Поэтика художественной модальности ранней новеллистики Артура Шницлера

• Автор: Барышева, Татьяна Геннадьевна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Иваново
• Количество страниц: 207 с.

Глава 1. Теоретические основы поэтики художественной модальности
Глава 2. Поэтика модальности новеллистики Австрии XIX века и рубежа веков:
1. Истоки поэтики модальности австрийской новеллистики
2. Поэтика модальности прозы писателей кружка «Молодая Вена»
3. Австрийская новеллистика начала XX века в аспекте художественной модальности
Глава 3.Художественная модальность как поэтологический принцип ранних новелл Артура Шницлера:
1. Прозаические эксперименты в ранней новеллистике Артура Шницлера
2. Динамика внутреннего монолога: от несобственно-прямой речи к потоку сознания
3 Субъективация повествования в новелле «Лейтенант Густль»
Заключение
Библиографический список

Австрийский писатель рубежа XIX - XX веков Артур Шницлер (1862-1931) получил широкую известность как драматург и прозаик. Его новеллистическое наследие включает более пятидесяти произведений. Первые новеллы Шницлер написал в 1880 году. С этого времени начался поиск автором собственного творческого стиля. Писатель экспериментировал с формой и структурой произведений, но неизменно в центр повествования ставил сознание персонажа в кризисные моменты жизни. Первый новеллистический сборник был опубликован автором в 1895 году под общим названием «Умереть». Довоенное прозаическое наследие Шницлера можно условно подразделить на три периода: первый включает в себя экспериментальную новеллистику, начиная с наброска «Альбина» (1880) и заканчивая новеллой «Лейтенант Густль» П900): во втором периоде (1900- 1910) проза писателя отмечена кризисом импрессионистических средств изображения. В новеллах Шницлера появляется герой, который пытается активно воздействовать на действительность. Тема любви и смерти, свойственная ранней новеллистике писателя, получает новое звучание: в прозе автора отчётливо прослеживается игровое начало. Наиболее значимые произведения этого времени - новеллы «Слепой Джеронимо и его брат» (1900), «Греческая танцовщица» (1902), «Дневник Ренегонды» (1909) и др. Обращение Шницлера к символизму, наметившееся в ряде произведений 1900-1910 годов, отчётливо прослеживается в третьем периоде творчества писателя. Проза 1910-1920-х годов отмечена некоторым схематизмом, так как автор стремится донести до читателей определённую философскую идею, заложенную в тексте произведения («Пастушья свирель» (1911), «Доктор Греслер, курортный врач» (1914) и др.).
Шницлер - один из ярких представителей литературы венского модерна. В произведениях писателя отчётливо прослеживается «...специфическое мироощущение, наиболее полно выражающееся в отчуждении человека в
мире рациональной упорядоченности и общественного угнетения».1 В творчестве Шницлера отразилась австрийская действительность конца XIX - начала XX веков. Это был период перемен не только в общественно-политической, но и в культурной жизни Австрии. Писатели стремились преодолеть стереотипы мышления, общепринятые истины и отражали новое время в своих произведениях. В литературе на смену традиционным понятиям пришли представления о ценности отдельной личности в её неповторимой индивидуальности. Неклассическая поэтика или поэтика художественной модальности, считает литературовед С.Н. Бройтман, особенно ярко заявляет
0 себе в переходные эпохи, когда «...наряду с внешней точкой зрения рассудка («третьего») вводится внутренняя точка зрения, апеллирующая к глубинным пластам сознания»
Врач по образованию, Шницлер занял особое место в истории австрийской литературы. Интерес писателя к глубинным пластам психологии человека был обусловлен не только его медицинским образованием, но и политической ситуацией в Австро-Венгрии на рубеже веков. Империя Габсбургов неуклонно двигалась к своему закату. За внешним блеском скрывалась внутренняя неуверенность в завтрашнем дне. Это обстоятельство обусловило отказ Шницлера от изображения каких-либо общественных событий. Писатель обратился к индивидуальному сознанию человека. Внимание Шницлера концентрировалось на внутреннем мире личности, что обусловило модальный характер его новеллистики.
В прозаических произведениях автора наиболее полно отразились основные поэтологические принципы художественной модальности, которые в отечественном литературоведении были разработаны С.Н. Бройтманом. По мысли учёного, в литературе появилось «...понимание мира и человека как ещё неосуществлённой возможности, как чего-то неготового, становящегося и непрерывно творимого».3 Главный герой Шницлера стремится к самопо1 Цветков Ю. Л. Литература венского модерна. М.", Иваново, 2003. С. 260.
2 Бройтман С.Н. Историческая поэтика. М., 2001. С. 260.
3 Там же. С. 264.
этики художественной модальности».53 С развитием литературы в ней появляются внутренний монолог и поток сознания, что позволяет говорить о психологизме произведений эпохи художественной модальности.
В поэтике последних двух столетий, по мнению С.Н. Бройтмана, происходят изменения и в словесном образе: слово становится более образным, утратив прямую и непосредственную связь с реальностью. Оно обретает смысловую многозначность. Исследователь со ссылкой на труды М.М. Бахтина подчёркивает полифонический характер слова в современную эпоху. Он пишет, что «наряду со словом одноголосым утверждается двуголосое слово, ориентированное на чужое (другое) слово».54 В художественных произведениях современности слово может принадлежать одновременно как повествователю, так и главному герою. Входя в эти два пересекающихся контекста, художественное слово диалогизируется.
С.Н. Бройтман отмечает стилистическую трёхмерность слова в прозе, так как оно включает в себя «...предмет, его отражение и отражение этого отражения, или «образ образа».55 Под «образом образа» исследователь вслед за М.М. Бахтиным подразумевает отношение слова к слову, или прозаическое иносказание. С.Н. Бройтман пишет, что «двуголосое и стилистически трёхмерное слово - новый исторический тип художественного слова, зревший в недрах прозы и выдвинувшийся на авансцену литературы в нашу эпоху. Акцентированное в нём отношение слова не просто к предмету, но к другому слову, выход на уровень межсловесной духовной реальности - важный шаг в самоопределении искусства».56 В современную эпоху происходит эволюция тропов, возрождаются архаически образные языки кумуляции и параллелизма, актуализируются символы.
В поэтике художественной модальности существенные изменения происходят и в сюжете. С.Н. Бройтман указывает на то, что в литературе сохраняются две архетипические сюжетные схемы: кумулятивная и циклическая.