Творчество Ивана Шмелева как феномен религиозного типа художественного сознания в русской литературе первой трети XX века

• Автор: Таянова, Татьяна Александровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Магнитогорск
• Количество страниц: 219 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА! Генезис религиозного сознания И. С. Шмелева
§1. Проблема религиозного подтекста в ранних произведениях И.С. Шмелева: 1890-1920-е гг. в творческой эволюции писателя
§2. «О тьме и просветлении»: герои-правдоискатели и герои-праведники в творчестве И.С. Шмелева 1900-х - 1910-х гг
2.1. Тип правдоискателя в творчестве И.С. Шмелева 1900-х - 1910-х гг
2.2. Герои-праведники в раннем творчестве И.С. Шмелева
2.3. Житийные традиции в ранних произведениях И.С. Шмелева: «Человек из ресторана», «Неупиваемая Чаша»
§3. Концепция человека в позднем творчестве И.С. Шмелева: «Райские типы»
§4. Категория детства в художественном сознании И.С. Шмелева
4.1. Детство в системе религиозно-философских и художественных взглядов И.С. Шмелева
4.2. Религиозная жизнь ребенка в дилогии И.С. Шмелева «Богомолье» и «Лето Господне»: мифологическое и христианское в детской картине мира
ГЛАВА II. Религиозное мышление Ивана Шмелева как метасознание
§1. Категория времени в позднем творчестве И.С. Шмелева
§2. Мотивы зрения, видения в творческом мире И.С. Шмелева
§3. Мир природы в религиозном типе художественного сознания
§4. «Гимны о рае» Ивана Шмелева
§5. Христианское понимание истоков и природы зла в произведениях И.С. Шмелева
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
§ 1. Параметры религиозного типа художественного сознания
§2. Итоги и перспективы исследования
ПРИМЕЧАНИЯ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
ВВЕДЕНИЕ
И.С. Шмелев, особенно И.С. Шмелев-эмигрант, до недавнего времени оставался на положении слабоизученного писателя. Тем не менее «без глубокого знания своеобразия творческих исканий и достижений этого художника слова <...> невозможно представить себе целостную картину развития русского словесного искусства Ной половины XX века» (1. С.4).
На сегодняшний день в изучении творчества И.С. Шмелева можно выделить четыре основных периода и тенденции. 1) Дореволюционная критика. Литературоведы и критики 1900-х - 1910-х гг., с одной стороны, упрекали Ивана Шмелева в чрезмерном пристрастии к использованию бытовых деталей (А. Бурнакин, А. Ожигов, М. Левидов и другие), с другой стороны, приветствовали отсутствие заурядного бытовизма и глубокое духовное содержание книг художника (Н. Коробка, А. Дерман, В. Львов-Рогачевский и другие). Так, Н. Коробка в ранних произведениях писателя почувствовал «тоску по правде и красоте», а В. Львов-Рогачевский в героях-«обывателях» Шмелева разглядел «мечтателей-ром антиков» (2). В целом дореволюционная критика «спроектировала» два пути будущего изучения творчества художника: поверхностно-объективный, социологизированный (критики-марксисты, например, Н.С. Клестов-Ангарский (3)) и гораздо более адекватный природе творчества И.С. Шмелева путь - взгляд на его писательскую индивидуальность через призму религиозных ценностей.
2) Советское литературоведение. В период с 1960 по 1983 год в нашей стране трижды издавались сборники рассказов И.С. Шмелева доэмигрантского периода. Они, как отметила Э.В. Чумакевич, «соответствовали ... требованиям идеологии» (4. С.5). В критических статьях и литературоведческих исследованиях этого периода писатель представлен преимущественно как «обличитель самодержавия», защитник «униженных и оскорбленных» (см., например, работы

Не зря Иван Шмелев говорит о существовании Уклейкина - «мертвая жизнь» (8. С.55). Спустя же всего 5 лет, он напишет одно из лучших своих произведений -«Росстани» (1913), в котором, по замечанию О.Н. Сорокиной, ему удастся изобразить «живую смерть» (1. С.346).
В рассказе 1915 года «Правда дяди Семена» Шмелев вновь возвращается к теме правдоискательства и опять показывает столкновение двух правд. Это правда, которую «один только Господь знает» (13. С.325) и правда «стихийная» (Н. Бердяев), «темная» (И. Шмелев), к которой тяготеет дядя Семен. Голос Шмелева в данном случае созвучен с голосами Н. Бердяева, Г. Федотова и других философов XX века, считавших одной из главных бинарных оппозиций в русском национальном мышлении притяжение-отталкивание христианско-религиозной идеи и языческого, «полуфетишистского» (7. С.56) отношения к миру.
Образ Семена в рассказе неоднозначен. Автор, с одной стороны, любуется им, его внутренней силой, простотой, с другой стороны, понимает, что у Семена «темная душа» (13. С.315). Дядя Семен способен испытывать настоящую злость и настоящую ненависть (причем не только к немцам). Он мало «про... Крест знает» (там же), взор его «растерян» (13. С.323), а правда его «смутная» (там же).
В душе Семена живут две правды - языческая и христианская. Для дяди Семена дорог и близок пример Христа: «Для чего хрест ставят?... А для того, что ...спасение! пострадал и ... и молись - смотри, помни! Кровь свою отдал драгоценную, за всякую... за всех змеев и за стервецов...» (13. С.321). Однако он ненавидит врагов своих и со злобой осуждает тех, кто им помогает: мальчишек, которые говорят немцам «Бог в помощь»; барыню, подающую двугривенный; начальство, проявляющее беспокойство о содержании пленных. «Природное», «стихийное» проступает во внешнем облике героя: «...огромный, в серых кудрях, вол-мужик». У Семена «перекошенное лицо», «скорбящие глаза, в которых боль» (13. С.319). Язычески стихийной является его внутренняя жизнь: «Жизнь
творящая, мудрая говорит в нем...» (13. С.318); «от земли, от неба тихого получил