Месть как эмоциональный поведенческий концепт (опыт когнитивно-коммуникативного описания в контексте русской лингвокультуры)

• Автор: Чесноков, Иван Иванович
• Шифр специальности: 10.02.19
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Волгоград
• Количество страниц: 334 с. : ил.

Содержание
Введение

Глава 1. Человек в фокусе лингвистических исследований

1.1. Человек - личность - языковая личность

1.2. Концептосфера языковой личности и культура

1.3. Эмоциональный концепт как объект лингвокультурологии

Выводы
Глава 2. Эмоциональный поведенческий концепт «месть» в контексте психологических исследований

2.1. Социально-психологические теории мести

2.1.1. Месть как способ не уронить свое достоинство в глазах других

2.1.2. Месть как магическое исправление зла

2.1.3. Месть как защита
2.2. Психоаналитическая интерпретация мести Выводы
Глава 3. Эмоциональный поведенческий концепт (ЭПК) «месть» в русской лингвокультуре
3.1. Репрезентации концепта в языковом сознании
3.2. Формы представления концепта в коммуникативном поведении
3.2.1. ЭПК «месть» как психический эпицентр

виндиктивного дискурса
3.2.2. Онтогенез, ритуализация и косвенная презентация виндиктивного дискурса
3.2.3. Функции виндиктивного дискурса
3.2.4. Структура виндиктивного дискурса
3.2.4.1. Тактики виндиктивного дискурса и эксплицитные перформативные высказывания
3.2.4.2. Тактика угрозы
3.2.4.3. Тактика изгнания
3.2.4.4. Тактика поругания
3.2.4.5. Тактика злопожелания
Выводы Заключение Список литературы
Список лексикографических и других источников
Приложение
Введение
Общефилософский и общенаучный разворот к человеку, ознаменовавший собой конец XX века, не мог не затронуть вопроса о глубинных эмоциональных основах его сознания и поведенческих программ. Антропологическая ориентация философской, естественно-научной и гуманитарной мысли закономерно обнаружила себя и в языкознании, расширив его исследовательский фронт проблемами лингвокогнитивного и лингвокультурологического характера. Данное обстоятельство, в свою очередь, открыло широкие перспективы для изучения проблемы концептуализации эмоций в связи с участием в этом процессе языка как феномена, способного фиксировать познавательный опыт и вводить в мир человека аксиологические (культуроносные) смыслы, детерминирующие его предметно-практическую и коммуникативную деятельность.
По мнению В.И. Шаховского, общеизвестные тезисы о психологическом (Спиро), духовном (Вежбицкая) и биологическом (Дарвин) единстве человечества не могут быть оспорены или подтверждены без опоры на лингвистику, поскольку концептуализация даже универсальных, базовых эмоций предполагает её материализацию в этноспецифических языковых формах [Шаховский, 2002, с. 2]. Поэтому постижение этноязыкового кода, объективирующего эмоциональные концепты, - это в известной степени и постижение менталитета его носителей.
Конечно, менталитет как «специфический способ восприятия и понимания действительности» [Попова, Стернин, 2001, с. 65] связан не только с языком и культурой. Он формируется также под влиянием экономических, природных факторов, взаимодействия с представителями иных культурных сообществ и поэтому представляется более ёмкой категорией, чем культура или язык. Но всё содержание ментальности, сознательное и бессознательное (эмоциональное), обретает своё материальное выражение, доступное как для самого субъекта, так и для других людей, только в процессе семиозиса и

эмоциональной подсистеме его сознания, или эмоциональном бессознательном [Gray, 1973; Изард, 1980; Шаховский, 1987; Goleman, 1997; Нойман, 1998 и др.]. В этой связи В.И. Шаховский предлагает научной общественности понятие «эмотивная языковая личность», имея в виду необходимость изучения вопросов, связанных с концептуализацией и объективацией эмоций в языке и речи [Шаховский, 2000].
Концепция эмотивной языковой личности, привлекшая к себе внимание многих ученых, получает определенное развитие и в настоящем исследовании, поскольку в центре его внимания находится человек, переживающий фрустрацию и предпринимающий в ответ на это эмоционально детерминированные агрессивные действия.
Вместе с этим, следует подчеркнуть, что дифференциация ЯЛ на составляющие имеет ориентационно-методический смысл, позволяющий исследователям сфокусировать внимание на том или ином её проявлении. Сам же изучаемый феномен, ЯЛ, остается при этом единой ментально-лингвальной (по В.В. Красных) или когнитивно-дискурсивной (по Л.И. Гришаевой) субстанцией, реализующей свои интенции в познавательной деятельности и коммуникативных процессах, оперируя при этом языковыми (и экстралингвальными) средствами.
Единство (не тождество) когнитивного и дискурсивного в ЯЛ в конечном счете и предопределяет необходимость изучения того, как внеязыковые знания превращаются в языковые значения, а последние, реализуясь в коммуникативных процессах, оказывают регулирующее воздействие на психику и социальную активность людей.
Осуществление данной аналитической процедуры не может обойтись без обращения к таким категориям, как концептосфера, концепт, культура и этнокультурное сознание, рассмотрению которых и посвящается следующий параграф.