Удмуртская музыкально-песенная традиция : специфика жанрообразования и функционирования

• Автор: Нуриева, Ирина Муртазовна
• Шифр специальности: 17.00.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Ижевск
• Количество страниц: 415 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Музыка в системе религиозно-мифологических представлений..
§ 1. Звуковая картина мира удмуртов
§ 2. Институт молений: музыкальный контекст
Глава 2. Свободные формы песенного высказывания в народном
искусстве удмуртов
§ 1. Крезъ как феномен в традиции северных удмуртов и бесермян
§ 2. Музыкально-стилевые особенности крезей
§ 3. Импровизация в южноудмуртской песенной традиции
§ 4. Плачи, причитания в традиционной культуре удмуртов: в поисках
жанра
Г лава 3. Музыкально-песенная культура земледельческого общества
§ 1. Календарный цикл. Родовые напевы
§ 2. Музыкальный код свадьбы
Глава 4. Поздние жанры удмуртского песенного фольклора
§ 1. Сюжетные песни: проблема жанровой атрибуции и терминология
§ 2. Музыка в исторических преданиях
Заключение
Список сокращений и условных обозначений
Словарь удмуртских терминов
Список использованных источников и литературы
Приложение
Приложение II

ВВЕДЕНИЕ
Научная значимость и актуальность темы исследования. Традиционное удмуртское музыкальное искусство, до наших дней сохранившее реликты прошлого, представляет значительный научный интерес не только как явление финно-угорской музыки, но и как феномен в мировой системе культур. Уникальные черты стиля удмуртской народной музыки обнаруживают стадиально-типологические параллели со многими архаичными культурами, в которых разнообразные жанры традиционной музыки составляют необходимую, важнейшую часть института дохристианских культов.
Музыкально-стилевая парадигма удмуртского традиционного песенного искусства формировалась под опосредованным или непосредственным влиянием культуры окружающих народов, генетически близких (финно-угорских) или неродственных (индоиранских, тюркских и славянских). Важную роль в формировании традиционного уклада жизни, основных черт хозяйствования, экономических отношений, духовной культуры, ментальности играла природногеографическая среда: «Лес оказал существенное, а в некоторых случаях определяющее влияние на оформление хозяйственно-бытового уклада, всего комплекса материальной и духовной этнокультуры, менталитета, психологического склада и стереотипов поведения, сложной системы взглядов на мир - всего, что делает каждый этнос собственно народом как единственным в своем роде этнокультурным и историческим феноменом».
В последние десятилетия благодаря публикациям фактического материала в виде сборников песенных образцов в поволжском этномузыковедении наметилась
1 Владыкин В. Е. Историческая динамика этнокультуры удмуртского народа // Удмуртская Республика: историкоэтнографические очерки. Ижевск, 2012. С. 36.

тенденция регионального исследования музыкального фольклора.2 Подобный взгляд «сверху», который раньше был доступен большей частью зарубежным исследователям,3 позволил отечественным ученым выявить в устных традициях Волго-Камского полиэтнического локуса «музыкальные универсалии единого формульного пласта»4 и обозначить музыкальное пространство региона как «Волго-Уральскую музыкальную цивилизацию».5 Регион Волго-Камья - один из немногих на территории России, имеющий множественный этнический, конфессиональный состав, сложный этно- и культурогенез. В течение длительного времени здесь проживают представители разных языковых групп и конфессий: финно-угры (мордва, марийцы, удмурты), тюрки (чуваши, татары, башкиры), восточные славяне (русские, а также украинцы, белорусы). За многовековую историю совместного проживания этносов сложилась отдельная Волго-Уральская (Волго-Камская) историко-этнографическая область (ИЭО).6 Интерес к истории и культуре региона обусловлен несколькими факторами. К ним
ученые относят: местоположение региона в самом центре Евразии, особенности

