Мироздание Андрея Платонова: опыт культурологической реконструкции

• Автор: Брагина, Наталья Николаевна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Шуя
• Количество страниц: 425 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. О методе структурно-архетипического анализа художественного текста
1.1.0 технологии музыковедческого анализа как основе структурно-архетипического
метода
, 1.1.1. О понятийности музыкального языка
1.1.2. О родстве музыки и литературы
1.1.3. Об отличии музыковедческого анализа от современных лингвистических технологий
1.2. О специфике структурно-архетипического метода
1.2.1. О трактовке формы как отражении мифологических структур
1.2.2. О целесообразности использования музыкальной терминологии при анализе художественного текста
1.3. О границах возможного применения структурно-архетипического метода
Глава 2. Космос близко (рассказы и повести 1920-1926 г.г.) Симфония
2.1. Становление стиля (Allegro)
2.2. Фантастические рассказы (Andante)
2.3. Сатирические повести (Скерцо)
2.4. «Эфирный тракт» (Финал)
Глава 3. Метафизическая структура мира А. Платонова - «памятник революции»
3.1. «Чевенгур» (Вариации)
3.2. «Котлован» (Композиция в стале экспрессионизма)
Глава 4. Земля - материнское лоно «Ювенильное море» (Скерцо)
Глава 5. Москва - центр мира «Счастливая Москва» (бесконечный канон)
Глава 6. Платонов и Средняя Азия: «диалог культур» или «война миров»?
6.1. «Такыр» (Прелюдия в стиле минимализма)
6.2. «Джан» - Соната
Глава 7. Се — человек (Лирические повести второй половины 30-х г.г.)
«Река Потудань» (романтическая поэма)
Глава 8. Человек и мировое зло (Военная проза)
8.1. Рождение зла. Предвоенные антифашистские рассказы (прелюдия)
8.2. Воцарение зла. Рассказы военных лет (тема с вариациями)
Глава 9. Круг замкнулся. Космос здесь?.. Детские рассказы и сказки (постлюдия)
j Заключение Мироздание Андрея Платонова
Синеок источников литературы
Библиография

ВВЕДЕНИЕ
Культурология как академическая наука сложилась позже других гуманитарных дисциплин. Это вполне естественно, так как задача этой науки — обобщение всего предшествующего опыта человеческой деятельности в самых разнообразных ее областях. Вследствии этого предмет культурологии до сих пор остается дискуссионным. Мы вправе относить к области культурологии труды философов и социологов, историков, мифологов и искусствоведов, так как в основе их исследований лежат вопросы культуры. Гете, Шопенгауэр. Ницше, Шпенглер, Вайнингер, представители русской философской школы начала XX века и другие ученые сейчас воспринимаются именно как культурологи, что позволяет говорить о том, что культурологическая тенденция имеет очень глубокие корни. Однако слишком большой разброс в предметной сфере свидетельствует о недостаточной разработанности методологии этой науки, и вопрос этот представляется нам наиболее актуальным.
Совершенно очевидно, что культурология как обобщающая дисциплина ориентирована на синтез философии, искусства и науки, на осознание общих закономерностей процессов в разных областях человеческой деятельности
Обычно культурологические исследования начинаются с изучения большого количества разнообразных фактов, явлений, культурных объектов, которые, складываясь в мозаику, представляют обобщенный образ изучаемого культурного феномена. Мы же предлагаем иной путь: избрав в качестве материала для исследования единственный объект — литературное творчество Андрея Платонова, - попытаться через него воссоздать целостную картину мира. Это отвечает учению Гете о типе, следует его формуле:
«Что такое общее?
Единичный случай.
Что такое единичное?
Миллионы случаев»1.
Итак, мы выбираем объектом изучения метатекст Андрея Платонова. Оговоримся, что термин «метатекст» по разному трактуется лингвистами и литературоведами. Так, лингвист Вепрева-Н.Т. в книге «Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху» отказывает понятию «метатекст» в точности. В частности, она пишет: «Если рассматривать термин «метатекст» с позиций лингвистики текста, следует признать нго несостоятельным: в большинстве случаев
1 Подробнее об этом: Свасьян К.А. Философское мировоззрение Гете. - М.: «еУ1(1епйз», 2001.

