Поэтика прозы Саши Соколова : Изменение принципов мифологизации

• Автор: Ащеулова, Ирина Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 229 с.

Оглавление.
Введение
Глава 1. Вещь и слово в романе С. Соколова
«Школа для дураков»
§ 1. Творящее сознание персонажа — первый уровень восхождения
к мифу
§ 2. Объектная организация романа (мир через призму мифологического сознания) — второй уровень
восхождения к мифу
§ 3. Структура текста. Логика авторского сознания как третий
уровень восхождения к мифу
Глава 2. Миф о России в романе «Между собакой и волком»
§ 1. Хронотоп романа
§ 2. Илья Зынзырэла как персонаж-миф и как мифотворец
§ 3. Кризис творческой личности. Яков Ильич Паламахтеров
Глава 3. Деконструкция субъективного мифа о
творчестве в романе «Палисандрия»
§ 1. Композиция текста (соошошениеавтора-творцаиавгора-герт)
§ 2. Деконструкция мифов о линейном историческом времени
и времени «вечного возвращения»
§ 3. Деконструкция мифа о творящем Эросе
Заключение
Библиография

Введение.
Диссертация посвящена исследованию поэтики мифа в прозе Саши Соколова, представляющей пограничный в литературном процессе 1970-80-х годов XX века феномен модернистской/постмодернистской прозы. Основной аспект исследования — проявление субъективного мифотворчества, создание авторского мифа о бытии и человеке и разрушение этого мифа, опора на архаический и олитературенный мифологиям и игровое разрушение мифов и культурных схем.
Проза Саши Соколова (Александра Всеволодовича Соколова), писателя 3-й волны эмиграции, вернулась в Россию в 1989-91 годах, когда один за другим были опубликованы три его романа «Школа для дураков» (1989), «Между собакой и волком» (1990), «Палисандрия» (1991). Романы сразу же были причислены русской критикой (статьи О. Дарка, В. Потапова, А. Зорина, П. Вайля и А. Гениса)1 к постмодернистской литературе, а имя Соколова введено в ряд таких писателей-постмодернистов, как А. Иванченко, В. Шаров, М. Харитонов, Т. Толстая, Вяч. Пьецух, В. Сорокин и др.
В статье М.Н. Липовецкого «Мифология метаморфоз. (Поэтика «Школы для дураков» Саши Соколова)»,2 которая вошла отдельной главой в его книгу «Диалог с хаосом. Русский постмодернизм: поэтика прозы»,3 и кандидатской диссертации М.Л. Кременновой «Художественный мир Саши Соколова»4 также утверждается постмодернистская эстетика'писателя.
1 См. Дарк О. Мир может быть, любой // Дружба народов.—1990.—№ 6.— С. 225-235.; Потапов В. Зачарованный точильщик // Волга.—1989.—№ 9.— С. 103-107; Зорин А. Насылающий ветер // Новый мир.— 1989,— № 12.— С. 250-253; Вайль П. Генис А. Цветник российского анахронизма (Предисловие к публикации романа «Палисандрия») // Октябрь.— 1991.— № 9.— С. 61-63; Вайль П. Генис А. Уроки школы для дураков //Литературное обозрение.— 1993.— № 1-2.— С. 13-16.
2 См. Новый мир.— 1995.—№ 7.— С. 183-192.
3 Монография вышла в Екатеринбурге, 1997.— 318с.
4 Кременцова М.Л. Художественный мир Саши Соколова. Диссертация на соискание степени кандидата филологических наук.—М., 1996.— 170с.
В то же время сам С. Соколов в интервью и зарубежные слависты О.Матич, Д.Бартон Джонсон, А.Каррикер1 говорят о модернистской прозе Соколова.
Следовательно, актуальность новой работы о прозе С.Соколова вызвана необходимостью определить эстетическую основу творчества писателя, в связи с этим выделяется аспект исследования: в целостной системе поэтики (функции и организация словесного уровня текста, способы выявления творящего сознания персонажа и отношения этого сознания с авторским сознанием, образы объективной реальности в субъективном мифе автора и героя о бытии) выявить доминанту — принцип мифологизации (текста, слова, реальности, сознания), в основе которого может быть и архаический миф, и субъективный. В работе представлено расширительное понимание мифа как способа восприятия реальности и мышления о мире, сохраняющемся не только в архаических культурах. Актуальность выявления эстетической природы прозы С.Соколова связана и с необходимостью определения современной литературной ситуации. Постмодернизм как литературноэстетический феномен, как проявление эстетического и художественного кризиса в современном отечественном литературном процессе, не связан только с социальным кризисом. Появление новых имен в девяностые годы заставляет по-новому прочитывать «классику» модернизма и постмодернизма и выявлять те черты изменяющейся литературы, которые действительно присущи русскому модернизму и постмодернизму и не связаны только с конкретной исторической ситуацией. Творчество Саши Соколова в этом смысле отражает судьбу как модернизма, так и постмодернизма, историю
1 Матич О. Палисандрия: диссидентский миф и его развенчание // Синтаксис — Париж. 1985.—№ 15.— С.86-102; Джонсон Д. Бартон. Саша Соколов: Литературная биография // Глагол.— 1992.— № 6.— С.171-191; Karriker, Alexadra. Double Vision: Sasha Sokolov’s «А School for Fools»// World Literature Today.53. # 4 (Autumn 1979), p.610-614; Karriker, Alexadra. Narrative Shifts and Cyclic Patterns in «А School for Fools» // Canadian-American Slavic Stadies. 21(1987), p.287-299.

становится иным и несущественным, когда изменяются только общие условия его существования, т. е. когда человек оказывается в другом месте или в иначе устроенном теле. На более высоком уровне этот процесс понимается как восхождение души, «тонкого тела» в состояние нетленности. Аспектом четвертой формы возрождения является сущностная трансформация, т. е. полное обновление человека. Примером служит превращение смертного в бессмертное, телесного в духовное, человеческого в божественное. Пятой формой является переносное возрождение, здесь возрождение происходит переносно — как прохождение через смерть и возрождение посредством участия в процессе трансформации, происходящем вне личности. Трансформация часто интерпретируется как продление естественной продолжительности жизни, или как подлинное бессмертие.
Архетип духа, по мнению Юнга, выражается через образ отца или мудрого старца. Здесь следует сказать, что Юнг понимает под духом «...динамический принцип, составляющий по этой самой причине классический антитезис материи - антитезис ее статичности и инертности. В основе своей — это противоречие между жизнью и смертью» (292). Именно через образ мудрого старца в сновидениях или мифах передается некое знание, запрещение или мудрые советы: «Архетип компенсирует состояние духовного дефицита, когда нужен совет, помощь, решительность, а своих ресурсов не хватает» (298).
Из работ К.Г. Юнга видно, что архетипы он воспринимал как многозначные символы, которые порождают те или иные сюжеты в искусстве, любая картина мира есть не отражение эмпирической реальности, а восхождение к архетипу: «Понимает человек архетипы или нет, в их мире он должен оставаться сознательным, потому что он все еще является частью Природы и связан со своими же корнями. Картина мира или социальный порядок, которые отсекают его от изначальных образов жизни, не только не