Мировоззренческий аспект взаимоотношения религии и технологии в культуре

• Автор: Нагорнов, Евгений Александрович
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Шуя
• Количество страниц: 180 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ВЗАИМОСВЯЗЬ КУЛЬТУРНЫХ МИРОВ РЕЛИГИИ И ТЕХНОЛОГИИ В РУССКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ФИЛОСОФИИ
§1. Технологические мотивы в религиозной философии П. Д. Юркевича
§ 2. Философия творчества Н. Бердяева, «второе измерение мышления» Л.
Шестова и русский космизм как активистское мироотношение
§ 3. Мировоззренческая близость религии и технологии в «философии
хозяйства» С.Н. Булгакова
ГЛАВА II. КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО СУБЪЕКТА В ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ § 1. Типология интерпретации нововременного технологического субъекта в
контексте теории «постава» М. Хайдеггера
§ 2. Концепция animal laborans X. Арендт как пример «средственной»
типологии технологического субъекта
§ 3. Деконструкция модели нововременного активистского субъекта в
постмодернизме
ГЛАВА III. ВЗАИМОСВЯЗЬ КУЛЬТУРНЫХ ОСНОВАНИЙ РЕЛИГИИ И ТЕХНОЛОГИИ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ
§ 1. Раннехристианская апологетика Арнобия как тип технологического
активизма
§ 2. Взаимосвязь религии и технологии в философии техники О. Шпенглера и
Фр. Юнгера
§3. Анализ технологического аспекта религии в современной западной
философии: Ст. Лем, X. Ортега-и-Гассет, М. Вебер
§ 4. Религия как легитимация технологии
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. В настоящее время наблюдается процесс повсеместного усиления позиции церкви в жизни страны. Религия становится важнейшим идеологическим институтом, играющим значительную роль в современном обществе и культуре. Религия претендует на монополизацию всей духовной сферы общества, на статус его культурного основания, отстаивая позицию, согласно которой предлагаемые ею постулаты изначально присущи человеческой природе, заложены в ней. Мысль об их врожденности нашла отражение в идее «имманентного развития религии». Все чаще с подачи церкви предлагается такой взгляд на происхождение религии, о котором можно сказать: «Эта концепция в действительности религиозна: она предполагает религиозного человека как первичного человека, от которого исходит вся история, а действительное производство средств к жизни и самой жизни заменяет в своем воображении религиозным производством фантазий»1. Обыденной является ситуация когда представители религиозной культуры возводят свои специфические исторические ценности в статус универсальных. Религия, вследствие забвения собственной историчности, претендует на репрезентацию собой «естественного порядка вещей», игнорируя влияние иных культурных традиций в своем генезисе. Поэтому нам представляется актуальной работа, показывающая вполне посюсторонние технологические корни религии, раскрывающая религию как результат культурной деятельности народов и исследующая взаимосвязанность технологии и религии. Последнюю можно, по мнению автора диссертации, рассматривать как технологию, но технологию в «необыкновенном смысле», претендующую на свою единственность. Такой подход требует анализа обширного материала, предоставляемого самой жизнью, самой практикой культурного субъекта, и демонстрирующего, что религия, как и технология, является формой активистского (в духе технэ) мироотношения, направленного на культурное прсобразовние реальности и господство над миром. Причем, по . нашему
1 Маркс К. и Энгельс Ф. Немецкая идеология.// К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. М. 195р. Т.З. С. 39.
мнению, это характерно как для примитивного шаманизма, так и для совершенной религии. Уже самые первые магические верования австралийцев содержат технологическую составляющую. С.А. Токарев отмечает: «Он (австралиец - Е.Н.) не видит разницы между предательским ударом копья и действием невидимого оружия, причинившего ему болезнь». Религиозная технология сверхъестественного в данной культуре позволяет «осмыслить» то или иное действие, «расколдовать» его, а значит и управлять им. Она становится необходимой для человека везде, где реальная технология «не справляется». Данный факт позволяет отнести религию к культуре лгехнэ/изобретения/произведения, а не к культуре эпистемэ. «Всякая мифология преодолевает, - писал Маркс, - подчиняет и формирует силы природы в воображении и при помощи воображения...»2. Недовольство существующим окружающим миром во имя нового культурно более «совершенного» (т.е. сделанного/завершенного — Е.Н.), во имя «лучшего будущего» сближает религиозную и технологическую системы культуры, осуществляющие свой преобразующий проект именно в рамках технэ. Это характерно уже для самых ранних этапов человеческого развития: «Они (первобытные люди — Е.Н.) в бессильном вожделении наделяют сами предметы или явления природы сверхъестественными свойствами, надеясь, что эти предметы удовлетворят их желания. Например, какой-нибудь камень принесет удачу на охоте или обильный улов рыбы и т.д.»3. Таким образом, корни религии - в реальных практических нуждах исторического субъекта, она возникает как технология сверхъестественного: «В религии люди превращают свой эмпирический мир в некую лишь мыслимую, представляемую сущность, противостоящую им как нечто чуждое»4. Также актуален сравнительный анализ культурного типа религиозного и технологического субъектов, в контексте сближения их мировоззренческих установок. Актуальности нашему исследованию добавляют и попытки церкви выступить панацеей от всех цивилизационных кризисов,
2 Маркс К. К критике политической экономии. М., 1949. С.225.
J Францев Ю.П. Материалисты прошлого о происхождении религии// Ежегодник музея истории религии и атеизма. 'Г. 1. М.-Л., 1957. С. 73.
4 Маркс К. и Энгельс Ф. Немецкая идеология.// К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. М. 1955. T.3. С. 146.

Собственно этот мотив и проходит через все творчество JI. Шестова, является его сквозной идеей. По нашему мнению бог и человек у Шестова выполняют обшую задачу по переделке объективной действительности. Но при этом бог является высшим Субъектом, который помогает низшему, если конечно тот' «верит», то есть, находится во «втором измерении мышления». В этом волюнтаристском аспекте веры воля человека дополняет Волю бога. Это и составляет суть работы Шестова «О втором измерении мышления», носящем подзаголовок: «Борьба и умозрение». JL Шестовым неслучайно вводится эта антиномия, этим подзаголовком мыслитель расставляет приоритеты, задает определенную программу будущей «борьбы» с бывшим, т.е. с бытием.
По Шестову: «Вера есть неизвестное и чуждое умозрительной философии новое измерение мышления (курсив мой — Е.Н.), открывающее путь к Творцу всего, что есть в мире, к источнику всех возможностей, к Тому, для кого нет пределов между возможным и невозможным»85. Философский акт Шестова начинается с неприятия умозрительной философии и утверждения принципа sole fide. Шестов замечает: «Умозрение есть стремление отыскать позади, впереди или над живыми существами извечно существующие и господствующие над мирозданием непоколебимые начала. Самая «свободная» человеческая мысль успокаивается в своих исканиях, когда ей кажется или когда она убеждается, что вышла за пределы индивидуальных изменчивых произволов и пробралась в царство неизменной закономерности». Это и не устраивает Шестова, отрицающего тождество свободы и необходимости, стоящего на позициях активизма и жаждущего активного вмешательства в бытие. Таким образом, волюнтаризм, активизм, а значит и содержащийся в них технологический подход активно мобилизуется Шестовым. Во «втором измерении мышления» Шестов моделирует идеальный тип активистского, ничем не ограниченного в своих целеполаганиях, субъекта, изменяющего бытие в соответствии со своей базовой технологической установкой.
Для Шестова чисто технологически не приемлем примат знания над
85 Шестов Л. Кирюгард н экзистенциальная философия. М., 1992. С. 25.