Семантическая структура полифоничного слова и текста

• Автор: Валентинова, Ольга Ивановна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 373 с.

Глава первая. Семантическая модель полифоничного текста

1.1. Реконструкция идеальной семантической модели полифоничного текста: выявление источников и характера эстетической энергии, задействованной на создание полифоничного текста
1.1.1. Разрушение жесткой соотнесенности между высказыванием и субъектом высказывания
1.1.2. Разрушение жесткой соотнесенности между высказыванием и значением высказывания
1.2. Семантическая структура полифоничного слова как следствие разрушения жесткой соотнесенности между высказыванием и его субъектом и между высказыванием и его значением

1.3. Свобода и объемность смысла

1.4. Условность форм речи в эстетике полифонии

Выводы
ГЛАВА ВТОРАЯ. Процедура верификации семантической модели полифоничного текста. Семантические реалии полифоничного текста

2.1. Техника анализа смыслового потока полифоничного текста

2.2. Семантические реалии полифоничного текста

2.2.1. Тенденция к устранению дизъюнктивных отношений
2.2.2. Тенденция к созданию оппозиций с нулевым членом
2.2.3. Порождение бессубъектных смыслов
2.2.4. Разрушение структурно-семантических стереотипов
Выводы

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Семантические возможности категории стиля в условиях полифонии
3.1. Повтор как знак полифоничного текста. Функциональные разновидности повтора
3.1.1. Односубъектный повтор как способ имплификации диалога
3.1.2. Разносубъектный повтор как способ изменения прагматического значения высказывания
3.1.3. Повтор как способ изменения концептуального содержания высказывания
3.2. Стилистический генезис в контексте полифоничного текста
3.3. Семантическая сущность категории стиля в условиях полифонии
3.4. Стилистическая омонимия как основное условие возникновения стилистического двойничества
3.5. Стилистическая идентификация голосов как условие свободного
существования смысла
Выводы
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Смысловая константа как проявление эйдологической причинности появления полифоничных текстов
4.1. Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»: первичные трансформации новозаветных смыслов
4.1.1. Зона смыслового совпадения теологического образа Христа и образа князя Мышкина как основа иллюзии узнавания
4.1.2. Основные тенденции семантического искажения теологического образа Христа в романе Ф.М. Достоевского «Идиот»
4.2. Усиление десакрализации христианских смыслов в романе Ф.М. Достоевского «Бесы»
4.3. Логика семантической преемственности «Идиота», «Бесов» и «Легенды о Великом инквизиторе»

4.4. Роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»: явление кощунства

4.4.1 Десакрализация христианских ценностей и этических ценностей,
утверждаемых в предшествующем творчестве Ф.М. Достоевского
4.4.2. Стилистическое кощунство: особенности использования «высокого»
стиля в полифоничном тексте
Выводы
Глава IIЯТАЯ. Концептуальный словарь полифоничного текста как наглядная реконструкция семантической структуры полифоничного
слова и текста
5.1. Принципы построения концептуального словаря полифоничного текста
5.2. Словарные статьи с толкованиями
5.2.1. Текстовые окказиональные толкования
5.2.2. Смысловые стяжения
5.2.3. Противопоставления
Выводы
Глава IIIЕСТАЯ. Семиотические последствия полифонии
6.1. Снижение семиотической самостоятельности образов в полифоничном тексте
6.2. Снижение семиотической значимости сюжетных положений в полифоничном тексте
6.3. Снижение семиотической значимости традиционных средств композиционной выделенности образов в полифоничном тексте
6.4. Изменение семиотической значимости категории стиля в предельно полифонизированном художественном тексте

- Скажите мне, пожалуйста, где вы живете теперь?
- Где я живу теперь, Крестьян Иванович?
-Да... я хочу... вы прежде, кажется, жили
- Жил, Крестьян Иванович, жил и прежде. Как же не жить <...>” (т. 1, с. 121).
Возникает смысловой каламбур, похожий, как сказал бы господин Голядкин, более на смысловую какофонию, нежели на смысловой каламбур. Но возникающий за счет несоответствия значений слов и выражений эффект непонимания сугубо внешний. Безусловно, такую «несостыковку» значений мы могли бы «реалистично» объяснить помешательством главного героя и этим ограничиться, но на самом деле реплики Голядкина не только не бессмысленны, но логичны, закономерны и последовательны. Их последовательность станет очевидной, как только мы соотнесем их не с «подставным» собеседником Голядкина (в данном случае с доктором), а с тем собеседником, которому эти реплики адресуются. Доктор обращается к Голядкину, но Голядкин отвечает своим «врагам», а не доктору. Очередная мистификация полифонии. Никакие внешние обстоятельства (неважно, с кем формально и на какую тему он говорит) не могут отвлечь Голядкина от сущностной для него полемики с «врагами». Реплики доктора и Голядкина рассыпаются, оказываются не связанными друг с другом, но высвобождаемая таким образом эстетическая энергия интенсифицирует сущностный диалог героя с неназываемым в данной точке развития текста оппонентом. Доктор и Голядкин не слышат друг друга. Имплицированный, скрытый диалог оказывается важнее внешнего. Скрытый диалог концептуален. «Несвязные» реплики Голядкина столь же важны для реконструкции конфликта, лежащего в основе текста, как оговорки и описки в изучении подсознательного как скрытого рычага внешних интенций индивидуума. Внешняя несвязанность реплик отсылает нас к глубинным значениям, являясь, таким образом, одним из способов их актуализации.