Иннокентий Анненский и французская поэзия XIX в.

• Автор: Островская, Елена Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 256 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1.
ФОРМАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПЕРЕВОДОВ И. АННЕНСКОГО
Метрика
Строфика и система рифмовки
Лексика и синтаксис
Некоторые итоги
ГЛАВА 2.
ФРАНЦУЗСКИЕ ПОЭТЫ В РЕЦЕПЦИИ И. АННЕНСКОГО.
Ш. БОДЛЕР
Общий обзор текстов
«Тихие песни»
Ш. Бодлер
ГЛАВА 3.
ФРАНЦУЗСКИЕ ПОЭТЫ В РЕЦЕПЦИИ И. АННЕНСКОГО. ЛЕКОНТ ДЕ ЛИЛЬ
Переводы
Вечная любовь
Тема смерти
Теория «искусства для искусства»
Поэмы
ГЛАВА 4.
МАРГИНАЛИИ. О. ВИЛЬЕ ДЕ ЛИЛЬ-АДАН.
Ф. ВЬЕЛЕ-ГРИФФЕН
О. Вилье де Лиль-Адан
Ф. Вьеле-Гриффен
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ
ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВАМ
СЛОВАРЬ ЧАСТОТНОСТИ

ВВЕДЕНИЕ.
Одна из основных особенностей культуры “серебряного века” — ее открытость всевозможным влияниям, и, прежде всего, западноевропейскому. Действительно, любая попытка описать, скажем, поэтическую ситуацию в терминах литературных направлений неизбежно приводит нас к терминам, заимствованным у Запада: декаданс, символизм, футуризм зародились на западе и уже потом были освоены русскими поэтами. Даже акмеизм, родившийся на русской почве, осмыслялся О. Э. Мандельштамом, одним из представителей направления, как “тоска по мировой культуре”.
Открытость западным влияниям связана, с одной стороны, с особой ситуацией культурного “космополитизма”, когда все достижения культуры становились достоянием всего мира: ср. широко распространившееся как раз в эти десятилетия влияние Ницше, русского романа (Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой) и т. д. С другой стороны, кризис поэтического слова, сложившийся к 80-м годам XIX в. в России, требовал обновления арсенала поэтических средств.
Эти причины обусловили своеобразие русского символизма, формировавшегося как течение в начале 90-х годов: в творчестве некоторых поэтов переводческая деятельность занимает значительное место наряду с оригинальной лирикой.
Так, большая часть изданного Брюсовым сборника “Русские символисты” (1894-1895), первого сборника символистов в России, представляла собой переводы французских мэтров. Сологуб считал книгу переводов из Верлена1 седьмой книгой своих стихов. Первое поэтическое выступление Анненского - книга стихов “Тихие песни” - произошло на 10 лет позже выхода “Русских символистов”, однако, структура сборника аналогична брюсовскому изданию: оригинальные стихи “с приложением сборника поэтических переводов “Парнасцы и проклятые”.
При такой значимости западной, и, прежде всего, французской, поэзии для формирования русской “новой поэзии” целесообразен исследовательский подход, в рамках которого творчество русского поэта рассматривается в культурном контексте французского символизма, но через призму его переводческой деятельности. На материале Сологуба подобное исследование
1 Верлен П. Стихи, избранные и переведенные Федором Сологубом. - Спб., 1908.

