Удмуртский вокализм первого слога в историческом аспекте : на материале памятников письменности и современных диалектов

• Автор: Безенова, Мария Петровна
• Шифр специальности: 10.02.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 288 с. : ил.

Оглавление
Введение

0.1. Общая характеристика работы

0.2. Из истории изучения вокализма удмуртских диалектов

0.3. Научные изыскания в области исторической фонетики

0.4. Из истории изучения памятников удмуртской письменности

Глава 1. Фонетические особенности памятников удмуртской письменности религиозного характера первой половины XIX века (в сопоставлении с современными диалектами)

1.1. Метод выявления диалектных особенностей письменных памятников

1.2. Фонетические особенности памятников письменности

1.2.1. Особенности консонантизма

1.2.2. Особенности вокализма

1.2.3. Единичные отклонения
1.3. Можно ли определить диалектную принадлежность первого перевода «Евангелия от Иоанна» на удмуртский язык?
1.4. Фонетические особенности глазовского и сарапульского наречий первой половины XIX века (в сопоставлении с современными диалектами)
Глава 2. Вокалические системы первого слога удмуртских диалектов (говоров) в синхронии
2.1. Описание системы вокализма говора д. Вылынгурт (срединный говор)
2.2. Описание системы вокализма говора д. Кабаково (среднечепецкий диалект)
2.3. Описание системы вокализма говора с. Покровский Урустамак (бавлинский говор)
2.4. Описание системы вокализма говора с. Варклет-Бодья (центрально-южный диалект)
2.5. Описание системы вокализма говора д. Ворца (бесермянское наречие)
Г лава 3. Реконструкция праудмуртской системы вокализма первого слога
3.1. Ряды соответствий, выявленные в ходе обработки полевого материала
3.1.1. £ во всех диалектах
3.1.2. и во всех диалектах
3.1.3. южВБ., бесВ., средВ., счК. и — бавлПУ. и

3.1.4. южВБ., бавлПУ., средВ., счК. и (бавлПУ. «) — бесВ.в
3.1.5. южВБ. о — бесВ., бавлПУ., средВ., счК. и (бавлПУ. и)
3.1.6. а во всех диалектах
3.1.7. г во всех диалектах
3.1.8. южВБ., бесВ., средВ., счК. з — бавлПУ. в
3.1.9. южВБ., средВ., счК. в — бесВ. з — бавлПУ. в
3.1.10. о во всех диалектах
3.1.11. южВБ., бесВ. в — бавлПУ. э — средВ., счК. г
3.1.12. южВБ., бесВ., средВ., счК. г' — бавлПУ. з
3.1.13. южВБ., средВ,, счК. г — бесВ. в — бавлПУ. э
3.1.14. южВБ. в — бесВ., средВ., счК. i — бавлПУ. э
3.2. Праудмуртская система гласных первого слога
3.3. Рефлексы праудмуртских гласных в современных говорах
Заключение
Сокращения
Список литературы
Приложение
Список информантов
Словарь говора д. Вылынгурт (срединный говор)
Словарь говора д. Кабаково (среднечепецкий диалект)
Словарь говора с. Покровский Урустамак (бавлинский говор)
Словарь говора с. Варклет-Бодья (центрально-южный диалект)
Словарь говора д. Ворца (бесермянское наречие)

