"Философия имени" отца Сергия Булгакова в контексте поэтической метафизики конца Нового времени

• Автор: Океанская, Жанна Леонидовна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Шуя
• Количество страниц: 362 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава I. БЫТИЕ И ЭГО
§ 1. Космологический статус языка
в «Философии имени» отца Сергия Булгакова
§ 2. Океанический Логос как Интеллигенция Бездонности: софийный маринизм В. А. Жуковского и софиология водного мира отца Сергия Булгакова
(к метафизике имени в поэтическом космосе элегии «Море»)
§ 3. Отец Сергий Булгаков и трагедия эгологической философии:
А. С. Хомяков и В. С. Соловьёв как булгаковские «предтечи» о трагедии эгологической философии; философия трагедии Н. А. Бердяева
в контексте булгаковской «Трагедии философии»
Глава II. ДОМ И ЕГО КРУШЕНИЕ
§ 1. К проблематике ’Отец Сергий Булгаков и Лев Толстой1:
идиллия и эсхатология в романе «Анна Каренина»
£ 2. Софийный Домострой С. Н. Булгакова:

переписка с С. Н. Дурылиным и В. В. Розановым
5? 3. Ленинский образ Булгакова:
о причинах редукции Кирилло-Мефодиевской традиции в России
Глава III. НОСТАЛЬГИЯ И СОБИРАНИЕ КАМНЕЙ
$ 1. Образ последнего российского императора
в автобиографическом наследии отца Сергия Булгакова
§ 2. Мир как энциклопедия? (от Лейбница - к Булгакову и Флоренскому) 149 § 3. С. Н. Булгаков и М. Хайдеггер:
о Сикстинской Мадонне и кризисе Университета
Глава IV. МУКИ РОЖДЕНИЯ НОВОГО
§ 1. Ангисофийный сюжет Мастера и Маргариты в контексте Премудрости Соломоной
и опыт православной софиологии имени в мире Сталкера
£ 2. Софиология пустыни: между кризисологией и туризмом
£ 3. На подступах к мироязыку: экономический идеализм С. Н. Булгакова
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность диссертационного г исследования« определяется
повышенным современным научным интересом*к проблематике: энергичной связи языка и космоса,- к вопросу о статусе языка« в истории« культуры, к онтологическими метафизическим исследованиям: культуры: Кроме того, в* самой отечественной религиозно-философской* мысли: конца. Нового времени, ярчайшим и глубочайшим представителем которой-выступает отец Сергий-; Булгаков; видится: вполне- реальный: антикризисный: потенциал, который: может: быть использован на современном*, этапе, когда всё цивилизованное человечество сталкивается; с катастрофическими* последствиями секуляризации и антропологических деформаций.
Особо отметим, что ’Философия* имени* есть совершенно особое начинание, в котором впервые русская интеллектуальная- культура говорит сугубо своё, уникальное, нигде и никогда прежде не звучавшее слово. Всё сказанное до этого- было в лучшем; случае подступами; к ней, а в худшем -инерционным скольжением в магнитосфере западноевропейской мысли... Существуют довольно серьёзные и глубокие типологические сопоставления «трёх версий русского философского имяславия» Флоренского, Булгакова и Лосева (1) — наш путь иной и связан с намерением увидеть отблески* именно булгаковского имяславия; (как наиболее равновесного в концептуальном отношении выражения тенденций ’философии имени1 вообще) в более широкой неомифологической рефлексии конца Нового времени (2), на стыке культурных миров России и Европы.
Решение такой культурологической сверхзадачи состояло в намерении вписать лишь на первый взгляд весьма узкую тематику имяславческих споров начала XX века и религиозно-философского резонанса вокруг них (3) в узловой проблемный контекст истории
~ 4 ~
Для автора «Философии, имени» очень важен; именно;- этот антропокосмизм реальности, лишь на его основе события; Священной! Истории; прочитываются; как продолжающееся, за пределами; Рая? богочеловеческое; общение. «Лнтропокосмическая природа.слова делает его символом, - пишет Булгаков,. - первослова суть , космические символы-или мифы- сами себя возвещающие... определённые космические'мотивы...», и хотя «языки многообразны»,, однако «на смысловую; сторону слова вавилонское смешение не распространяется*! иначе оно совершенно уничтожило бы высочайшее творение Божие, человека» (24). Именно попечение о человеке как венце творения позволяет говорить о редкостном . . для; XX столетия- теологически обосновываемом гуманизме софиологического учения. С полным разрушением таких оснований- были связаны, антиантропологические тенденции в; хайдеггеро'вской; герменевтике: и деконструктивизме
Согласно Булгакову, любой язык потенциально хранит в?, себе возможность развёртывания;метафизических содержаний: «...никто ведь не скажет, что русский философский язык, хуже немецкого, хотя« и менее выработан. ...и если до сих пор не появился готтентотский Гегель, то* надо-думать, что этому причиной являются во всяком, случае не препятствия со стороны: языка» (25); Здесь может быть по-новому поставлена, если не решена проблема непроходимых трудностей перевода... По: Булгакову, «единство языка изначально, оно лежит в. природе языка, в его основе. Множественность же есть состояние языка», «в Вавилоне родилась лингвистика» (26), но движение мысли и сердца в направлении интуитивно прозреваемого метафизического единства выводит проблему понимания языка на экстралингвистический уровень, основания которого вообще далеко выходят за пределы филологии как науки.
«Основа языка — космическая, - отмечает отец Сергий, - его облечение, реализация — дело социально-историческое. И язык как наречие есть дело
-35 ~