Логика древнего Китая

• Автор: Крушинский, Андрей Андреевич
• Шифр специальности: 09.00.07
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 316 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3
Глава 1

Идсографичность китайского письма и схематизм гексаграмм И цзина

1 Своеобразие материала, подлежащего исследованию

2 Образность и схематизм идеографической письменности наглядность и алгоритмичность

3 Проблема категорий традиционной китайской культуры и формальный язык синоцентричной цивилизации

Конструктивность в образовании понятий

1 Генетическая форма теоретизирования

2 Семантика термов и обобщениесокращение

3 Китайский взгляд на проблему именования

и введение понятий на основе образца 3
4 Китайская концепция образности 9
5 Числовое кодирование и обобщениеприведение 5
Глава 3 8
Своеобразие дедуктивных приемов рассуждения в древнем Китае
1 Рассуждения на основании образца 8
2 Гексаграммная репрезентация пропозициональной логики 2 3 3 Числовое представление пропозициональной логики 4

Заключение
Литература


Поскольку техническим обеспечением китайской мантической практики являлись достаточно сложные вычислительные процедуры, постольку исходным фундаментом, на котором строилась китайская логика, были числовые алгоритмические процедуры и эксплуатация теоретикочисловых свойств, что в значительной мере наряду с решающим лингвистическим фактором предопределило ее математизированный характер. Поэтому, в частности, она не имеет состязательнодемонстрационного характера и не формулируется в терминах законов мышления. То есть речь идет о, вопервых, крайне узком круге лиц экспертов в дивинации, вовторых, о специальнотехническом языке письменных источников, фиксирующих обращения к оракулу или описывающих соответствующие процедуры и, наконец, втретьих, о традиции исключительно устной передачи пояснений к мантическим текстам. Дтя математизированной формы свойственной И цзину дивинации очень показателен следующий историкоматематический факт исходной проблематикой, мотивирующей возникновение тех задач диофантова анализа, ответ на которые ласт знаменитая китайская теорема об остатках, как раз послужили математические аспекты канонической процедуры гадания по стеблям тысячелистника се название Большое расширение, даянь X описанной в И цзине. См. Нидэм, ч. З, р. Эталоном туг снова выступает история греческой философии, где необходимой предпосылкой рефлексии принято считать конфликт столкновение мнений, выявляющее слабые места в рассуждениях конфликтующих сторон. Такова конкретноисторическая подоплека возведения критичности в ранг характеристического свойства рефлексии. Предполагается, что самих по себе правил рассуждения и приемов формирования понятий коль скоро эти правила и приемы изложены догматически без какого бы то ни было критического их обсуждения якобы недостаточно непременно требуются еще и их критика и анализ. Ясно, что здесь имеет место очевидное смешение собственно логики с проблемой ее обоснования оправдания одних систем правил, признаваемых корректными, и выбраковки других, признаваемых некорректными. Но ведь вопросы логики и вопросы философии логики это хотя и тесно связанная, но все же существенно различная проблематика. Дезориентирующим влиянием этой догмы объясняется фатальное для истории изучения китайской логики на Западе ложное направление поисков логику видели только в отчетливо тематически определенных и полемически акцентированных рассуждениях поздних моистов. Пренебрегая двумя очевидными обстоятельствами. Вопервых, моистское теоретизирование это никак не начало китайской логической теории в смысле установления принципов и формулировки правил пускай и совершенно догматичных по стилю, а именно рефлексия по поводу уже имевшихся логических концепций и анализ, направленный на преодоление различных трудностей дискурса, вскрытых главным образом логическим экспериментированием софистов. Иначе говоря, обсуждение логики у моистов явно вторично. Вовторых, известно, что маргинальная в конечном счете моистская идеология в том числе и ее логическая составляющая оказали сравнительно незначительное влияние на китайскую традиционную науку. Получается довольно странная картина с одной стороны, единственная, сколько нибудь развитая и при этом самобытная С другой стороны, общеизвестно, что учение моистов со всеми его логическими достижениями было оттеснено конфуцианством далеко на обочину магистрального пути развития китайской философии и науки. Следовательно согласно обсуждаемой точки зрения логика никакого существенного влияния на китайскую науку не оказала, что явно противоречит достаточно хорошо известным фактам из истории китайской науки. В обоих, перечисленных выше, случаях мы сталкиваемся с некритической универсализацией исторических закономерностей, на самом деле имевших вполне региональный характер. Данная универсализация опирается на ничем не обоснованное европоцентристское по своей природе допущение единообразия разумеется, по западному образцу генезиса логики независимо от места и времени ее возникновения. То есть, если в Греции и в Индии логика была связана с диспутом и разрешением апорий, то и в Китае она будто бы обязана была иметь в точности аналогичный характер. Главная задача логики состоит в кодификации и обосновании правильных способов рассуждений, то есть рассуждений, гарантирующих истинность заключения при условии истинности посылок.