Христианская идея в художественном мире И. С. Тургенева и Ф. М. Достоевского

• Автор: Белякова, Елена Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Кострома
• Количество страниц: 151 с.

ВВЕДЕНИЕ.
Тема творческого диалога И.С.Тургенева и Ф.М.Достоевского, столь долгое время бывшая вне поля зрения литературоведов и литературных критиков, сегодня становится все более и более популярной. Видимо, однобокое и несколько поверхностное обращение к вопросу о непростых личных и художественных взаимоотношениях двух писателей перестало удовлетворять исследователей их творческого наследия, а разрушение господствовавшей в советское время идеологии дало возможность с новых позиций оценить их философские, эстетические и социальные взгляды.
Не секрет, что о диалогичном характере их творчества начали говорить и писать относительно недавно. Долгое время с большим вниманием и пристрастием в литературном мире обращались к вопросу личных отношений и разногласий писателей.
Появившиеся в начале века скандальные публикации переписки И.С.Тургенева и Ф.М.Достоевского под редакцией М.Зильберштейна (40Ь~) и монографии Ю.Никольского "История одной вражды"*>Ъ) надолго определили угол зрения, под которым рассматривались эти отношения.
Акцент в этих публикациях сделан на конфликте, случившемся между двумя писателями в 1867 году в Баден-Бадене. Навестив И.С.Тургенева в Баден-Бадене, Ф.М.Достоевский столь резко и раздраженно отзывается о его романе "Дым" с явно выраженными западническими тенденциями, что провоцирует не просто разрыв отношений с когда-то духовно близким человеком, но и публичный скандал, заочными свидетелями которого стали все просвещенные люди России того времени.
Причиной публичного скандала стало письмо Ф.М.Достоевского
А.Н.Майкову. В сентябре 1867 года на имя редактора "Русского архива" П.И.Бартенева были присланы в копии разговоры И.С.Тургенева с Ф.М.Достоевским в Баден-Бадене так, как они (разговоры) были переданы Ф.М.Достоевским в выше упомянутом письме. И.С.Тургенев представлен в них

аристократом-фарисеем, "страшно раздраженным неудачею Дыма"(/а'С. >6Ь) и "наивно и неловко" выказывавшим "все раны своего самолюбияД/еШба также тщеславным атеистом, не просто не понимающим и не любящим "всё, что есть в России чуть-чуть самобытного", но отрицающим это самобытное, особенно ненавистное ему и остальным, по выражению Ф.М.Достоевского, "отпрыскам Белинского"(<(5,С вч).
Ответом И.С.Тургенева стало его письмо П.И.Бартеневу 22 декабря 1867 года, в котором он, в свою очередь, характеризует Ф.М.Достоевского как "человека, вследствие болезненных припадков и других причин, не вполне обладающего собственными умственными способностями /желчного и больного, с сильно расстроенным воображением.
А далее были "Бесы" с нелепым Кармазиновым, пародией на И.С.Тургенева. Карикатурно изобразив фигуру западнически настроенного писателя-корифея, пафосно и неестественно выступающего перед русской аудиторией, Ф.М.Достоевский ещё раз сатирически едко подчёркивает оторванность от России автора "Записок охотника" и "Дворянского гнезда", его нерусскость и потому поверхностность в обращении к проблемам и нуждам России, чем вновь обижает И.С.Тургенева, который, в свою очередь, в письме к Полонскому 24 апреля 1871 года так отозвался на новый выпад Ф.М.Достоевского: "Мне сказали, что Достоевский "вывел" меня... что ж! пускай забавляется. Он пришёл ко мне лет пять тому назад в Бадене не с тем, чтобы выплатить мне деньги, которые у меня занял, а обругать меня на чём стоит - за Дым, который, по его понятию, подлежит сожжению от руки палача. Я слушал молча, <...> и что же узнаю? - что будто я ему выразил всякие преступные мнения. <...> Это было бы просто - напросто клевета, - если бы Достоевский не был сумасшедшим! 105, С. НО).
Именно эти последние письма 1867 и 1871 годов в дальнейшем становятся центром внимания при обращении к теме "И.С.Тургенев и Ф.М.Достоевский". Их взаимоотношения получают чёткую формулировку:

