Социалистическая идея : Методология исследования, историческая практика, перспективы развития

• Автор: Криштапович, Лев Евстафьевич
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Минск
• Количество страниц: 267 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Проблема антропологической философии истории
1.1. Некрополистический и акрополистический смыслы бытия
1.2. Системное сознание и личностное сознание
1.3. Слово и Дело: антропологическая сущность философского 51 мышления.
ГЛАВА 2. От категорического императива к материалистиче- 70 скому детерминизму.
2.1. Трансцендентализм. Онтологический нигилизм. Утопизм
2.2. Марксизм и социальный прогресс
ГЛАВА 3. Историческая правда социализма и философская ис
тина человечества.
3.1. Нравственность и социализм
3.2. Капитализм и социализм
ГЛАВА 4. Человек демократический
4.1. Триада человеческого развития
4.2. Философия и мораль против рыночной политики
4.3. Капитализм и демократия
4.4. Постсоветское общество и западная цивилизация
ГЛАВА 5. Социалистическая идея и историческая практика
5.1. Причины временного поражения социализма
5.2. О коренной перемене точки зрения на социализм
5.3. Социально-исторические особенности социалистического 202 строительства.
5.4. Христианство и социализм
5.5. Белорусский выбор
5.6. Социалистическая идея и будущее человечества
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Динамизм нашего времени требует от человека умения ориентироваться в массе всевозможных концепций, теорий, деклараций. И не только ориентироваться, но и своевременно переходить от слов к делу. Недаром говорят - поменьше слов, побольше дел. В этом требовании заключается глубокий парадокс современной эпохи, не сознающего, что призыв "прекратить разговоры и заняться делом" носит также словесный характер.
Галопирующий бег нашей жизни с ее порой неожиданными метаморфозами, наоборот, заставляет еще более глубоко осмыслить исторический процесс, потому что мало быть честным человеком, а необходимо возвыситься до вершин духа своей эпохи, чтобы оставить после себя дело, а не руины. Вот почему в наше быстротекущее время авторитет, истинность слова должны быть не менее весомыми, чем авторитет дела. Когда на протяжении жизни человек испытывает затруднения в соединении прошлого с настоящим, когда рвется связь времен, важно больше подумать, чем быстрее приступить к практической деятельности, ибо нет ничего хуже "деятельного невежества".
Совершенно очевидно, что временный откат социалистической цивилизации, привел к тому, что философская мысль вынуждена была уступить свое законное право в осмыслении исторического процесса различным формам нефилософского сознания. Субъективистские, узкопрагматические концепции, заполонив общественное сознание, выдавались за новое слово в философии, за сертификат мировой науки1.Таким образом, в качестве стержневых понятий социального прогресса предла-
1 См.: Капустин М.П. Конец утопии? Прошлое и будущее социализма. - М.:Новости,1990; Ципко A.C. Насилие лжи, или Как заблудился призрак,- М.:Молодая гвардия, 1990; Яковлев А.Н. Предисловие. Обвал. Послесловие.- М.:Новости,1992; Яковлев А.Н. Горькая чаша. Большевизм и Реформация России. -Ярославль, 1994.

гались идеи, ведущие к разрушению в обществе подлинно гуманистических ценностей, к социальному регрессу. Следует подчеркнуть, что подобные взгляды шли вразрез с разработками действительной мировой науки, показывающей ограниченность и эгоистичность буржуазноапологетических теорий по проблеме мирового развития. Подобное рыночное мышление не только снижало интеллектуальный потенциал философских исследований в нашем обществе, но и вело к дезориентации общественного сознания, к загрязнению его псевдофилософской проблематикой в виде всевозможных астрологических, мистических, ирра-ционалистических суррогатов.
В условиях глобального, общепланетарного кризиса проблема социального прогресса становится проблемой выживания самого человечества. Сегодня ясно одно, что "развитие, увековечивающее современное неравенство не только не является устойчивым, но и нет смысла сохранять его"1. Итак, объективная логика философско-исторического процесса подводит человечество к идее справедливого общественного устройства. А эта идея и есть идея социализма в общепланетарном масштабе.
Как бы ни иронизировали защитники рыночного образа жизни на тему "альтруизма" и "социальной справедливости", факт остается фактом: если бы человек заботился только о себе, он никогда не вышел бы из стадии животного состояния и прогресс человечества был бы невозможен. В любом обществе гораздо больше людей добрых, которые не для себя только трудятся, чем эгоистов. Дела людей добрых никогда не покидают человечество, ибо они бессмертны, поскольку содержат в себе те вечные истины, которые освещают путь всем людям, верящим в соз-
1 Отчет по человеческому развитию 1994,- Нью-Йорк, 1994,- С.19.

ки, увидев невозможность договорится с аристотелевски мыслящими гражданами, предоставили землю в руки софистов, а сами решили завоевать небо.
1.2. Системное сознание и личностное сознание
Как абсолютное преклонение древневосточного человека перед системой (всеобщим), так и софистическое отрицание каких-то бы ни было принципов, которыми должен руководствоваться в своей жизни человек, одинаково оправдывали бессмысленность человеческого существования. Древневосточная философия совершенно ясно говорила о суетности жизни, о непрерывности человеческого страдания. Все было сориентировано на Некрополь, именно Некрополь давал санкцию смыслу жизни человека. Софистика, субъективирующая социальную жизнь, казалось бы, полностью привязана к отдельной личности, но знаменитое диогеновское выражение "ищу человека" наглядно показывало непроду-манность протагоровского афоризма "человек есть мера всех вещей". Может ли человек быть мерой вещей, если он не только дважды, но и единожды не может войти в одну и ту же реку? Такой человек вольно или невольно смысл жизни будет ставить в зависимость от внешней судьбы, от которой никуда не уйдешь. В реальной жизни такая философия сведет человеческую деятельность к соблюдению внешних форм общежития, а в конечном итоге к поклонению "неведомому богу".
Свободный, беззаботный античный человек эпохи своего детства уступил место резонерствующему взрослому критику, внутренне готовому согласиться с рабством, и признать сначала македонское, а затем и римское владычество. Подобная психологическая установка вела к переносу собственно человеческих качеств на внешнюю, чуждую по отноше-