Балто-славянский заговорный текст : Лингвистический анализ и картина мира; на материале литовских и белорусских лечебных заговоров

• Автор: Завьялова, Мария Вячеславовна
• Шифр специальности: 10.02.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 152 с. + Прил. (с.153-451)

Оглавление
Введение

Метод исследования

Объект исследования

Цель и задачи исследования

Актуальность и практическая направленность работы

Глава первая

Структурная организация литовских и белорусских заговоров

- Типы литовских заговоров

- Типы белорусских заговоров

- Сравнение литовских и белорусских типов заговоров
Особенности семантико-синтаксической структуры заговоров
- Особенности семантико-синтаксической структуры
белорусских заговоров
- Особенности семантико-синтаксической структуры
литовских заговоров
- Сравнение семантико-еинтаксических структур
литовских и белорусских заговоров
Особенности грамматики в литовских
и белорусских заговорах
- Некоторые грамматические особенности белорусских заговоров
- Некоторые грамматические особенности литовских заговоров
- Сравнение грамматики в литовских
и белорусских заговорах
Особенности словообразовательных моделей в литовских
и белорусских заговорах
- Особенности словообразования в литовских заговорах
- Особенности словообразования в белорусских заговорах
- Сравнение словообразовательных моделей в литовских
и белорусских заговорах
Особенности фонетики в литовских и белорусских заговорах

- Особенности фонетики в литовских заговорах
- Особенности фонетики в белорусских заговорах
- Сравнение фонетики в литовских и белорусских заговорах
Проблема возможных взаимовлияний литовских
и белорусских заговоров
Глава вторая
Описание картины мира по данным тезаурусного словаря, составленного на основе литовских и белорусских заговорных текстов
Структура тезаурусного словаря
Описание структуры внешнего мира
в белорусском и литовском тезаурусных словарях
Описание структуры мира болезни
в белорусском и литовском тезаурусных словарях
Описание структуры мира жертвы болезни
в белорусском и литовском тезаурусных словарях
Описание структуры мира борьбы с болезнью
в белорусском и литовском тезаурусных словарях
Заключение
Приложение
Список сокращений
Список литературы

Введение
Функционирование языка в любом его проявлении отражает так или иначе дух народа, заключает в себе энергию коллективного сознания, содержит закодированную информацию об устройстве мира. Попытаться увидеть скрытое и понять неразгаданное в языке можно разными способами - с помощью анализа внешних его проявлений или стараясь заглянуть в его внутреннюю сущность. Особенностью фольклорного слова является его маркированность и многофункциональность - находясь на разных уровнях анализа, исследователь открывает каждый раз новый пласт значений, связей и мотивировок слова. Взаимосвязь понятий языка, мифа и обычая можно проиллюстрировать словами В. Вундта: “Язык содержит в себе общую форму живущих в духе народа представлений и законы их связи. Мифы таят в себе первоначальное содержание этих представлений в их обусловленности чувствованиями и влечениями. Обычаи представляют собой возникшие из этих представлений и влечений общие направления воли... Язык сам сплошь проникнут тем мифологическим мышлением, которое первоначально бывает его содержанием... Язык, мифы и обычаи представляют собой не какие-либо фрагменты творчества народного духа, но самый этот дух народа в его относительно еще незатронутом индивидуальными влияниями отдельных процессов исторического развития виде.” (Вундт, 32, 33, 35)
Именно с целью уловить в фольклорных текстах коллективный дух народа в его нетронутой целостности и независимости от исторических изменений, попытаться проследить систему взаимосвязей в фольклорной картине мира, и были выбраны заговоры.
Среди фольклорных жанров заговор занимает особое место. Благодаря своей практической направленности он теснее всех связан с обычаем, ритуалом, действием. Эта действенность отражается и на роли самого слова в заговорном тексте -насыщаясь побочными смыслами, оно становится максимально емким, эмоционально и энергетически насыщенным, увлекает исследователя в лабиринт связей, раскрываясь как по спирали на новых уровнях значений. Магическое слово богато коннотациями; само являясь орудием, оно заключает в себе целый мир, сжатый в комок одной формы, вызывая страх своим могуществом, заставляя трепетать и восхищаться соприкоснувшихся с ним. Только в заговоре, наверное, слово обретает былую максимальную ценность, оно весомо, ярко и многогранно.

маці да помачы стаці у раба божага (гмя) крыксау, плаксау, несаноты шаптаці. Ідзі ты, крьіксівіца, ідзі ты, плаксівіца, ідзі ты, несанота, ідзі ты, недрамота. Печ-матухно, колыши мае дзіцятухно. А стол-бацько, дазірай має дзіцшпко. За гарою крамяною бегла рзчка траскуча, піскуча, ляскуча. Туди вона кліча, туди вона ішчз несаноту, недрамоту, а маему (імя) наспаціся, нагуляціся, ніякім ачыцам не паддавацца, ні пудмоуньш, ні пудгаворным, ні спешным, ні пацешным, ні надуманим, ні нагаданим, ні ветраным, ні наспаним. Яе ж маці радзіла, на белы свет пусціпа, сном-красатою надзяліпа, ніяїсіх ачьщ не дапусціла, ні надуманих, ні нагаданих, ні ветраных, ні насланих, ні пудмоуных, ні пудгаворных, ні спешных, ні пацешных. (1161, ад круксау) После стандартного зачина следует отсылка болезни с перечислением синонимичных названий, затем - просьба к главным объектам дома беречь дитя, охранять его сон. Следующим персонажем без видимой связи с предыдущими является река, эпитеты которой перекликаются с проявлением болезни; она, как подобная болезни, забирает ее. Далее идет оберег ребенка от сглаза с перечислением возможных причин его появления. Такое обилие персонажей характерно для белорусских заговоров. Даже в более кратком заговоре, не разделенном на части, может присутствовать сразу несколько действующих лиц: Ішоу Ісус Христос цераз капінавьі мост. Пад пахай нёс забалацъ, у руках тросць. Кроу загавараю, жылу замауляю, камор кусае, вярба зарастав. Сеяла дзеука рожу, рожа не узышла, штаб з Тацянінае жьілкі кроу не найшла. (501, кроу загаварваць). Интересны случаи обращения одновременно к христианским персонажам и к природным объектам, например: Госпаду Богу намолюся і матары Божай прыкланюся і з сынам яе. Ішоу Гасподзъ Бог Сус Христос па золотой гарэ, няслг залатыя ключи. Запатыя ключи, замкнгцясъ, рабе божай косці, сьгйдзіцясь, а жываты, астанавіцясь на свае на места, на залатое крэсла. Як кіт рыба на моры не баігща ні тучы, ні хмары, так і ты, раба божая, ня бойся ні убівання, ні валяння, ні чыжопага падымапня. Так і вы, жываты, станавіцясь на свае на места, на залатое крэсла. Як дуб на кораиі нядвгжым, нярушым, так у рабы божай нядвіжьіма, нярушыма, і з свайго места ня трогается. (1107, на захаванне плода). Хотя стандартный молитвенный зачин, содержащий обращение к христианским персонажам зачастую кажется искусственно приклеенным к основному тексту, в котором действуют природные, языческие силы или сам заговаривающий, Иисус Христос, Бог ородица или святые активно действуют в заговорах довольно часто, а заговаривающий не стремится проявить себя, наоборот, “прячется” за более могущественных лиц, например: Госпадзі, як начынауся свет, было на свеці три