природно-географических условий в зоне соприкосновения таежных лесов, лесостепей и степей, гор и равнин, историческая роль данной территории как
2 Кондратьев М. Г. Музыкальная культура чувашей как часть Волго-Уральской музыкальной цивилизации // Чувашское искусство : Вопросы теории и истории. Чебоксары : ЧГИГН, 2003. Вып. 5: Межнациональное пространство художественной культуры. С. 233-248; Его же: Музыкальные культуры Волго-Уралья как цивилизационная целостность // Проблемы музыкальной науки. 2011. № 1(8). С. 6-10; Альмеева Н. Ю. Обрядовый мелос народов Волго-Камья как исторический источник: реальное и эфемерное // Фольклор и мы : традиционная культура в зеркале ее восприятий. СПб.: РИИИ, 2010. Ч. 1. С. 112-129; Ее же: Проблемы этнической идентичности обрядового мелоса в контактной зоне Волго-Камья (финно-угры и тюрки) // От конгресса к конгрессу : материалы Второго Всероссийского конгресса фольклористов. М. : ГРЦРФ, 2011. Т. 3. С. 215-222; Вершинина Е. Б. Этнокультурные зоны европейской части России : Восточно-славянская и финно-угорские // Сборник методических материалов преподавателей Липецкого областного колледжа искусств. Липецк, 2011. Вып. 5. С. 75-85.
3 См. работы Р. Лаха, Л. Викара: Lach, R. Gesänge russischer Kriegsgefangener. I. Finnisch-ugrische Völker. l.Wotjakische, syrjänische und permiakische Gesänge. Wien und Leipzig : Kommissions - Verleger der Akademie der Wissenschaften in Wien, 1926. 135 s.; Vikär L. Votiak Trichord Melodies // Studia Musicologica Academiae Scientiarum Hungaricae 11. Budapest : Akadömiai Kiadö, 1969. P. 461-471; Vikär L., Bereczki G. Votyak Folksongs. Budapest : Akadömiai Kiadö, 1989. 538 p.
4 Альмеева H. Ю. Обрядовый мелос народов Волго-Камья как исторический источник. С. 112-129.
5 Кондратьев М. Г. Музыкальная культура чувашей как часть Волго-Уральской музыкальной цивилизации. С. 239.
6 Кузеев Р. Г. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала : этногенетический взгляд на историю. М. : Наука, 1992.346 с.

время начинается целенаправленное научное ее исследование. Некоторые работы 1930-40-х гг. об удмуртской народной музыке являются свидетельством жесткого идеологического прессинга; далеко не все авторы могли позволить себе описывать жанровый состав и стилистику удмуртской песни, не обращаясь к теории «классовой борьбы», но и в этих непростых политических условиях региональная музыкальная фольклористика продолжала накапливать опыт.
В связи с созданием в 1931 г. Удмуртского научно-исследовательского института, который стал центром по изучению удмуртской традиционной культуры, песенной, в том числе, начались планомерные фольклорные экспедиции по различным районам Удмуртии, в которых активное участие принимали приехавшие из Москвы, Ленинграда музыканты и композиторы Д. С. Васильев-Буглай, Н. М. Греховодов, А. В. Каторгин, М. Н. Бывальцев.
Московский композитор Дмитрий Степанович Васильев-Буглай участвовал в трех комплексных фольклорных экспедициях 1932, 1934 и 1936 гг., посетив 11 районов Удмуртии. О масштабах его собирательской деятельности свидетельствуют экспедиционные слуховые записи, насчитывающие около 500 напевов и инструментальных наигрышей. В 1992 г. они были опубликованы Удмуртским институтом истории, языка и литературы УрО РАН в серии «Памятники культуры. Фольклорное наследие».
Во время полевых работ Д. С. Васильев-Буглай записывал все основные жанры, бытующие в удмуртских деревнях, но он не смог избежать доминирующего в те годы направления в фольклористике фиксировать, по выражению Н. Я. Брюсовой, «то прекрасное и высокое, что возникло после Октября»81, поэтому при публикации приоритет отдавался более поздним жанрам (частушкам, молодежным песням). Традиционные же песни «осовременивались»,
80 Удмуртская народная песня в творчестве Д. С. Васильева-Буглая. Ижевск : УИИЯЛ УрО РАН, 1992. 192 с. (Памятники культуры. Фольклорное наследие). ,
81 Цит. по: Владыкина Т. Г., Ходырева М. Г. К читателям // Удмуртская народная песня в творчестве Д. С. Васильева-Буглая. Ижевск : УИИЯЛ УрО РАН, 1992. 192 с. (Памятники культуры. Фольклорное наследие). С. 8-9.