Высказывания с семантикой состояния : Непосредственное описание эмоций и описание-воспоминание

• Автор: Лаппо, Марина Александровна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Новосибирск
• Количество страниц: 161 с.

Оглавление.
Введение
Глава 1. Описание первичных и вторичных интерпретаций ЭС говорящего Субъекта в свете современных лингвистических и психологических теорий
1.1. Механизмы памяти в создании вторичных текстов
1.2. Проблема эмоций в современной лингвистической науке
Выводы
Глава 2. Сопоставительный анализ непосредственных описаний своего ЭС говорящим субъектом и описаний-воспоминаний: лексико-грамматический аспект
2.1. Лексическая организация непосредственных высказываний и описаний-воспоминаний с семантикой ЭС
2.1.1. Развертывание описания ЭС
2.1.2. Свертывание описания ЭС
2.1.3. Переориентация описания ЭС
2.2. Грамматическая организация непосредственных высказываний и описаний-воспоминаний с семантикой ЭС
2.2.1.Тенденция к актуализации ЭС в описаниях-воспоминаниях
2.2.2. Тенденция к деактуализации ЭС в описаниях-воспоминаниях
Выводы
Глава 3. Множественная интерпретация говорящим субъектом своего ЭС в художественном тексте
3.1. Художественный тексткак специфическая, эстетическая
речевая деятельность
3.2. Функции множественной интерпретации своего ЭС
в художественном тексте
Выводу
Заключение
Библиографический список.

Введение
В диссертационной работе исследуется комплекс проблем, связанных с выявлением закономерностей непосредственного описания Говорящим субъектом своего эмоционального состояния (далее - ЭС) и описания-воспоминания о том рее самом ЭС* как например:
1. (1 часть, 2 глава, 4 подглавка) Отворилась боковая дверь, и - та женщина появилась! Я уже знал ее лицо по удивительному портрету, висевшему в кабинете князя; я изучал этот портрет весь этот месяц. При ней же я провел в кабинете минуты три и ни на одну секунду не отрывал глаз от ее лица. Но если б я не знал портрета и после этих трех минут спросили меня: «Какая она?» - я бы ничего не ответил, потому что все у меня заволоклось.
2. (1 часть, 10 глава, 2 подглавка) Князь: - Кстати, друг мой, что это случилось с тобой прошлый раз при Катерине Николавне? Ты качался., я думал, ты упадешь, и хотел броситься тебя поддержать.
Об этом не теперь. Ну, одним словом, я просто сконфузился, по одной причине... (Ф.М.Достоевский. Подросток).
Актуальность исследования определяется современным состоянием лингвистики, в центре внимания которой находится языковая личность и ее речевое поведение, проблема выбора и интерпретации знака в речи (тексте), проблемы когнитивности языка, а именно вопрос соотношения языка и сознания, языка и памяти (см. работы А.В. Бондарко, В.З. Демьянкова, Ю.Н. Караулова, Б.А. Серебренникова, Ю.С. Степанова, Р.М.Фрумкиной и др.).
Работа выполнена в русле интерпретативного подхода к анализу непосредственных описаний ЭС и описаний воспоминаний того же самого состояния одним и тем же говорящим субъектом. Исходя из данного подхода, интерпретация -это значимый выбор грамматических форм из синонимического ряда возможных грамматических конструкций (А.Ф. Лосев, А.В.Бондарко) и значимый выбор лексем из синонимического ряда возможных (Т.Г.Винокур, В.З. Демьянков, МВ.Ляпон и др.). Причем интерпретативный выбор грамматических и лексических единиц обусловлен как давлением языковой системы, так и творческой активностью говорящего субъекта.
У.Чейф в статье “Память и вербализация прошлого опыта”, говоря, что и восприятие какого-либо стимула (события), и его вербализация носят интерпрегД-