Введение
0.1. Общая характеристика работы
Изучение удмуртских диалектов и говоров дает ценный материал для разработки вопросов истории формирования удмуртского литературного языка, определения диалектной принадлежности памятников удмуртской письменности, в частности, первых переводов Евангелия. Выявление архаичных черт в удмуртских диалектах, соотнесение их с данными коми языка и других финно-угорских языков может помочь уточнить прапермскую и, возможно, даже финно-угорскую фонетические системы. В то же время, определение инновационных и архаичных черт в диалектах позволяет судить не только об истории удмуртского языка, но и истории народа, т. к. диалектные факты часто дают возможность проследить направление миграций и контактов племен в глубокой древности. Однако сам процесс выявления инновационных и архаичных черт должен производиться на основе сопоставления полных словарей по каждому из диалектов, представленных в том или ином языке, что мы и попытались продемонстрировать при анализе удмуртских говоров. Таким образом, актуальность данной работы заключается в том, что подобные исследования позволят вывести удмуртскую диалектологию на новый уровень, когда будут сравниваться не отдельные выборки диалектных слов, а полные словари.
Отдельные удмуртские диалекты подвергались анализу и ранее в различных статьях и работах монографического характера [Тепляшина 1955, 19706; Тараканов 1958; Кельмаков 1969; Бушмакин 1971; Насибуллин 1973; Загуляева 1980а; Карпова 1997; Люкина 2008]. В других работах как зарубежных, так и отечественных ученых затрагивались вопросы не только описательной, но и исторической фонетики пермских языков, в том числе были предприняты попытки реконструировать праудмуртскую систему вокализма [Кельмаков 1993а; СзисБ 2005].
Цепями нашего исследования являются описание вокализма удмуртских диалектов и памятников письменности XIX века, реконструкция праудмуртской системы, создание пяти аудиословарей исконной лексики.
Достижение этих целей предполагает решение ряда исследовательских задач:
1) Описать систему вокализма письменных памятников первой половины XIX в.

3. Кротова [Кротовъ 1785], которые также уже подвергались анализу ранее, в том числе Т. И. Тепляшиной, а также рукописные словари, первые переводы Евангелий на удмуртский язык [Иоанн; Марк; Матфей Глаз.; Матфей Сар.] и азбуки на глазовском и сарапульском диалектах удмуртского языка [Азбука Глаз.; Азбука Сар.]. Работа, главным образом, посвящена анализу графических и орфографических особенностей письменных памятников XVIII—XIX веков, в результате чего автор приходит к выводу, что удмуртская письменность зародилась еще в первой трети XVIII века на основе латиницы, а кириллическая графика, сохранившаяся по сей день, стала использоваться лишь со второй половины XVIII века. Что касается орфографии представленных памятников, Л. М. Ившин придерживается следующего мнения: «В ранних памятниках удмуртской письменности орфографии как нормы еще не было. Однако была налична определенная система написания слов» [Ившин 2009а: 165].
Попутно в представленной работе автор старается проанализировать диалектные особенности, присущие рассматриваемым им письменным памятникам на фонетическом, морфологическом и лексическом уровнях. Данная проблема затрагивалась и в более ранних работах. Так, например, по мнению В. В. Напольских, в языковых материалах Д. Г. Мессершмидта отражены особенности северных диалектов удмуртского языка, поскольку свой материал он собирал у удмуртов, проживавших в верховьях и в районе среднего течения р. Чепцы [Напольских 2001: 9]. Определить принадлежность письменных памятников к тому или иному диалекту удмуртского языка старалась в своей монографии и Т. И. Тепляшина [Тепляшина 1965]. В частности, при анализе первой научной грамматики удмуртского языка и грамматики М. Могилина, Т. И. Тепляшина приводит ряд фонетических, морфологических и лексических особенностей, встречающихся в тексте, на основе которых делает вывод о том, что грамматика 1775 создана «на материале южных диалектов» [Тепляшина 1965: 224], а языковой материал грамматики М. Могилина, «помимо северно-удмуртских говоров, включает в себя бесермянский диалект» [Тепляшина 1965: 293].
По поводу диалектной принадлежности той же грамматики 1775 г. В. И. Алатырев придерживается другой точки зрения, считая, что лексический материал данного памятника письменности содержит черты не только южных диалектов, но и северных, а также срединных говоров [Алатырев 1975а: 14]. Как видим, существуют достаточно противоречивые суждения.
Еще более спорным в плане определения диалектной принадлежности являются, по мнению многих ученых, первые переводы Евангелий на удмуртский язык. Учитывая пометы, встречающиеся в самих названиях большинства переводов Евангелий («Господа нашего Incyca Христа Евангел1я оть св. евангелистовъ Матвея и Марка на русскомъ и вотякскомъ языкахъ, Глазовскаго партия», «Господа нашего Incyca Христа Евангел1я оть св. евангелиста Матвея на русскомъ и вотякскомъ языкахъ, Сарапульскаго нарЬч'ш») и обеих азбук («Азбука, составленная