Ограничения в лексической семантике русского слова

• Автор: Михайлова, Ольга Алексеевна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 341 с.

Оглавление
ПРЕДИСЛОВИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ОГРАНИЧИТЕЛЬНЫЕ ФРАГМЕНТЫ ТОЛКОВАНИЯ КАК МАНИФЕСТАТОРЫ ЛИМИТИРУЮЩИХ СЕМ
ВЫВОДЫ
ГЛАВА 2. ЛИМИТИРУЮЩИЕ СЕМЫ В КОНТЕКСТЕ СЕМЕМЫ: СИСТЕМНОСЕМАСИОЛОГИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
2.1. Предварительные замечания
2.2. Лимитирующие семы в их связи с мыслительными категориями
2.3. Лимитирующие семы на фоне современных теорий значения
2.4. типология лимитирующих сем
2.4.1. Специализированные лимитирующие семы
2.4.2. Альтернативные лимитирующие семы
2.4.3. Вероятностные лимитирующие семы
ВЫВОДЫ
ГЛАВА 3. ЛИМИТИРУЮЩАЯ СЕМАНТИКА И ВЕЩНЫЙ МИР: ОНОМАСИОЛОГИЧЕСКАЯ И ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
3.1. Предварительные замечания
3.2. Система лимитирующих сем как отражение: национального восприятия вещного мира
3.2.1. Денотативно-конкретизирующие семы в семемах глаголов
3.2.2. Ситуативно-конкретизирующие ЛС в семемах глаголов
3.2.3. Лимитирующие семы в семемах прилагательных
3.2.4. Лимитирующие семы в семемах супцествителъных
ВЫВОДЫ
ГЛАВА 4. ЛИМИТИРУЮЩИЕ СЕМЫ В ПРОЕКЦИИ НА СИНТАКСИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ ЯЗЫКА: КОГНИТИВНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
4.1. Предварительные замечания
4.2. Лимитирующие семы как отражение элементов структуры знания: типология и реализация249
4.3. Глагольные предикаты с лимитирующей семой субъекта и пропозициональные структуры : опыт анализа
4.3.1. Пропозиции с предикатами состояния и референтным ограничителем -неодушевленным субъектом
4.3.2. Пропозиции с предикатами возникновения предмета / исчезновения предмета и референтным ограничителем -неодушевленным субъектом
4.3.3. Пропозиция с предикатами субъектного перемещения и референтным ограничителем -неодушевленным субъектом
4.3.4. Пропозиция с предикатами перемещения объекта и референтным ограничителем -неодушевленным субъектом
4.3.5. Пропозиция с предикатами воздействия на объект и референтным ограничителем -неодушевленным субъектом
4.3.6. Пропозиции 'интеллектуальная деятельность субъекта' и ‘эмоциональное состояние
субъекта ’ с референтным ограничителем - неодушевленным субъектом
ВЫВОДЫ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ СОКРАЩЕНИЙ

Предисловие
Язык есть средство общения и сообщения, средство кодирования и декодирования определенной информации. Наряду с коммуникативной и номинативной, язык обладает еще и кумулятивной функцией - он является хранителем вне-языковой, общественно и культурно значимой информации. Накопление и сохранение информации происходит в словаре, из чего следует, что целостное теоретическое описание языка требует полного семантического описания его лексических единиц.
В работе рассматривается семантика русского слова с ограничительными компонентами семантического характера, зафиксированными в словарном толковании. Исследуя класс глаголов, объединяющим семантическим компонентом которых является сема ‘специализированный субъект действия или состояния’, типа: подскакать ‘приблизиться вскачь к кому-, чему-л. (о лошади, а также о всаднике)’; исписаться ‘утратить способность к свежему и оригинальному творчеству (о писателе, художнике, композиторе)’; хохлиться ‘ежась, втягивать голову, взъерошивать перья (о птицах)’; вянуть ‘лишаться свежести (о растениях)’; кропить ‘падать мелкими каплями (о дожде)’; мелеть ‘становиться менее глубоким (о водоемах)’ и др. [см.: Михайлова 1984; 1985; 1987], мы обратили внимание, что семантическое сходство подобных единиц обусловливает формальное сходство в способе подачи этих глаголов в словаре - сема специализированного субъекта заключается в скобки. Такое оформление связано с особым статусом названной семы. В семемах глаголов семы специализированного субъекта не просто открывают субъектную валентность, но ограничивают денотативное поле глагольного действия, образуя узко-референтное значение глагольной семемы.
Наблюдения над более широким лексическим материалом показали, что, во-первых, сочетаемостные ограничения могут распространяться не только на субъектную, но и на другие валентности слова; во-вторых, круглые скобки как способ лексикографической интерпретации встречается не только в словарных

дефинициях глаголов, но также и в толкованиях других знаменательных частей речи. Такое положение дел закономерно поставило перед автором следующие вопросы: Какая информация составителями толковых словарей заключается в скобки? Какое место в семеме занимает ограничительный компонент? Какова природа этого компонента? Есть ли различия между ограничительными компонентами, входящими в значения разных частей речи? Какая часть вещного мира находит отражение в ограничительном компоненте? Какое место занимает ограничительный компонент в структуре знания? Осмыслению этих проблем посвящена данная диссертация.

и через много поколений. Ни один исторический период и связанный с ним культурный уклад, пережитый нацией в прошлом, не может не оставить своего более или менее различимого отпечатка в национальном менталитете, представляющем собой, по сути, ряд последовательно накладывающихся друг на друга культурно-исторических пластов. Чем сложнее значение слова (в смысле сложности обозначаемого им понятия), тем более широкий контекст приходится привлекать при его семантизации. Поскольку словарь строит дефиниции в виде относительно коротких текстов, включающих минимальный набор элементов, соответствующих сущностным признакам семемы, постольку при описании слов со “сложным” значением приходится к этому набору добавлять важные признаки уже не только онтологического, но также логического и культурного характера. Ограничения обстановочного контекста - это и есть отражение таких признаков, “взвешенных фактов” [Верещагин, Костомаров 1980], которые сопрягаются с данным словом и обязательны для его понимания.
Многие слова, в толковании которых есть ограничения обстановочного контекста, являются историзмами, но при них помета “устар.” не ставится, хотя, по мнению некоторых ученых, эта помета может быть “в равной степени отнесена как к устаревшему референту; вышедшему из употребления, так и к устаревшему языковому знаку, который был вытеснен другим, синонимичным ему по значению” [Микулина 1981: 69]. Нам кажется, что нет оснований использовать в обоих случаях одну помету “устар.”. Составители словаря совершенно справедливо маркируют этим показателем только архаизмы - устаревший языковой знак, а применительно к историзмам используют не помету, а ограничительный компонент толкования, эксплицирующий норму употребления слова в локальновременной перспективе. Например: высочайший ‘в дореволюционной России .императорский, царский’; гладиатор ‘в Древнем Риме, борец из рабов или военнопленных...’; гильдия ‘1. В средние века в Западной Европе: объединение купцов и ремесленников... 2. В дореволюционной России: один из трех сословноподатных разрядов...’; гетман ‘1. В 16-17 вв. па Украине: выборный начальник казацкого войска; в 17-18 вв. - верховный правитель Украины. 2. В 16-18 вв