предпринималось В. Е. Багно. В случае с Анненским же особая роль переводов отмечается всеми исследователями, однако подобное исследование до сих пор предпринято не было. Возможно, именно очевидность темы отпугивала исследователей. С другой стороны, многогранность деятельности Анненского и одновременно взаимосвязь всех сторон его творчества с самого начала определили широкое поле деятельности и, в то же время, некоторые трудности соотношения отдельных аспектов деятельности с его фигурой в целом.
Своеобразие творческой индивидуальности Иннокентия Анненского впервые было сформулировано М. Волошиным в статье “И. Ф. Анненский -лирик”, опубликованной вскоре после смерти поэта. Вспоминая об обстоятельствах своего личного знакомства с Анненским, Волошин сообщает, что уже слышал о различных видах его деятельности, но не подозревал, что все это ипостаси одного и того же человека.
“Но можно ли было догадаться о том, что этот окружной инспектор и директор гимназии, этот поэт-модернист, этот критик, заинтересованный ритмами Бальмонта, этот знаток французской литературы, к которому Михайловский обращался за сведениями, этот переводчик Эврипида - все одно и то же лицо?
Для меня здесь было около десятка различных лиц, друг с другом несхожих ни своими интересами, ни возрастом, ни характером деятельности, ни общественным положением”3
Собственно за исключением первых двух и последнего “лица” все остальные могли бы образовать достаточно органичную картину, да и классические переводы тоже легко вписываются в контекст времени: фигура Вячеслава Иванова ни у кого не вызывала недоумения. Тем не менее, энциклопедичность интересов обусловила особое положение поэта в культурном пространстве.
Тем не менее, интересующее нас амплуа поэта-модерниста, как мы видели, прочно соединяло амплуа поэта и переводчика не только в “Тихих песнях”. Не опубликованные при жизни поэта переводы вошли в сборник “Посмертные стихи”, подготовленный сыном поэта В. Кривичем в качестве особого раздела, хотя формально он выделен не был.
2 Багно В. Е. Федор Сологуб - переводчик французских символистов // На рубеже XIX и XX веков. -Л., 1991.
3 Волошин М. Лики творчества. И. Ф. Анненский - лирик // Аполлон. - 1910. - №4. - С. 11-12.

Система рифмовки точно передается только в 4х случаях, т.е. 31% примеров, что, конечно, очень мало для катренов. (При этом точно передаются все четверостишия Леконта де Лиля, т.е. 3 стихотворения). Еще в трех случаях сохраняется принцип рифмовки - перекрестный, но меняется порядок чередования мужских и женских рифм. Четвертый случай более интересен. Это известное стихотворение Верлена “Il pleure dans mon coeur”. Система рифмовки в оригинале - аХаа ВсВВ dXdd ЕсЕЕ (по системе Лотмана-Шахвердова, оно, видимо, состоит из 8-стиший или, если учесть рифму второго и четвертого катренов, это одна строфа). В переводе альтернирующая клаузула сменяется сплошной женской, а межстрофная рифма вторых стихов распространяется на все стихотворение: ABAA CDCC ЕВЕЕ FDFF.
В пяти случаях стихотворение из равнострофного становится разнострофным (стансами), т.е. система рифмовки становится более разнообразной по сравнению с оригиналом, но есть и 1 пример обратного преобразования. 1 раз разнообразие подлинника (2 типа строфы) усиливается.
Таким образом, при передаче четверостиший Анненский точнее, чем в сонетах. Изменяя строфическую структуру стихотворения, он сохраняет, по крайней мере его длину. Точность передачи рифмовки не зависит от длины стихотворения (21 строфа “Смерти Сигурда” Леконта де Лиля точно повторяет чередование двух типов строф оригинала, а 23 строфы “Преступления любви” (“Crimen amoris” Верлена), в оригинале равнострофное, в переводе имеет 5 типов катренов). В целом, видимо, имеется тенденция к разнообразию рифмовки в длинных формах, хотя аналогичные изменения могут происходить и в коротких произведениях (например, “Начертания ветхой триоди” “Je devine à travers un murmure” Верлена или “La voie lactée” Сюлли Прюдома).
Следующую по значимости группу составляют астрофические тексты. Тем не менее в целях сохранения логики изложения мы продолжим описание строфических форм.
Шестистишия представлены одним текстом Леконта де Лиля и двумя -Верлена. Система рифмовки - ааВссВ, а в “Caprice” Верлена - ааВссВ EEDFFD. Передается же шестистишиями на русский только “La fille de l’emyr” Леконта де Лиля без сохранения системы рифмовки: на 15 строф текста в переводе их приходится 10(!) типов. Должно быть, разнообразие осознавалось переводчиком как цель. Оба текста из Верлена не совпадают с оригиналом не только в строфическом делении: они астрофичны, но и по длине. Одно