Консервативно-романтическая тенденция в немецкой социальной философии и философии культуры

• Автор: Аркан, Юрий Леонидович
• Шифр специальности: 09.00.13, 09.00.03
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 350 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ.
ГЛАВА 1.

РОМАНТИЗМ И РОМАНТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

1. Романтизм как кулыурноисторическое движение

и романтическая философия

2. Историкотипологические понятия романтизм

и романтическая философия

3. Постклассические основания романтической философии

1. Романтическое преодоление классической рациональности.

2. Индивидуализация субъективности и универсализм романтики

4. Романтический философский эстетизм
ГЛАВА 2.
СОЦИАЛЬНОФИЛОСОФСКИЕ И КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ УСТАНОВКИ РОМАНТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ
1. Антипозитивность и социальный критицизм романтиков.
2. Романтическая ревизия фундаментальных оснований
социальной философии.ИЗ
3. Романтический историзм.
4. Романтическая консервативная утопия
1. Своеобразие романтической утопии.
2. Консерватизм романтики.
ГЛАВА 3.
МЕТАФИЗИЧЕСКИЙ УНИВЕРСУМ НЕМЕЦКОГО РОМАНТИЗМА XIX В.
1. Апофеоз субъективности и нигилизм Макс Штирнер.
2. Универсальный волюнтаризм А. Шопенгауэра
как основание консервативного романтизма
1. Закон основания и иррационалистическая метафизика бытия
2. Онтологический статус воли и свобода.
3. Романтическая мифология и философия культуры Ф. Ницше
1. Смысл и дух античной культуры
романтическая героика дионисийства
2. Мифотворчество как тип романтического мышления.
ГЛАВА 4.
ГОРИЗОНТЫ КОНСЕРВАТИВНОРОМАНТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ В КОНЦЕ XIX ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XX вв.
1. Модернизм как продолжение романтической традиции
в философии XX века.
1. Философский модернизм в социокультурном контексте
2. Культурные мифологемы ХС. Чемберлена.
3. Г. фон Кайзерлинг в поисках культурного синтеза
4. Иррационализм и пессимистический гуманизм А. Венцля
2. Эрнст Юнгер консервативный историзм и героика воли
3. Органическая философия истории Отмара Шпана
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ


Еще более важно, что это предположение, сформулированное в отношении одной из наиболее теоретически продуманных концепций романтизма какова она у Кагана, тем в большей мере может быть отнесено и ко многим другим, порой противоречивым и даже взаимоисключающим трактовкам романтизма и романтической философии, примеры которых можно умножать. Они противоречат одна другой не только потому, что авторы их опираются на разный исторический материал или исходят из разных теоретических представлений о романтизме что, конечно, также важно и имеет место. Главный недостаток многих из них состоит в методологической наивности, не учитывающей своеобразия историкотипологических понятий и в силу этого предполагающей простое соответствие понятия романтизм всем феноменам, составляющим в совокупности романтическое движение и романтическую философию. Однако обсуждение возможностей методологически взвешенного конструирования таких историкотипологических понятий романтизм и романтическая философия заслуживает отдельного очерка. Вначале резюме проблемной ситуации, охарактеризованной в предыдущем очерке. Если историки романтической литературы, музыки и живописи, каждый в своей области, как правило, пользуются понятием романтизм без особых затруднений, особенно когда речь идет о национальных и хронологически фиксированных его формах и школах, все попытки уяснить, что представляет собой романтизм в целом, в качестве общекультурного движения, и философский романтизм в частности, сталкиваются с немалыми затруднениями. Порой нужда выдается за добродетель, и отказ от дальнейших усилий в этом направлении вкупе со ссылками на сотни прежде формулировавшихся в литературе конкурирующих дефиниций романтизма считается чуть ли не признаком хорошего тона. Сказанное отнюдь не следует понимать как недооценку результатов работы, выполненной к настоящему времени многочисленными исследователями романтизма и романтической философии, но фактом остается то, что многие из выявленных ими внутренних определенностей романтизма нередко противоречат другим, казалось бы, не менее обоснованным и даже среди претендующих на общезначимость характеристик романтизма очень мало таких, в отношении которых не было бы исключений. Иллюстрировать эту ситуацию примерами не составляет особого труда, но важнее обсудить ее в методологическом измерении. Вряд ли возможно вообще выработать классификационные абстрактнообщие или эмпирические индуктивные понятия романтизма и романтической философии, которые были бы теоретически непротиворечивыми и в то же время работающими в историкокультурных и историкофилософских исследованиях. Трудности, связанные с уяснением содержания понятий романтизм и романтическая философия, не специфичны только для них, хотя по ряду причин здесь они проявляются наиболее явно. Историки культуры, философии и искусства сталкиваются с аналогичными затруднениями в разных формах постоянно, не всегда, правда, в полной мере отдавая себе в этом отчет. Понятия, которыми обычно оперируют историки философии, такие, как школа, направление, течение, эпоха философской мысли и пр. В простейшем случае, когда имеют дело с философской школой в буквальном смысле при четко фиксированном составе ее членов представителей, методом полной индукции можно создать эмпирическое историческое понятие философии этой школы, содержание которого будет включать воспроизведение философских воззрений всех участников. Примером может служить хотя бы древнегреческая Элейская школа сохранившиеся фрагменты произведений четырех причисляемых к ней мыслителей легко доступны обозрению, хотя вопрос, в какой мере такое описание вправе претендовать на статус понятия, спорный. Если все участники такой школы или направления действительно разделяют общие для них теоретические и методологические установки и формулируют сходные теоретические положения, возможно и абстрактнообщее классификационное понятие о ней, в содержании которого индивидуально своеобразные идеи отдельных мыслителей, не фиксируемые в это общее содержание, будут вынесены за скобки. Однако подобные простейшие случаи редки.