Творческое наследие М. Д. Чулкова как культурно-историческое явление второй половины XVIII века

• Автор: Кауркин, Радислав Вячеславович
• Шифр специальности: 07.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Нижний Новгород
• Количество страниц: 227 с.

Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации
Нижегородский Государственный педагогический университет
Исторический факультет
Кауркин Радислав Вячеславович
«Творческое наследие М.Д.Чулкова как культурноисторическое явление второй половины XVIII века».
Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук по специальности 07. 00. 02 -Отечественная история
научный руководитель д.и.н., профессор Кузнецов Е.В.
Нижний Новгород
на правах рукописи

Содержание

Введение
Глава I. Влияние динамики читательской среды на
журналистику М.Д. Чулкова.
Глава II. Социально-экономическое развитие России XVIII
века и формирование взглядов М.Д. Чулкова.
Глава III. Социально-политические воззрения М.Д. Чулкова
Глава IV. Экономическая история М.Д. Чулкова
Глава V. Бинарность средневекового мировоззрения и
антропоцентризм нового времени в произведениях М.Д. Чулкова.
Заключение. ;
•: Г, '4 Г
Список источников и литературы. ’ ‘

Введение
Начавшиеся социально-экономические изменения в России конца XVII - начала XVIII века, к середине XVIII столетия достигли уровня такого явления, которое, оказывая сильнейшее влияние на экономику страны, проникло во все социальные слои общества и все сильнее и сильнее находило свое проявление в мировоззрении того времени. Достижения науки, культуры, общественной мысли перестают быть монополией лищь «благородного шляхетства». Петровские преобразования вовлекли в орбиту общественной науки выходцев из крестьян, купцов, разночинцев. «Польза отечеству» потенциально уравнивала всех в их стремлении служить и творить во славу России. Екатерининская эпоха, окрашенная лозунгами просвещенного абсолютизма, дала повод к тому, что в соперничество различных дворянских группировок за право влияния на «просвещенного монарха», а в конечном итоге, и на ход эволюции абсолютной монархии, включились представители недворянских сословий.
Одним из них и был Михаил Дмитриевич Чулков. Родился он, вероятнее всего, в 1744 году, а умер в 1792 году. Пред нами предстает, с одной стороны, выходец из солдатских детей, ученик разночинной гимназии при Московском университете, актер московского, а затем петербургского императорского театров, придворный лакей ее императорского величества, купеческий зять, издатель литературных демократических журналов, автор плутовского романа, составитель всевозможных словарей, переводчик, фольклорист, этнограф, экономист, географ, историк, а с другой стороны - надворный советник Сената, дворянин, помещик.
Современники М.В. Ломоносова и Н.М. Карамзина как магнитом притягивают к себе внимание потомков, которых поражает их разносторонняя одаренность, их научный поиск и заостренность ума, их

17 лет; даже в губернском, наиболее многолюдном, городе горожанин из шести лет один состоял на службе. Все это, взятое вместе с другими повинностями, делало жизнь горожан очень тяжелою. Побеги среди них были таким же хроническим явлением, как и между помещичьими крестьянами... тягло беглых ложилось на оставшееся население.”25
Поднимая этот вопрос, Чулков как бы бросал упрек просвещенному абсолютизму. Бедность граждан - это позор для государства. Еще больше это оттенялось рисуемыми Михаилом Дмитриевичем картинами из жизни правящего сословия. В одном из номеров чулковского журнала читаем: “Ветреные господчики по смерти своих родителей проигрывают в карты деньги и собирают в один год по три оброка, отчего крестьяне разоряются и земли не пашут.”. ( ”И то и се” 29 неделя). Если учесть, что во второй половине века оброк достигал 30-50 рублей на тягло, - это было просто непосильно для крестьян
Несмотря на все призывы быть полезным Отечеству, которые не раз в течение столетия звучали с листов именных указов и страниц литературных произведений, многие из дворян растворяли это в застольях, гульбищах, модных вещах, мотовстве и т.д. Нот какие слова вкладывает в уста одной из своих героинь - княгини Халдиной -Фонвизин, которую он, по его выражению, “списал с натуры”: “Мое воспитание было одно питание. Обожателей было у меня ужасное множество, и чем поведение мое было нескромнее, тем была я славнее. И то и другое сохраняю я до сего дня.”27
Наибольшее негодование вызывали у публицистов тех времен петиметры. Их осмеивали практически во всех журналах - манеру говорить, одежду, прически и т.д. Подобный образ жизни воспринимался как социальное зло, как свидетельство порочности и развращенности дворянского общества, где нет места искреннему чувству, образованности, добропорядочности.28 Собирательный образ подобных дворян предстает следующим образом: “Щеголь с огромным тупеем на голове и дама в огромном головном уборе встречаются друг с другом;