Поэтика Сергея Слонимского : к проблеме взаимосвязи музыкального и литературного творчества

• Автор: Умнова, Ирина Геннадьевна
• Шифр специальности: 17.00.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 379 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. ВНЕМУЗЫКАЛЬНАЯ СФЕРА ХУДОЖЕСТВЕННОГО МИРА КОМПОЗИТОРА

1.1 .Поэтический аспект и литературоцентризм в деятельности композиторов..

1.2.Художественные ориентиры Сергея Слонимского: генетические истоки, стилевые маяки

1.3.Литературное творчество композитора в контексте его музыкального стиля

Глава 2. МУЗЫКА И СЛОВО В ТВОРЧЕСТВЕ СЛОНИМСКОГО: ПРОСТРАНСТВО СБЛИЖЕНИЯ

2.1. Идеи и темы в музыкальных и литературных произведениях

2.2. Герои как носители идей в музыкальных и литературных сочинениях

2.3. Музыкальные и внемузыкальные сферы творчества: жанрово-образное содержание произведений
Глава 3. МЕХАНИЗМЫ ФОРМИРОВАНИЯ ПОЭТИЧЕСКОГО ЯЗЫКА В ТВОРЧЕСТВЕ КОМПОЗИТОРА
3.1. Драматургические планы и сюжетно-композиционные особенности
3.2. Музыкальный тематизм сценических и оркестровых произведений
3.3. Авторское начало и словарь композитора: взаимодействие музыкального и
словесного
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение
Приложение
Приложение
Приложение
ВВЕДЕНИЕ
Исследование посвящено многоаспектному творчеству Сергея Слонимского, в поэтических принципах которого проявляется универсальность художественного сознания. Теоретическое и историческое изучение фактов эстетической системы композитора, понимание его установок и предпочтений в области выразительных средств неотделимо от рассмотрения специфических приемов, благодаря которым мастер творит музыкальные тексты. Анализ способов их использования выявляет как своеобразные и присущие поэтическому миру современного композитора различные формы соотношений между нотным и словесным, невербальным и вербальным. Продуктивное взаимодействие музыкальной и литературной сфер обусловило самобытность поэтического языка Слонимского.
Актуальность темы исследования.
Насыщенность современного искусства полистилистическими и поли-

культурными сплавами побуждает зарубежных и отечественных музыковедов к детальному осмыслению разнообразнейших техник письма, к изучению глубинных, образно-содержательных и драматургических слоев художественных композиций. Предметом изучения становится и собственно поэтический мир творцов. Поэтому в сфере постоянного внимания исследователей стоят вопросы постижения технологии авторского замысла, взаимодействия и взаимовлияния выразительных средств, обоснование композитором собственных идей в контексте индивидуальной стилевой системы. Сказанным объясняется возрастающий интерес к изысканиям в научно-критической и литературнопублицистической сферах не только музыковедов, но и философов, культурологов, филологов. Потребность в адекватном осмыслении композиторской эстетики в качестве принципиального ставит вопрос не столько о методах изучения, сколько о поэтике композитора как своеобразном феномене. Вследствие многозначности и множества интерпретаций самого этого понятия, исследование в области поэтики всегда крайне трудоемки. Тем не менее, совершенство-

вание аналитических методологий современной науки закономерно приводит к необходимости выработки нового инструментария для осознания многогранного мира творца.
Художнические пространства современных композиторов усложнены,

порой принципиально новы. Чутко реагируя на плюрализм экспериментальных течений, инновационных опытов и эстетических обобщений, разворачивающийся во второй половине XX и начале XXI веков на стыке искусства и науки, мастера звука расширяют свои системы. В них содержатся не только специфически переплавленные реалии действительности, но и впечатления от нее, мировоззренческие принципы и идеалы. Рефлексия оказывается неотъемлемой частью художественного мира авторов симфоний и концертов, существование вербально оформленных научных концепций становится привычным. «Музыка, в которой должна пульсировать жизнь, нуждается в новых средствах выражения, и наука одна может влить в нее юношескую энергию», - это позиционное заявление Эдгара Вареза во многом проясняет смысл немузыкальных композиторских текстов особого свойства. В них творцы берут на себя функции теоретиков собственного художественного процесса, адресуют исполнителям и слушателям свое живое слово. Облеченное в яркую, но не всегда ясную форму, оно выполняет широкий круг полномочий, как в разделах научного изыскания, так и в беседах или интервью. К таковым можно отнести, например, труд А. Шенберга «Стиль и идея» и диссертацию А. Веберна о творчестве Г. Изака, исследовательские анализы Эдисона Денисова в книге «Современная музыка и проблемы эволюции композиторской техники» [145] и научные статьи А. Шнитке [604], диссертацию В. Екимовского «Оливье Мессиан. Проблемы эстетики и стиля» или «Автобиографические записки» Р. Щедрина. Своеобычная, гибкая связь невербального и вербального как составляющих не альтернативных, а тесно взаимодействующих, в поэтике композитора рельефно очерчивает практику соединения музыки как текста и текста о музыке.
Факты интеграции музыкального и немузыкального текстов в композиторской деятельности стали нередкими с середины прошлого столетия. В уело-

Риме, но и в поэтических образцах, отличающихся высоким трагизмом. Обширные знания, результаты исследований и наблюдений изложены в «Четырех книгах о пропорциях человека» Альбрехта Дюрера, основоположника немецкого Возрождения. Традиции интроспективного самоанализа и своеобразных исповедей зафиксированы в «Дневнике» Эжена Делакруа и «Дневнике одного гения» Сальвадора Дали. А сколь велик список произведений изобразительного искусства, вдохновленных библейскими и евангельскими текстами, воплощающих античные сюжеты, представляющих былинных и сказочных героев! В этот свод должны быть включены и не менее многочисленные музыкальные сочинения: оперы и балеты, хоровые и вокальные циклы, в той или иной мере опирающиеся на литературные первоисточники.
В центре нашего внимания находится диалог искусства музыкального и искусства слова, так как взаимосвязь двух сущностных для музыкального ис-

кусства понятий - литература и композитор - всегда отличалась неоднозначностью. Известное выражение Льва Толстого - «музыка есть стенография чувств» - вовсе не подразумевает прямого тождества композиторского и писательского творчества, а также не возводит грань литературного дара композитора в ранг обязательной. Однако первоосновная функция поэзии и прозы во многих музыкальных жанрах неоспорима: композитор обращается к стихотворным и прозаическим сочинениям при создании камерно-вокальных миниатюр и хоровых фресок, музыкально-драматических' полотен и программно-оркестровых концепций. Приведем показательный пример. Вспоминая в беседах с А. Ивашкиным о своей работе в кино, Альфред Шнитке говорит о возможности существования в музыке слова, которое как бы подразумевается. Так, в фильм «Осень» вошла музыка «без текста, в исполнении хора a cappella, а сочинена была как реализация стихотворения Лермонтова «Выхожу один я на дорогу». Музыка была сочинена с текстом, а записана для фильма без текста. Но я думаю, это обращение к стихотворению Лермонтова имело большой смысл в фильме. Прямое появление стихотворения было бы слишком грубым. Но подсознатель-