Концепция античности в поэзии Т. Готье : Сборник "Эмали и камеи"

• Автор: Павлова, Ольга Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.05
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Нижний Новгород
• Количество страниц: 191 с.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I Истоки «эллинства» Т.Готье
ГЛАВА II Движение к объективной поэзии: «Эмали
и камеи»
ГЛАВА III. Поэзия Т.Готье в контексте пантеизма и
неоязычества середины XIX в.
ГЛАВА IV. Формы визуальной образности в «Эмалях
и камеях»
§ 1. Пластическая образность
§ 2. Цветовая символика
Заключение
Библиография

ВВЕДЕНИЕ
Богатое творческое наследие Теофиля Готье стало предметом внимания критики и литературного окружения уже при жизни. Ш. Бодлер посвящает «Цветы зла» (1855) Готье - «непогрешимому поэту, Всесильному чародею французской литературы» (203, р.34). Многогранность творческого дарования поэта позволяет избирать все новые аспекты исследования. Одной из граней поэтического мира Готье является авторская концепция античности.
Уже в период обучения в коллеже Шарлемань Готье обнаружил стойкий интерес к античному наследию. В основу первых произведений - пьесы «Поток Скамандра» («Fleuve Scamandre») и поэмы «Похищение Елены» («l'Enlèvement d'Hélène») - легли мифологические сюжеты. Творчество Т. Готье («Мадемуазель де Мопен», «Аррия Марцелла», «Ночь, дарованная Клеопатрой», «Ножка мумии», «Роман мумии», «Эмали и камеи», «Капитан Фракасс») насыщено мифологическими мотивами и образами, цитатами и скрытыми реминисценциями из древних авторов: Гомера, Платона, Эпикура,
Вергилия, Овидия, Горация, Теренция, Плавта, Апулея.
Анализ поэзии и новеллистики Т. Готье, его статей о литературе и искусстве позволяет говорить о сложившейся в творческом сознании писателя целостной и оригинальной концепции античности, изучение которой обогащает представления о поэтике и художественном мире французского автора. В яркой и своеобразной форме концепция античности Готье реализована в поэтическом сборнике «Эмали и камеи» (1852). Поэтому мы обращаемся прежде всего к исследованию поэтики данного сборника, рассматривая его в контексте других произведений автора («Стихотворения», «Мадемуазель де Мопен», «Аррия Марцелла», «Клуб любителей гашиша», «Ночь, дарованная Клеопатрой», «Роман мумии», «Капитан Фракасс»), а также статей и
дневниковых записей. Не преследуя цели выявить все реминисценции из античных произведений в поэзии Готье, мы стремимся в первую очередь к решению вопросов, связанных с эволюцией авторской
концепции античности, а именно ее истоков и соотношения с «объективной» поэзией, пантеизмом и неоязычеством середины XIX в., а также к выявлению особенностей ее художественного
воплощения в визуальных образах.
К изучению творчества Готье впервые обратились его современники: Ш. Бодлер, А.Бошо, Э. Бержера, М. Дюкан (49,219,213,228). Для понимания особенностей поэтики французского романтика показательна статья Бодлера «Теофиль Готье» (1859). В ней автор «Цветов зла» отмечал, что в то время все знали Готье как блистательного литературного критика и посетителя Салонов, но мало кто был знаком с его поэзией - «с восхитительными образцами истинно французской красоты» (49, с.216). Первый роман Готье
«Мадемуазель де Мопен» (1835) продемонстрировал его «исключительную любовь к Прекрасному, Идею фикс» (49, с.218). Поэзию Готье отличают совершенство формы и живописность, навеянная работами европейских мастеров. «Его душа представляет собой - космополитическое зеркало красоты, в котором поочередно со всей очевидностью и блеском отразились средние века и
Возрождение, он с ранних пор часто обращался к грекам и к Идеалу
античности, что сбивало с толку' тех его поклонников, у которых не было настоящего ключа от палаты его духовности» (49, с.219) . Увлеченность поэта античностью позволила Бодлеру сравнить его с Сократом: «Слушая эту устную выразительность, столь далекую от века сего и его бурной болтовни, я невольно думал об античной
просвещенности, о каком-то сократическом эхо, запросто
принесенном на крыльях ветра Востока» (49, с.219).
Еще один современник Готье, А. Бошо в монографии «Теофиль Го-

«...юноше хотелось выйти за пределы времени и жизни и перенестись душою в век Тита» (17, с.459). В воображении героя происходит своеобразное возрождение древности, со всеми ее реалиями, что создает впечатление подлинности происходящего: «Луна заливала
белоснежным светом белесые дома, разделяя улицы на две части -серебристо-светлую и синевато-темную. Ночное освещение, приглушая краски, скрадывало изъяны зданий... Казалось, молчаливые ночные духи восстановили ископаемый город, чтобы показать какую-то причудливую жизнь»(17, с.460).
Путешествие во времени Готье связывал с двумя видами экзотизма, упомянутыми в беседе с Гонкурами: «Первый - это вкус к экзотике места: вас влечет Америка, Индия, желтые, зеленые
женщины и так далее. Второй - самый утонченный, развращенность высшего порядка, - это вкус к экзотике времени...» (74, с. 446). В изображении путешествия во времени Готье остается верен романтическому принципу, оставляя возможность двойственной трактовки происходящего на грани реального и фантастического: «Вообразите же мое удивление, когда на том самом месте, где была купленная накануне ножка мумии, я увидел зеленую фигурку-амулет, которую оставила мне принцесса Гермонтис!» (17> с.210).
Герой, попавший в прошлое, представляет собой alter ego самого автора: «После большого перерыва снова появляется человек, принадлежащий к ушедшим поколениям, приносит с собою верования, предрассудки, вкусы, уже изжитые более столетия тому назад, и напоминает нам об исчезнувшей цивилизации» (19, Т.1, с.507) .
Через знакомство с идеями Вико и Мишле Готье возвращается к истокам, к постижению античных представлений о циклическом времени. Таким образом, он отказывается от христианской концепции, где время ограничено лишь земным бытием и воспринимается как линейный, конечный процесс, завершающийся