Языковые средства выражения эмоциональности в тексте английской пьесы и в переводе на русский язык

• Автор: Чернец, Алексей Олегович
• Шифр специальности: 10.02.20
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Пятигорск
• Количество страниц: 194 с.

Оглавление
Введение

Глава 1. Место и роль эмоциональных значений в языке и речи

1.1. Проблема эмоциональности как лингвистической категории

1.2. Семантический статус категории экспрессивности и ее состав

1.3. Семантический статус категории эмоциональности

1.4. Взаимодействие эмоциональности и оценочное в семантике

слова

1.5. Образность и ее эмоциональные параметры

1.6. Стилистическое измерение языка и эмоциональность

Выводы
Глава 2. Особенности функционирования эмотивов в синтагматическом
и текстовом планах
2.1. Критерии отбора и перечень сопоставляемых
единиц
2.1.1. Прагматические категории текста
2.2. Аффективный тип эмотивов
2.2.1 Эмоциональные междометия
2.2.2. Первообразные междометия
2.2.3. Непервообразные междометия
2.2.4. Интенсификаторы
2.3. Коннотативный тип эмотивов
2.3.1. Экспрессивно-оценочный тип метафор
2.3.2. Метафоры уникального лингвокультурного типа
2.3.3. Метафоры универсального лингвокультурного типа
2.3.4. Метафоры нелингвокультурного типа
2.4. Тексто-стилистические средства выражения эмоциональности

2.5. Прагматические функции и свойства рече-эмоционального
портретирования
Выводы
Заключение
Список использованной литературы
Список художественных произведений
Список сокращений
Приложение: Языковая карта эмоционально-оценочных значений

ВВЕДЕНИЕ
Место лингвистики, оказавшейся в числе претендентов на звание «главной науки XX века» (Хазагеров, 2001), в системе современного научного знания о мире определяется совокупностью глобальных внешних факторов, основными из которых можно назвать становление информации как приоритетной ценности в условиях «информационного общества» и интереса к человеку как ее производителю и потребителю; глобализацию межнациональных связей на фоне интереса к уникальным свойствам каждой отдельной культуры и языка; успех таких наук как психология, этнография, социология, столкнувшихся с внутренней необходимостью исследования закономерностей языка и мышления, языка и культуры, языка и общества, в результате чего возник целый ряд смежных дисциплин (психолингвистика, этнолингвистика, социолингвистика) существенно обогативших представление об объекте исследования в «родительских» дисциплинах.
Безусловно, значимость современного статуса обеспечивается и внутренними тенденциями развития языкознания. В общей характеристике лингвистики второй половины ХХ-го века принято говорить о принятии ею антропоцентрического направления, замене системно-структурной парадигмы на коммуникативно-прагматическую, интересу к проблеме «человека в языке». Признавая вслед за В.Б. Кашкиным тезис о параллельном развитии антропоцентрической и системоцентрической парадигм на протяжении Х1Х-ХХ вв. (Кашкин, 2000: 136) , подчеркнем, что о смене парадигм речь можно вести лишь в общем плане, оставляя в стороне таких «смелых начинателей работ широкого кругозора и дальнего прицела» (Ларин, 1977: 206) как В. фон. Гумбольдт, Л.П. Якубинский, Л.В. Щерба.
Так, Л.В. Щерба, не зная какие определения будут позже даны лингвистическим парадигмам современного языкознания, разделял в языке три ас-
(Хорнби, 1982: 453). Но в то же время, мы не определим лошадь как отдохнувшую или подлеченную клячу, не сможем о всякой женщине отозваться как о «ведьме» (hag), а любую девушку охарактеризовать как зайка (bunny). Таким образом, «нейтральные соответствия» в действительности далеки от какой-либо понятийной тождественности «эмотивным наименованиям». В семантическом фокусе подобных слов располагаются эмоциональнооценочные признаки, которые оттесняют родовой признак, понимаемый как «понятийный» компонент на периферию значения. В таком случае, на наш взгляд, более уместно говорить об особом типе эмоционально-логической языковой номинации, где и те, и другие признаки составляют глубокий семантический синтез, декодирование которого требует одновременную равноценную работу двух каналов обработки информации: эмоционального и логического. На смысловом характере эмотивов настаивает и
В.И.Шаховский: «Эмотивы адекватно понимаются и используются всеми говорящими, потому что участвуют в передаче информации именно как смысловые компоненты. Это объясняется тем, что люди при общении друг с другом не только используют понятные всем одинаково слова данного языка, но переживают также и сходные эмоции. Аффектив damn! (Черт!) выражает эмоции досады, раздражения и пр., не называя их. Их название свернуто в семантике этого аффектива в виде эмоциональной идеи, и потому он расшифровывается всеми однозначно» (Шаховский, 1987: 106). Иными словами, слушающий — непосредственный адресат или случайный свидетель употребления эмотивной лексики, скорее всего, одновременно с идентификацией предметной части номинации, буквально и безошибочно прочувствует и соответствующий эмоциональный тон, соответствующий той или иной эмотивной единице и высказыванию в целом. Необходимо особо подчеркнуть следующий момент: эмоциональная номинация не может являться таковой, если ее объектом остается тот же самый предмет, который использует «нейтральная» номинация. В.И.Шаховский, считает, что такие слова