Проза Халимат Байрамуковой : Традиции и новаторство

• Автор: Чеккуева, Лариса Умаровна
• Шифр специальности: 10.01.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Нальчик
• Количество страниц: 149 с.

Оглавление
Введение
Глава I. Халимат Байрамукова в контексте
развития карачаевской прозы
Глава II. Традиции и новаторство в прозе Х.Байрамуковой
(«Годы и горы», «Чолпан»)
Глава III. Новационные особенности поздней
прозы Х.Байрамуковой
Заключение
Список использованных сокращений
Библиография
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. История становления нового общества, активизация народного потенциала на новых морально-нравственных и нормативно-поведенческих основаниях совершенно естественно была основной и практически единственной темой творчества Халимат Байраму-ковой. Но даже в узких рамках требований соцреалистической доктрины карачаевская писательница сумела преодолеть долгий путь от наивнопросветительских произведений эпохи политического и социальноидеологического заказа до действительно оригинальных произведений, положивших, в числе немногих прочих, начало новой карачаевской прозе - прозе специфически национальной и самостоятельной.
Анализ романов Халимат Байрамуковой 1960-х, некоторых рассказов этого же и более позднего периода однозначно свидетельствует о её роли в истории развития национальной прозы - роли первопроходца и новатора. Именно ее эстетические находки, ее опыт в деле освоения новых сюжетных конструкций, новых психологических и морально-нравственных типов персонажей во многом определили пути развития современной карачаевской литературы, ее сегодняшнее лицо.
Так называемый «форсированный» или «ускоренный» тип эволюции карачаево-балкарской прозы обусловил одновременное вхождение в ее пространство различных конструктивных моделей сюжетного развития, различных как по характеристикам стадиально-генеративного плана, так и по диспозициональному авторскому присутствию. Однако национальные авторы в полной мере реализовали возможности «чрезэтапного» скачка, характерного для форсированного типа развития литературных систем, уже к середине 1970-х вплотную подойдя к использованию в ткани своих

произведений сложных хронотопов с изолированными этикоэстетическими структурами.
Данный этап, который может и должен оцениваться как переходный, с нашей точки зрения представляет сугубую важность в аспекте формирования корректного аппарата аксеологической стратификации любого народа современной России, естественно - и карачаевского. Однако эта стадия развития культурного пространства этноса в очередной раз оказалась прерванной социальными катаклизмами. Национальные республики Российской Федерации, в частности - субъекты Северного Кавказа, в определенном смысле являются зоной, где процессы и эволюционные движения всех областей жизнедеятельности страны присутствуют в наиболее яркой, зачастую крайней форме. С этой точки зрения регион представляется автору исследования своеобразной моделью культуры государства в целом, моделью, для которой характерно форсированное развитие базовых направлений любых видов художественной эволюции - с одной стороны, и с другой - такое же ускоренное развитие негативных флуктуаций в общей системе эстетического пространства РФ.
Общий анализ ситуации, сложившейся на сегодняшний день в национальной, в частности - карачаевской прозе, позволяет утверждать, что проблемы формирования и развития парадигмы национальной культуры во всей широте ее спектра могут быть отнесены к сфере знаковых соотношений современного социума. По мере развития цивилизационного ценза, если угодно - уровня организации социума, они приобретают все более и более многоплановый характер, охватывают новые, часто трудно-ожидаемые области функционирования и на определенных стадиях развития выходят за рамки второстепенных по отношению к обществу вопросов, перерастая в своеобразный механизм генерации сущностных параметров социальной среды, мощный инструмент реализации стратегиче-

разы проникает схематизм. Это замечание в полной мере может быть отнесено к образам Эльдара и Азрета («Иди, дитя, иди», «Старики»), а вот Шамай («Старики») обрисован уже более достоверно. Видимо, боязнь «принизить» образы положительных, стремление представить их в «наилучшем свете» делают иногда эти образы не живыми характерами, а только носителями идей и нравственных функций.
Во всех этих образах, как правило, общественное вытесняет личное. Байрамукова не задается целью, а вполне вероятно - и не может раскрыть внутренний мир своих героев, их судьбы и становление характера. В произведении они предстают уже как оформившиеся эталонные образцы-носители определенной психологии и нравственности, в жизни которых нет «частных» моментов. Бедность чувств и переживаний, отсутствие личной жизни делают эти образы похожими друг на друга.
Эти герои прежде всего выражают определенные установки самого автора, а потому - иногда лишены художественной достоверности. Все же в большинстве случаев Байрамукова может разглядеть живых людей с их богатым внутренним содержанием, что, конечно, в значительной степени обогащает образы, придает им подлинную человеческую теплоту.
Даже говоря о крупных ее произведениях, мы должны констатировать, что в сравнении с общим фоном национальной прозы тех лет они отмечены новым качеством. В частности, хотя события в романе «Годы и горы» показаны лишь эпизодично, преобладает погоня за количеством изображаемых фактов и явлений в ущерб художественному освещению, конфликт стал острее и освещен глубже. Поверхностное изображение событий и фактов сменилось более строгим их отбором, художественным обобщением, попытками достоверного показа процесса становления человека нового типа. Судьбы героев намечены в их связи с ходом истории,