"Ис/гория одной вражды". Появляются новые попытки найти причины взаимной неприязни. Отыскать ключ к пониманию столь странных отношений.
Может быть, потому намного меньше внимания уделяется их первой встрече и молодому и искреннему восторгу Ф.М.Достоевского И.С.Тургеневым: "Тургенев <...> с первого раза привязался ко мне такою дружбой, что Белинский объясняет её тем, что Тургенев влюбился в меня. Но, брат, что это за человек! Я тоже едва ль не влюбился в него"Й',СЛ)Забытым остаётся и тот факт, что в оценке творчества друг друга оба писателя также отличались особой чуткостью и проникновением.
"Вы до того полно и тонко схватили то, что я хотел выразить Базаровым, что я только руки расставил от изумления - и удовольствия, - пишет И.С.Тургенев Ф.М.Достоевскому в марте 1862 года. - Точно Вы в душу мне вошли и почувствовали даже то, что я не счёл нужным вымолвить" ({об, С. Щ.
Другой пример - отзыв самого Ф.М.Достоевского на только что увидевшие свет "Призраки" И.С.Тургенева: "По-моему, в "Призраках" слишком много реального. Это реальное - есть тоска развитого и сознающего существа, живущего в наше время, уловленная тоска. <...> Это струна звенит в тумане'ЭлД’.). Согласитесь, что-то родственное, до боли близкое своему миру находит Ф.М.Достоевский в произведениях И.С.Тургенева. Правда, ощущение духовного родства продлилось недолго, и уже в 1864 году появляется новый отзыв на то же произведение: "По-моему, в них (в "Призраках" - Е.Б.) много дряни: что-то гаденькое, больное, старческое, неверующее от бессилия. Одним словом весь Тургенев с его убеждениями. Но поэзия многое выкупает: я перечёл в другой psa"(lc5,C.5i).
Именно 1864 год стал переломным для творческих и личных взаимоотношений двух писателей, плодотворно сотрудничавших и поддерживавших друг друга последние три года, с 1861 по 1864-ый. Далее дороги их расходятся навсегда.
Когда же в 1880 году И.С.Тургенев приезжает в Россию на открытие в

оказались; праведности этого пути, однако субъективно далек от признания его справедливости. Оговоримся, что ни в одном из двух романов писатель ни слова не говорит о христианстве или христианском пути. Но та судьба, которой он наделил своих героинь, те чувства, которые руководят ими в начале и в конце произведений, позволяют сравнить их с христианскими подвижниками, а тот отрезок времени, который провели они на земле, разделить на жизнь и житие. Это именно негласное, ничего не знающее о себе христианство, отрицающее свое христианское происхождение. Это тот случай, когда "правая рука не знает, что делает левая". Именно это безмолвное тургеневское христианство подметил еще Д.С.Мережковский: "Нам казалось, - пишет он, -что Тургенев безбожник, что он покончил навсегда с религией вообще и с христианством в частности, что тут непримиримая противоположность Тургенева Л.Толстому и Достоевскому: они верят в бога, много, может быть даже чересчур много говорят о Христе; Тургенев почти никогда не говорит о Нем, не произносит имени Его, как будто забыл Его, не знает, не хочет знать. (...)
Л.Толстой произносит имя человеческое, а все чувствуют, что это не только Человек. Достоевский произносит имя Божеское, а все чувствуют, что это не только Бог.
Тургенев молчит и молча подходит ближе к Христу, чем Л.Толстой и Достоевский"
Об образе Христа в творчестве И.С. Тургенева речь пойдет особо в 3-й главе, сейчас же еще раз обратим внимание на тот факт, что, возведя русскую женщину на пьедестал высокой духовности (именно духовности, а не душевности), еще раз произнеся "но ты сильна, а сильному не нужно счастья", И.С. Тургенев как будто закрывает эту тему в своем творчестве и выводит на первый план мужской образ, противоположный когда-то созданному "дряблому, путающемуся в своих чувствах, обезволенному рефлексией" рудинскому типу.