Организационно-правовой механизм обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве

• Автор: Карамышев, Дмитрий Александрович
• Шифр специальности: 12.00.11, 12.00.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 208 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Теоретические основания организационно-правового механизма обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве судопроизводстве
§ 1. Содержание концепции обеспечения допустимости доказательств в
I ‘ >
досудебном производстве
§ 2. Место организационно-правового механизма в концепции обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве
§ 3. Организационно-правовые средства обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве
Глава 2. Структура организационно-правового механизма обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве
§ 1. Обеспечение допустимости доказательств в стадии возбуждения
уголовного дела
§2. Обеспечение допустимости доказательств в стадии предварительного расследования, полученных посредством производства оперативнорозыскных мероприятий
§ 3 .Обеспечение допустимости доказательств, полученных посредством
производства следственных действий
Заключение
Список использованной литературы и нормативных актов

Введение
Актуальность исследования. Конституция Российской Федерации установила, что государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию (статья 52). Обеспечение конституционного права потерпевшим от преступления на доступ к правосудию предусматривает: во-первых, установление на основе исследованных доказательств обстоятельств происшествия; во-вторых, их правильную правовую оценку; в-третьих, выявление конкретного вреда, причиненного обществу и отдельным лицам, а также действительной степени вины лица в совершении инкриминируемого ему деяния. При этом интересы потерпевшего в уголовном судопроизводстве не могут быть сведены исключительно к возмещению причиненного ему вреда, - они в значительной степени связаны с разрешением вопросов о доказанности обвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначении наказания1.
Разрешение вопросов о доказанности обвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначении наказания говорит в пользу того, что обеспечение конституционного права потерпевшего от преступления предполагает достижение уголовно-процессуальной цели. Цель уголовного процесса достигается не сама по себе. Для её достижения необходимы соответствующие средства, которые, в своей значительной части, реализуются посредством УПК РФ. Однако последний, в отличие от конституционного положения на доступ потерпевших от преступления к правосудию, не направлен на достижение уголовно-процессуальной цели.
Потенциал УПК РФ имеет иную направленность, а именно оправдание, воспринятой им концепции «должной правовой процедуры», ставящей на
1 См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2003 года№ 18-П по делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ. Правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации о гарантиях потерпевшего на доступ к правосудию была в последующем неоднократно подтверждена в других его решениях. Например, см.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от
18 апреля 2006 года № 114-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Кехмана Бориса Абрамовича и Кехман Аллы Иосифовны на нарушение их конституционных прав положениями статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».
первое место не обеспечение потерпевшим конституционного права на доступ к правосудию, а самоценность процессуальной формы. В результате УПК РФ установил для отечественного уголовно-процессуального доказывания, несвойственную для него цель — соблюдение формальных атрибутов доказательственной деятельности. К их числу относятся и положения, связанные с допустимостью доказательств, которые являются не только логически уязвимые, но и выступают в качестве неоправданного, а порой и непреодолимого барьера на пути обеспечения потерпевшим от преступления конституционного права на доступ к правосудию.
Необеспечение конституционного права потерпевшим от преступления на доступ к правосудию за счет формализованных положений, связанных с допустимостью доказательств, приводит к взаимному обособлению, где уголовно-процессуальное доказывание функционирует само по себе, а потерпевшие от преступления во взаимосвязи с преступностью сам по себе. Причем известных путей (способов) преодоления такого обособления уголовнопроцессуальной науке неизвестны. Как говорится, налицо проблемная ситуация. Её осознание приводит к мысли о том, что данная проблемная ситуация может быть преобразована в проблему юридической науки. Причем значительный пласт лежит не в процессуальной, а в организационной плоскости. Организационная составляющая рассматриваемой проблемы состоит в том, что положения УПК РФ, связанные с допустимостью доказательств, должны преодолеваться за счет целенаправленной деятельности соответствующих субъектов доказывания.
Степень разработанности проблемы. Проблема обеспечения допустимости доказательств с позиции её организационного (системного) основания и механизма обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве не исследовалась. В тоже время отдельные её составляющие рассматривались многими учеными, специализирующимися в области уголовного процесса, криминалистики, теории оперативно-розыскной деятельности, а также сфере управления: A.B. Агутин, A.B. Азаров, Б.Т. Безлепкин,

форм и законов, изучением которых и занимается логика»41. Логика не является единственным монополистом в изучение мышления. Изучением мышления занимаются, например, лингвистикой, кибернетикой, психологией, физиологией высшей нервной деятельности и т.д. Так, две последние науки (в отличие от логики) «изучают мышление как естественный процесс, в котором рациональное смешивается с эмоциональным, а стремление к истине с интересами и иными предпочтениями»42.
Мышление как естественный процесс по своему определению не может укладываться в канву рационалистическо-дедуктивных программ. Не укладывается в канву таких программ и мышление, свойственное субъектам в процессе доказывания по уголовным делам. В результате возникает противоречие между содержанием мышления; и его формой. Как, мы-уже отмечали любое противоречие, свойственно нашему мышлению. В жизни не противоречий. Отсюда наступления компромисса между содержанием и его формой мышления зависит от конкретной жизненной ситуации: в одних случаях на компромисс идет форма мышления; в других, - содержание.
В том; случае, когда мы ведем речь о том, что содержание мышления < идет на компромисс с формой, то. имеем в виду очень одно важное для доказывания по уголовным’ делам обстоятельство, а именно, отказа соответствующих субъектов доказывания; от цели доказывания, в угоду его-форме. В этой ситуации и происходит переориентирование цели в ходе доказательственной деятельности. Одним из атрибутов и является допустимость доказательств. Вследствие чего в.процессе доказывания она и выступает в качестве ложной цели уголовно-процессуального доказывания. Отсюда мы со всей убежденностью можем прийти к выводу О' том, что допустимость доказательств в сегодняшнем своем проявлении является'абсурдом отечественного уголовного судопроизводства, с неизбежностью влекущих за собой парадоксы уголовно-процессуального доказывания.
41 Коханвский В.П., Пржиленский В.И., Сергодеева Е.А. Философия науки. Учебное пособие издание второе... - С. 427.
п Коханвский В.П., Пржиленский В.И., Сергодеева Е.А. Философия науки... - С. 427.