Способы выражения и семантические функции прямого объекта в мордовских (эрзянском и мокшанском) и финском языках

• Автор: Чинаева, Наталья Викторовна
• Шифр специальности: 10.02.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Саранск
• Количество страниц: 160 с.

1 История изучения категории прямого объекта

2 Способы выражения прямого объекта в мордовских и финском языках

2.1 Падежи прямого объекта в мордовских и финском языках

2.2 Выражение прямого объекта именами существительными

2.3 Выражение прямого объекта местоимениями

2.4 Выражение прямого объекта субстантивированными частями речи

2.5 Выражение прямого объекта словосочетаниями

2.6 Выражение объектных отношений инфинитивом (в сравнении с другими синтаксическими функциями инфинитива)

2.7 Выражение объектных отношений придаточными предложениями

2.8 Выражение объектных отношений реферативными конструкциями

3. Семантико-синтаксическая характеристика категории прямого объекта в мордовских и финском языках
3.1 Семантические функции прямого объекта
3.2 Характерные особенности субъектно-объектных отношений в каузативных конструкциях Ю9
3.3 Особенности функционирования прямого объекта с транзитивными и интранзитивными глаголами
3.4 Позиция прямого объекта в предложении
Заключение
Список сокращений
Список использованной литературы

Тема исследования - способы выражения и семантические функции прямого объекта в мордовских (эрзянском и мокшанском) и финском языках.
Актуальность исследования. В финно-угорских языках изучению синтаксиса традиционно уделялось меньше внимания по сравнению с морфологией. К числу весьма сложных вопросов синтаксиса мордовских и финского языков относится проблема категории прямого объекта. В финно-угорском языкознании существует множество работ, в которых прямой объект рассматривается в том или ином плане, однако многие аспекты данного вопроса до настоящего времени остаются актуальными и дискуссионными.
Непосредственный выбор темы настоящего исследования мотивирован отсутствием в рассматриваемых языках работ монографического характера по сравнительному изучению категории прямого объекта, а также интенсивным развитием изысканий в области общего и финно-угорского языкознания. Кроме того, актуальность темы исследования определяется некоторыми теоретическими проблемами, которые нуждаются в дальнейшей разработке.
Целью данной работы является выявление многообразия способов выражения и специфики системы семантических функций (глубинных падежей) прямого объекта в мордовских и финском языках.
Достижение поставленной цели реализуется путем решения
следующих задач:
- раскрытие степени изученности категории прямого объекта в финноугорском языкознании;
-грамматический анализ категории прямого объекта (поверхностные падежи, части речи, словосочетания, придаточные предложения, реферативные конструкции как способы его выражения) в мордовских и финском языках;

- семантический анализ категории прямого объекта (выявление его семантических функций) в исследуемых языках;
-выявление сходств и различий в способах выражения и системе семантических функций прямого объекта в мордовских и финском языках.
Объектом исследования является категория прямого объекта, предметом - формальные и семантические аспекты категории прямого объекта в мордовских и финском языках.
Научная новизна исследования заключается в создании системного представления о способах выражения и семантических функциях прямого объекта в мордовских и финском языках.
В диссертационной работе впервые изучены и описаны в сравнительном плане способы выражения и семантические функции прямого объекта в мордовских (эрзянском и мокшанском) и финском языках, рассмотрены особенности функционирования прямого объекта на морфологическом, синтаксическом и семантическом уровнях.
Результаты работы наглядно показывают сходство и различия в реализации категории прямого объекта средствами мордовских (эрзянского и мокшанского) и финского языков, которые до настоящего времени в сравнительном аспекте рассматривались лишь эпизодически.
Теоретической и методологической базой диссертации послужили труды исследователей данной проблемы в общем языкознании (В. В. Богданова, В. В. Виноградова, В. Г. Гака, Л. Теньера, Ч. Филлмора и др.), исследования по вопросам морфологии и синтаксиса финно-угорских (мордовских, финского, венгерского, эстонского, марийского, коми и др.) языков (А. Алхониеми, Д. В. Бубриха, 3. М. Дубровиной, Э. Итконена, М. Н. Колядёнкова, П. Лейно, К. Е. Майтинской, Б. А. Серебренникова, Л. Хакулинена, Д. В. Цыганкина и др.), разработки смежных вопросов в финно-угорском языкознании (Л. Керестеша, П. Г. Матюшкина,
В. М. Оллыкайнена, В. И. Учкиной и др.).

‘Комендант общежития, высокий, сухощавый дед Ефим, бегал по комнатам, девушек-парней звал убирать сад’.
В финском языке продуктивными аффиксами при образования слов со значением собирательности являются: -ккО, -1ккО, -ъЮ, -ШО, -ие/-уе (кткко ‘груда камней’, коткко / коыЫо ‘березовая роща, березняк’, зеигие ‘компания’). В финском языке можно встретить случаи, когда некоторые из перечисленных суффиксов настолько слились с основой слова, что говорящие далее не замечают в данном слове значение собирательности, возьмем, к примеру, слово ИразФ ‘библиотека’ (киу'а ‘книга’ + -з1о (собирательный суффикс): Кп/азиш ктайШп тиип тиазза 61)-уиоиаакз1 кагтааШккшзекз I virka.mieh.eksi... [Т8 2011: В2] ‘Библиотеку изобразили, в частности, 60-летним седовласым чиновником... ’.
Среди нарицательных имен существительных выделяется группа слов, употребляющихся для обозначения однородных по составу веществ, поддающихся делению, измерению (но не счету, то есть неисчисляемые). Данная группа слов характеризует существительные вещественные. Как правило, вещественные имена существительные имеют формы либо единственного, либо множественного числа. Формы множественного числа в данном случае указывают не на собственно множественность, а скорее совокупность. Значение вещественности, в отличие от значения собирательности, выражается, как правило, только лексически:
эрз. Чевгелень куслятнень (множ. ч.) варчнизъ, атямарень варения марто чайде (ед. ч.) симстъ [Доронин 2001: 85] ‘Кисель (ед. ч.) из калины пробовали, чай (ед. ч.) с вишневым вареньем пили’;
мокш. Федоторясь виздезъ анасъ симомс ведня [Кирдяшкин 1989: 13] ‘Жена Федора смущенно подала попить водички’;
фин. Нап (Кее1а) з\еИ газуаа тудз казусреп раЫШтШе [Arsl.ilа 2007: 7] ‘Она (Реета) наложила мазь также на обоженные участки лица’.
В финно-угорских языках сильно развита притяжательная оформленность имен существительных, являющихся объектом действия.