мы не можем констатировать представленность в речевой структуре, обозначаемой как ( «метатекст» и взятой в изолированности от основного текста виде, универсальных текстовых
категорий: целостности, связности, смысловой завершенности, относительной оформленное™» (Автор ссылается на труды Гиндина С.И., Гальперина И,Р., Зарубиной Н.Д.)1. Мы же имеем в виду устоявшуюся в литературоведении трактовку понятия «метатекст», соответствующую исследованию всего творческого наследия какого-либо автора, рассмотренного как единое целое. Именно так интерпретирует это понятие О.С. Бердяева в докторской диссертации, посвященной изучению творчества М.А. Булгакова: «Проза Михаила Булгакова. Текст и метатекст». Автор пишет: «Мы исходим из того, что, при всем сюжетном и жанровом разнообразии булгаковского наследия, можно говорить о нем как о некоем едином метатексте, организованном прежде всего мотивно. Если на сюжетном уровне произведения М.А. Булгакова существуют традиционно как романы, повести, рассказы, пьесы, то на мотивном они складываются в целостное единство»2.
В работе мы опираемся на многочисленные литературоведческие исследования, посвященные творчеству Платонова, но классический литературоведческий подход оказывается узок для решения поставленной задачи. Поэтому помимо литературных г исследований мы будем использовать труды лингвистов, философов, мифологов,
музыковедов, искусствоведов разных направлений, что представляется нам необходимым для изучения феномена Андрея Платонова.
, Выбор именно этого автора не случаен: почти ровесник века (год рождения
, Платонова 1899), писатель являет собой именно тип, жизнь и творчество которого отразило
судьбу русской культуры первой половины XX века, а посмертная судьба его сочинений ( высвечивает многие культурные процессы вплоть до сегодняшнего дня.
Но и осознание явлений советской и постсоветской культуры оказывается только шагом на пути к метафизическому платоновскому космосу, в свою очередь представляющему одно из ипостасных раскрытий Божественного творения.
Приступая к изучению творчества А. Платонова с целью воссоздания картины мира, каковой она предстает через метатекст писателя, мы осознаем сложность и относительную выполнимость такой задачи. Однако попытка решения этой проблемы представляется
1 Вепрева Н.Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. - М.: ОЛМЛ-ПРЕСС, 2005. - С. 74.
2 Бердяева О.С. «Проза Михаила Булгакова. Текст и метатекст». Дисс... доктора филол. наук. - Великий Новгород, 2004. На правах рукописи. - С. 5.

(термин В.А. Цуккермана1), наряду с другими музыковедческими подходами. Значение же его выходит за рамки музыковедения в более универсальную, синкретическую область изучения искусства: в область культурологии. Предлагаемый нами подход только опирается на технологию музыковедческого анализа, то есть главным в нем мы считаем выведение на уровень осмысления глубинных архетипических текстовых структур, отражающих фазы последовательного развития сюжета. Этот метод можно назвать структурно-архетипическим. Музыковедческий же анализ дает нам тот инструментарий, который позволяет использовать его на более широком поле научной деятельности.
1.2.1 О трактовке формы как отражении мифологических структур
В трактовке музыкальной формы мы придерживаемся теории Б. Асафьева о форме-схеме и форме-процессе. Первый термин обозначает собственно структуру произведения, поэтому мы употребляем слова «форма»2 и «структура» как синонимы3. Второй термин -«форма-процесс» - предполагает выявление всех драматургических особенностей сочинения, анализ развития музыкального «сюжета» на мотивной основе, поэтому понятия «формы в широком смысле слова», «развернутой формы», тоже имеют синонимический характер. Теория Б. Асафьева о музыкальной форме была развита советским музыковедением (прежде всего Московской школой). В трудах Л. Мазеля, В. Цуккермана, И. Способина, В. Бобровского и других ученых (см. библиографию) сложилось стройное учение о музыкальной форме, ставшее базовым в системе музыкально-теоретического образования.
Структуру музыкального произведения определяет последовательное вступление различных тем, составляющих основу сочинения, их периодическая повторность, сообщающая форме стройность и завершенность. Для удобства при анализе каждая из тем обозначается буквой. Таким образом возникает формула («форма-схема»), наглядно
1 Термин «целостный анализ» впервые употреблен советским музыковедом-теоретиком В.А. Цуккерманом в статье об опере H.A. Римского-Корсакова «Садко» в 1933 году // Цуккерман В.А. О сюжете и музыкальном языке оперы-былины «Садко». - М.: Советская музыка. - 1933, №3. - С. 125-137.
2 «Этимологически лат. Forma - лексическая калька с греч. Mopipfj, включающего, кроме основного значения «внешний облик», представление о «красивом облике» (у Еврипида épiç popipâç — спор между богинями о красивой внешности). Латинское слово forma - вид, фигура, образ, облик, внешность, красота (напр., у Цицерона forma muliebris - женская красота). Близкие слова: formose - стройно, изящно, красиво; formosulos -миловидно; рум. Frumos и португ. Formoso - красивое, прекрасное (у Овидия «formosus anni tempus» -«прекрасное время года», т.е. весна». // Столович Л., Гольдентрнхт С. Прекрасное // Философская энциклопедия, т.4. - М.: Советская энциклопедия, 1966. - С. 139.
Ценностная природа категории прекрасного и этимология слов, обозначающих эту категорию в сб.: Проблемы ценности в философии. - М.,Л.: Наука, 1966.
3 Употребляются в аналогичном смысле также термины «форма в узком смысле слова», «редуцированная форма» (термин Е.Ручьевской), - все эти определения в музыковедческом анализе обозначают структуру произведения.