Ареальная дистрибуция топонимных моделей Беломорской Карелии

• Автор: Кузьмин, Денис Викторович
• Шифр специальности: 10.02.22
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Петрозаводск
• Количество страниц: 212 с. : ил.

Содержание работы
страница
1. Введение
2. Глава I. Методика ареальных исследований
в топонимии
3. Глава И. Характеристика структурных и лексико-
семантических типов топонимии
Беломорской Карелии
3.1. Структурные типы
3.1.1. Простые топонимы
3.1.1.1. Простой топоним содержит только апеллятив 2
3.1.1.2. Простые названия, образованные от
апеллятива или онима с суффиксом
3.1.1.3. Название содержит только оним
3.1.2. Сложные топонимы
3.2. Лексико-семантическая характеристика типовых атрибутивных элементов топонимов
3.2.1. Ландшафтная лексика
3.2.2. Лексика, связанная с обозначением
культурных объектов
3.2.3. Лексика флоры 5
3.2.4. Лексика фауны
3.2.5. Квалитативные основы
3.2.6. Лексика, выражающая пространственные
отношения
3.2.7. Отантропонимические основы
3.3. Детерминанты
4. Глава III. Дифференцирующие топонимные типы
Беломорской Карелии
4.1. Отэтнонимические модели
Lappi-/Lappalais-, Hameh-, Karjala-/Karjalais-
4.2. Дифференцирующие модели карельского Беломорья: Lapikaytava, Oulu-, Kemi-, Haisuva-,
Haisu-, Nilos-, Ryhja-, Rautaverajat, Hera-, Karsikko-,
Kolmikanta, Uarreh-, Kanto-/Kannus-, Toriseva-,
Hoikka-, Kolmisoppi,-sina
5. Выводы
6. Литература и источники
7. Сокращения
8. Регистр используемых в исследовании топонимов

1. Введение
В предлагаемом исследовании впервые систематическому анализу подвергается топонимия Беломорской Карелии с целью выявления ареальной дистрибуции топонимных моделей и выяснения причин ее формирования. Ареальный анализ топонимных моделей выводит на проблемы истории освоения карельского Беломорья и этнических истоков карельского населения этого региона.
История и культура беломорских карел изучена до сих пор недостаточно, хотя вот уже два столетия данный регион привлекает к себе внимание исследователей разных стран и представителей различных научных направлений, поскольку именно здесь в первой половине XIX века были записаны исключительные произведения карельского народного творчества, которые легли в основу всемирно известного карело-финского эпоса «Калевала».
Первым открыл главную сокровищницу народного творчества -Ухтинскую Карелию - доктор Сакари Топелиус. Именно он натолкнул Элиаса Леннрота на мысль собирать древние руны у карелов в России (Богданов 1930, 66). Однако первым побывал здесь в 1825 году академик А. И. Шегрен. После него Беломорскую Карелию посетили многие замечательные финляндские исследователи: Э. Леннрот, Д. Европеус, Й. Ф. Каян, М. А. Кастрен, А. В. Ервасти, X. В. Базильер, X. Мериляй-нен, И. К. Инха, К. Ф. Карьялайнен и др. Их усилиями было собрано огромное количество эпических, заклинательных, свадебно-обрядовых и лирических песен. При этом большинство исследователей воспринимали народ коллективным создателем рун, а исполнителей эпических песен только как механических хранителей древней традиции, а не как творческие личности (КФ, 257; КагЬи 2002, 75). Именно поэтому, записывая древние произведения народного творчества, они не уделяли
серьезного внимания информации о времени, месте записи и тем более сведениям о исполнителях рун.
По другому отнеслись к своей работе исследователи последней трети XIX века. В 1872 году А. А. Боренус при участии А. Генетца и А. Бернера произвел вновь тщательное обследование всей Ухтинской Карелии на наличие рун, одновременно собирая материалы для их научной разработки. Записывая фольклор он использовал и новые принципы: в т.ч. сведения о рунопевцах и их родословной (Karhu 2002, 80).
Работу Борениуса продолжил И. В. Ювелиус. Посетив Беломорскую Карелию в 1886 году, он записал родовые предания жителей многих деревень этого региона. В тоже время он собирал информацию о быте, промыслах, социальном положении карел данного региона.
Работа по сбору фольклорного материала на территории исследуемого региона продолжилась в XX веке. В это время появляются первые карельские собиратели и исследователи. Среди них в первой половине XX века видное место занимает Йиво Марттинен из деревни Каменное озеро. В начале прошлого столетия им и его родственником П. Лесоненым были собраны сведения о 140 рунопевцах. Другой его заслугой была помощь А. Р. Ниэми в подготовке книги «Kalevalan selityksiä» (Karhu 2002, 85).
Начало научного исследования языка карельского населения этого региона связано с именем А. Генетца. В 1880 году он подготовил исследование «Tutkimus Venäjän Karjalan kielestä», посвященное описанию собственно-карельского наречия. В отечественном языкознании начало научному исследованию карельского языка положил Д. В. Буб-рих. Под его руководством в 1930-е годы шел интенсивный сбор материала по диалектам карельского языка. В 1938 году были составлены двести диалектологических карт будущего «Диалектологического атласа карельского языка» (Зайков 2000, 14). Исследование карельского
можно осознавать как имя собственное. Суффикс, заменяющий определяемую часть названия (замещающий детерминант), предлагает другую возможность образования одночленных названий, даже в тех случаях, когда использование эллипса невозможно, например, Ьаттаз/козк! > Ьаттатеп (Ктшегш 1975, 41).
Топонимные суффиксы, каждый из которых присоединяется к определенному типу географических названий, замещают детерминанты сложных названий (Муллонен 1994, 18). Можно сказать, что они являются готовыми моделями системы, к которым создатель топонима прибегает в случае необходимости. Таким образом, имядатель стремится к образованию таких выражений, которые на основании известных признаков можно признать именем собственным и которые тем или иным образом отличаются от апеллятивных. Например, название порога 1иипкканп < 4иипккакозк1 (На1к) содержит суффикс -(1)ш, который с точки зрения топонимической системы можно рассматривать как топонимообразующий суффикс: он замещает собой детерминант -коек! ‘порог’ сложного топонима. Одновременно он является своеобразной меткой, позволяющей отличить имя собственное от апеллятива щипкка ‘корневище’.
Вообще для появления и функционирования онимических формантов должен присутствовать некоторый набор предпосылок: достаточная частотность употребления топонимов данного разряда, существенная роль самого объекта называния среди других географических объектов, ограниченный набор семантических моделей называния, присущих искомому классу географических объектов, функционирование топонима на официальном уровне (Ктшепп 1990, 88). Поэтому суффиксация более всего свойственна ойконимам, а также некоторым гидронимным разрядам. И те и другие отвечают перечисленным требо-