши, самой состоятельной и знающей модницы, копировались уездными дамами. Таким образом, новая бытовая культура, бытовая идеология распространялась на огромном пространстве.
Щегольское светское общество, как и отношение к нему, формировались постепенно. Впервые о петиметрах и щеголях, как о социальном явлении, начинают говорить в царствование Елизаветы Петровны в начале 1750-х годов, когда внутри ограниченного круга литераторов, связанных с двором, возникает полемика на эту тему; тогда же в комедиях появляется персонаж-щеголь. В екатерининское время щеголи уже узнаваемы в городской середе, в провинциальном дворянском обществе, где тоже стараются следовать европейской моде. Отношение к ним во многом определяют литераторы-

До появления в России подобия парижских литературных салонов оставалось еще около тридцати лет. Можно сказать, что Ломоносов, Тредиаковский, Сумароков — сами были первым литературным салоном. Не было у этого салона модной гостиной и просвещенной хозяйки, но вечно сопернические отношения трех первых поэтов были на виду и на слуху у столичной публики. Интерес, поначалу праздный, к этим необычным персонажам столичной жизни, развился затем в интерес к отечественному литературному процессу образованной части этой публики и поднял престиж литературного труда. «Какие бы европейские роли ни придумывали себе Тредиаковский, Ломоносов и Сумароков, общество имело об этих ролях лишь смутное представление и потребности в них не осознавало. Таким образом, им приходилось не только строить свою карьеру, но и создавать те социальные условия, в которых избранный ими путь имел бы право на существование. В силу этого в их судьбе социальное творчество играло не менее важную роль, чем творчество собственно литературное. В этот начальный период два данных вида творчества переплетаются настолько плотно, что не могут быть поняты один без другого»
Каждый из первых русских авторов считал себя исключительным, а свои взгляды единственно верными, привычная для поздних писателей, особенно в XIX веке, отстраненность от собственного текста (появление понятия «лирический герой» и др.) неприемлема для авторов первой половины XVIII века. Они писали, как жили, и подтверждали написанное своим поведением и поступками. Тредиаковский пишет в оде к Анне Иоанновне «я — пес» и подает оду, стоя на четвереньках. Это показное унижение — не из раболепства, а из желания соединить образ автора в оде и самого автора. Ломоносов пишет Шувалову «Письмо о пользе стекла» и начинает носить
37 Живов В.М. Указ. сочинение. - С. 65.