тивный характер, анализирует описания событий, извлекаемых из памяти: как правило, они, по сравнению с непосредственными описаниями, более свернуты, сжаты, несущественное для говорящего забывается [207]. У.Чейф впервые поставил вопрос о сопоставлении первичных (непосредственных, неподготовленных) и вторичных (спустя некоторое время) интерпретаций какого-либо события и описании происходящих языковых изменений. Возвращение к одному и тому же событию, в том числе и эмоциональному, - естественная человеческая потребность. С этой точки зрения дискурс об особой сфере - о своем ЭС - является неисследованным.
В основе активно разрабатываемой современными лингвистами теории эмотивности языка лежит антропоцентрический принцип. В настоящее время сформировалась целая группа направлений лингвистического описания эмоций (далее - Э.) - в области лексикологии, грамматики, когнитивной и интерпретативной лингвистики (см. работы Ю.Д.Апресяна, Н.Д.Арутюновой, Л.Г.Бабенко, A.B. Бондарко, А.Вежбицкой, Е.М. Вольф, В.Г.Гака, Е.М. Галкиной-Федорук, Анны А. Зализняк, Л.Н. Иорданской, И.Э.Романовской, А.Б.Феоктистовой, С.Н. Цейтлин, В.И. Шаховского, и др.). Тем не менее, существуют аспекты изучения ЭС, до сих пор не привлекавшие внимание лингвистов.
Новизна работы заключается в исследовании новых аспектов механизмов языковой интерпретации действительности и языкового знака, а именно непосредственной речи об ЭС говорящего, испытанного им в какой-либо эмотивной ситуации (термин В.И. Шаховского) и дискурсе-воспоминании об этой ситуации. Впервые решается вопрос о том, какие существуют различия в первичном и вторичном дискурсах о своем ЭС (изменения в содержании высказывания и в способах его языкового представления, как и почему говорящий субъект предпочитает те или иные лексемы, те или иные грамматические конструкции, насколько он осознает свой выбор, как эти осознания эксплицирует). Подробно анализируются лингвистические механизмы изменения интерпретации в описании-воспоминании об ЭС, а именно процессы развертывания, свертывания и переориентации семантической и прагматической информации.

дальше некуда; в полном, ужасном, совершенном отчаянии; большой, все более; невыносимый, мучительный особенный, совершенный, и деинтенсификаторов: немножко, в некотором смущении, даже несколько смутился; не очень, не совсем; модальные слова - казалось.
Ю.Д.Апресян отмечает, что шкала интенсивности в русском языке асимметрична: на ней хорошо представлена норма - удивление, неприязнь, восхищение, страх, грусть, радость, злость - и большая степень интенсивности - изумление, ненависть, восторг, ужас, горе, ликование, ярость [4, с.371].
Вопрос о закономерностях использования слов, обозначающих ЭС с различной степенью интенсивности, а также вопрос об использовании интенсифика-торов/деинтесйфикаторов в первичных и вторичных интерпретациях говорящего субъекта своего ЭС мы предполагаем решить в нашем диссертационном исследовании.
Грамматическая организация высказываний об ЭС
Поскольку эмотивные конструкции в русском языке будут рассмотрены нами ниже, укажем некоторые грамматические особенности описаний ЭС, исследуемые в лингвистической литературе: 1) частеречную принадлежность слов, обо-’ значающйх ЭС; 2) сочетаемостные возможности предикатов ЭС.
1) Частеречная принадлежность слов, обозначающих ЭС
Как отмечает Л.Г.Бабенко, описывающая частеречную принадлежность слов с семой змотивности вне зависимости от грамматический конструкций, все традиционно выделяемые знаменательные морфологические классы слов имеют в своем составе категориально-эмотивную лексику. В.Г.Гак, исследуя морфологические формы номинации, именно на примере эмотивной лексики показывал возможность представления одной семантемы разными частями речи: храбрый, храбро, храбрость, храбриться [11, с.35].
По подсчетам Бабенко, приоритет в изображении Э. в русском языке принадлежит глаголу (35,2%), за ним следуют существительные (30,4%) и прилагательные (24,1%). Все эти три класса слов составляют 90% всей категориально-