Эволюция итальянской проповеди XIV-XV вв.

• Автор: Топорова, Анна Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 416 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ДЖОРДАНО ДА ПИЗА. НАЧАЛО ПРОПОВЕДИ НА

ИТАЛЬЯНСКОМ ЯЗЫКЕ

ГЛАВА II. БЕРНАРДИНО ДА СИЕНА. РЕФОРМИРОВАНИЕ

СРЕДНЕВЕКОВОЙ ПРОПОВЕДИ

ГЛАВА III. ДЖИРОЛАМО САВОНАРОЛА. ИТОГИ СРЕДНЕВЕКОВОЙ

ПРОПОВЕДИ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИЛОЖЕНИЕ I. ДЖОРДАНО ДА ПИЗА. ПРОПОВЕДИ

ПРИЛОЖЕНИЕ II. БЕРНАРДИНО ДА СИЕНА. ПРОПОВЕДИ ИЗ
СИЕНСКОГО ЦИКЛА 1427 Г
БИБЛИОГРАФИЯ
ВВЕДЕНИЕ
Объектом настоящего диссертационного исследования является обширный корпус проповедей на народном - итальянском — языке (называемым также вольгаре) ХГУ-ХУ вв. Хронологические рамки определяются, с одной стороны, первыми дошедшими до нас проповедями на итальянском языке (это проповеди Джордано да Пиза 1303 г.), а, с другой стороны, гибелью Джироламо Савонаролы (1498 г.), творчество которого-подводит итог всей традиции средневековой проповеди. И хотя г некоторые средневековые проповедники еще продолжали свою деятельность и позже, в целом под влиянием новой культурной обстановки и идеологии средневековая проповедь утрачивает свои принципиальные особенности, сохранявшиеся на протяжении этих двух столетий.
Предмет исследования - формирование и эволюция итальянской средневековой проповеди. Мы выделяем три этапа эволюции средневековой проповеди, связанные с именами наиболее ярких проповедников - Джордано да Пиза, Бернардино да Сиена и Джироламо Савонаролы. Выделенные этапы различаются как по содержанию, так и по формальному выражению. Анализ творчества этих проповедников ведется с учетом широкого контекста средневековой проповеди: прежде всего, итальянской, но также и
французской, немецкой, каталанской. Нас интересуют внутренние связи анализируемых проповедей с широким рядом современных им текстов: переклички, расхождения, сознательная оппозиция традиции.
Начало проповеди на народных языках можно условно датировать 813 г., когда Турский собор в семнадцатой статье своих постановлений рекомендовал проповедникам обращаться к своей пастве на народном языке - романском (гп гинйсат готапат Ип^ат) или немецком - а не на. латыни, которая к этому времени становилась все менее понятной широкой публике. Именно на этих языках предписывалось отныне говорить о посмертном вознаграждении добрых и вечных муках злых, о будущем воскресении и

Страшном суде, о тех делах, которые даруют блаженство, и о тех, что ведут к гибели. Однако авторитет латинского языка и латинской риторики был столь сильным, что процесс перехода на народные языки затянулся на несколько столетий. С конца XI в. необходимость отказа от латыни в проповедях становится все более насущной. Распространение ересей, достигших своего апогея в ХП-Х1П вв., особенно остро поставило языковой вопрос. Еретические движения изъяснялись на народном языке, тогда как за латынью* закрепился статус языка официальной Церкви.
Народный язык стал использоваться, не только для проповедей, одновременно появились переводы книг Священного Писания, выполненные, как правило, представителями еретических движений. Известен французский перевод Деяний апостолов и Посланий апостола Павла на французский, выполненный в XII в. Ламбером Льежским. А основатель движения вальденсов лионский купец Петр Вальд заказал перевод священных текстов на французский с целью как личного их изучения, так и для использования в проповедях. Показательно, что Вальд осознавал неканоничность такого перевода, и в 1179 г. он отправляет его в Рим папе Александру III, прося его одобрения. Ответ Папы был достаточно обтекаемым: отметив похвальность стремления к более глубокому изучению Священного Писания, ОН' не рекомендует, тем не менее, пользоваться переводами во избежание неверного толкования священных текстов. В дальнейшем позиция Церкви по отношению к несанкционированным переводам, а также к проповедям на народном языке, ужесточается, что связано, в первую очередь, с расцветом еретических движений. Так, начиная с XIII в. появляется ряд постановлений местных соборов, предписывающих сжигать переводы Священного Писания* на народный язык и угрожающих их владельцам обвинением.в ереси. В 1202 г. папский легат в Льеже постановил, что все книги Священного Писания, переведенные на романские языки и на немецкий, должны быть представлены на суд епископу. В 1210 г. Парижский университет осудил богословские сочинения, написанные на народном языке. В 1231 г.
удостоен. Неоднократно в его проповедях мы встречаем исполненные благоговейного удивления слова о величии, мудрости и глубине Священного Писания. Его цикл проповедей на первые три главы книги Бытия напоминает, скорее, библейскую экзегезу, ученый богословский трактат, чем рассчитанную на широкую аудиторию проповедь. Вероятно, этот цикл был предназначен для собратьев по ордену, поскольку одновременно с ним Джордано читал менее сложные проповеди, в которых акцент делался не на богословскую интерпретацию, а на нравственный аспект анализируемых мест из Священного Писания.
Непосредственным учителем Джордано в Ордене был Ремигий деи Джиролами. Представитель древнего аристократического флорентийского рода, он был известным лицом в городе. Вступив в доминиканский орден, он преподавал богословие в монастыре Санта Мария Новелла во Флоренции, прежде всего, учение Фомы Аквинского, лекции которого он слушал в Париже. Остается открытым вопрос, не посещал' ли его лекции Данте, которому, похоже, был известен трактат Ремигия «О грехе ростовщичества»7. Во всяком случае, вовлеченность Ремигия в политическую жизнь вполне могла импонировать, Данте с его ярко выраженным общественным темпераментом. Свои политические воззрения Ремигий изложил в трактатах «О благе мира» и «О благе коммуны». Многие его проповеди (читаемые на латыни) отражали исторические события его времени или содержали указания на проблемы, возникающие в повседневной жизни коммуны. Джордано, превзойдя своего учителя талантом и ораторским искусством, навсегда сохранил верность его наставлениям: многие рассуждения,
предлагаемые в его проповедях, являются изложением мыслей Ремигия. Кроме того, постоянная память об общественной и экономической ситуации Флоренции в связи с ее влиянием на нравственность паствы является уроком, усвоенным Джордано от своего учителя.
Джордано да Пиза, разумеется, следовал установкам, заданным в сочинениях, посвященных проповеди, такими учителями этого искусства, как