Советское общество 1953-1964 годов в отечественной историографии : Политика и экономика

• Автор: Трофимов, Андрей Владимирович
• Шифр специальности: 07.00.09
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 515 с.

Глава 1. Власть и историческая наука в контексте изучения послесталинского десятилетия
Глава 2. Организация научных исследований темы
§ 1. Характеристика историографической литературы
§ 2. Основные тенденции развития источниковой базы
Глава 3. Проблемы политической истории 1953-1964 годов в отечественной историографии
§ 1. Историки об эволюции политической системы
§ 2. Российская историография об общественно-политическом содержании
«оттепели»
§ 3. Исследование роли личностного фактора в истории послесталинского десятилетия
Глава 4. Историография проблем экономического развития СССР 1953-1964 годов
§ 1. Советская экономическая модель послесталинского десятилетия в оценке
историков
§ 2. Освещение в историографии проблем индустриального
развития
§ 3. Изучение отечественными учеными аграрной истории
Заключение
Примечания
Библиография

Осмысление советского исторического опыта вызывает острые дискуссии среди профессиональных историков, специалистов в области смежных гуманитарных дисциплин, общественности. Отношение к советскому периоду истории и его ключевым этапам, таким как 1953-1964 гг., определяется общественно-политической ситуацией, в которой находится современное российское общество, тем, какой путь решения назревших проблем оно выбирает.
Наличие значительного массива исторической, экономической литературы, в которой рассматриваются различные аспекты политического и социально-экономического развития СССР в послесталинское десятилетие позволяет провести историографический анализ работ по данной проблематике, определить достижения в изучении данной темы, наметить дальнейшие перспективы исследований. Историографическая целина, разрабатываемая советскими учеными-историками была отчасти неглубоко вспахана, отчасти засеяна сорняками и пустоцветами. В то же время в области социально-экономической истории тогда появились труды, в которых присутствовали важные находки, выводы, оценки, не утратившие научную ценность. Вместе с тем, как справедливо отмечается в современной историографии, советская историческая наука будучи генетически встроенной в политико-идеологическую систему оказалась в значительной степени заложницей политических режимов и идеологем. Пространство отечественной историографии оказалось населено неоднозначными и неодномерными трудами.
В условиях переломной ситуации, переживаемой исторической наукой в конце XX столетия, историки обратились к глобальным проблемам: мироистории, мироцелост-ности, цивилизационного измерения, постмодернизма и т.п. По мнению некоторых историков, в данной ситуации, не совсем актуальным становится исследование конкретных, дискретных, непродолжительных периодов истории (типа 1953-1964 гг.). Так,
А.А.Искендеров полагает, что историк, «сосредоточившийся только на частной теме, только на одном ограниченном промежутке прошлого времени, просто не в состоянии увидеть смысл целостного исторического процесса, ибо глубинные и фундаментальные законы истории не выявляются на ограниченном промежутке времени, ставшем предметом исследования» [1]. Такая позиция представляется понятной в контексте времени, но односторонней с точки зрения развития истории как науки. Историческая

наука сегодня нуждается во всестороннем развитии всех своих направлений, как конкретно-исторических исследований, так и историософских, глобальных. Только при таком взаимодействии, взаимодополненности и смогут в более полной мере реализоваться возможности истории как науки. К сожалению, в очередной раз в отечественной истории представители Клио стремятся изменить знаковую систему символов, пересмотреть приоритеты развития науки в угоду очередным модным поветриям. Воистину история не учит тех, кто не желает у нее учиться. Ведь еще В.О.Ключевский заметил, что не цветы виноваты в том, что слепой их не видит. Добавим, рассмотрение через лупу строение цветка не противоречит изучению различных видов флоры. Представляется отнюдь не дискуссионным вопрос о необходимости многослойного, многоуровневого, разнопланового видения и прочтения истории. Напомним, что долгие годы советская историография исправно выполняла свою социальную функцию, являясь «фильтром» сквозь который не могли пройти чуждые, не работающие на существовавший политико-идеологический режим концепции и исторические сюжеты.
Переосмысление исторического опыта 50-60-х гг., включая его более полную, а порой принципиально новую реконструкцию и интерпретацию, должно начинаться с отказа от обвинительного или оправдательного подходов. Самоценность данного исторического отрезка требует уважения и понимания со стороны историков. Легче всего включить данные годы в какую-либо историческую конструкцию: будь то развитой социализм, тоталитаризм и т.д. Сложнее увидеть в этом времени как осуществившиеся, так и нереализовавшиеся возможности, понять почему движение истории шло именно таким образом, сформировать представление о прошлом, свободное от жестких границ, рамок, заданных концептуальной парадигмой и политико-идеологическими пристрастиями исследователя. Данное утверждение является лишь пожеланием, поскольку все исторические исследования субъективны по своей сути и несут на себе отпечаток взглядов своего создателя. Любое историографическое исследование является актуальным, ибо в нем подводятся определенные итоги в изучении какой-либо темы или ряда проблем, оценивается значимость достигнутых результатов с точки зрения современных для историографа научных знаний и представлений.
Значимость и важность темы, выбранной автором, определяется рядом обстоятельств. Во-первых, исследование послевоенного периода отечественной истории подошло к новому рубежу, когда происходит открытие многих сторон и граней исторического процесса, до сих пор либо недоступных исследователям, либо освещенных

беспокоила даже вполне лояльных коммунистов. В 1970 г. академик А.М.Румянцев (член ЦК КПСС) направил в ЦК КПСС записку, в которой обвинял отдел науки во главе с С.П.Трапезниковым, в «грубых неквалифицированных разносах, унижающих достоинство ученых», в прямом произволе, особенно в организации научных дискуссий и определения судьбы ряда научных направлений; в попытках «скомпрометировать ученых, прибегая к элементарно нечистоплотным приемам», в создании «общественной атмосферы недоверия к нашим научным кадрам» [68].
На XXIII съезде КПСС в отчетном докладе ЦК КПСС обращалось внимание на необходимость покончить с представлением, будто общественные науки имеют лишь пропагандистское значение, призваны только разъяснять и комментировать практику. Было отмечено, что теория должна прокладывать путь практике, важнейшей задачей советских ученых вновь называлась разработка научных проблем в тесной связи с практикой коммунистического строительства, подчеркивалось, что «развитие общественных наук и внедрение их рекомендаций в практику играют не менее важную роль, чем использование достижений естественных наук в сфере материального производства и развитии духовной жизни народа» [69].
Развитие исторической науки по-прежнему определялось решениями высших партийных органов. В ноябре 1966 г. Политбюро ЦК КПСС обсудило состояние идеологической работы. Л.И.Брежнев констатировал, что «...за последние десять лет, предшествовавших Октябрьскому Пленуму, в этой области было допущено не меньше ошибок, чем во всех областях, а даже больше». Высказывалось опасение, что в ряде научных трудов, литературных произведениях, кино, печати происходит развенчание истории партии и народа. Ю.В.Андропов (бывший в то время секретарем ЦК КПСС), отметил, что «...период, предшествовавший Октябрьскому пленуму ЦК, нанес огромный ущерб партии и нашему народу и в области идеологической работы. Нам известно, что Хрущев использовал идеологию в личных целях, в целях саморекламы, его не интересовали интересы партии, интересы нашего государства». Была поставлена задача создать новый учебник по истории партии, который бы «убедительно защищал марксизм-ленинизм, нашу партию от разного рода псевдомарксистов и антимарксистов» [70].
Попытки избавиться от конъюнктурных наслоений предшествующего этапа привели к тому, что под видом борьбы с «очернительством» от исследователей требовалось не