Образ мира в способы его создания в романе Ч.Р. Метьюрина "Мельмот Скиталец"

• Автор: Варушкина, Анастасия Валерьевна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Воронеж
• Количество страниц: 153 с.

л Введение
Глава 1. Масштабность образа мира в романе «Мсльмот Скиталец» и способы се достижения

1.1 Пестрота жизненного «материала» и способы

ее упорядочивания (принципы подобия, контраста и варьирования)

1.2 Проблема «готической» традиции в романе

1.3 Принцип параллельного развертывания структурных элементов

разных жанровых традиций

1.4 Принцип «перетекания» друг в друга

жанровых канонов

1.5 Принцип варьирования жанровых традиций

1.6 Принцип «контрапунктного» вкрапления разных жанров

Глава 2. Интертекстуальные связи «Мельмота Скитальца»
и их роль в изображении мира в романе
2.1 Поле интертскстуальных взаимодействий
«Мельмота»
2.2. Виды и типы интертекстуальностн в «Мельмоте»
и их функциональные особенности
Глава 3. Своеобразие повествовательной манеры
романа Ч.Р. Метыорина и ее роль в создании образа мира
3.1 Особенности субъектной организации повествования романа
4 3.2 Специфика «рамочного» повествования «Мельмота»
Глава 4. Образ Скитальца и проблема концепции мира
в романе «Мельмот Скиталец»
Заключение
Библиография
Имя Ч.Р. Метыорина (1780-1824) было хорошо знакомо читателям, театралам начала XIX столетия не только в Великобритании, по и за ее пределами. Несостоявшийся поэт и литературный критик (рецензии на пьесы Р. Шийла, М. Эджворт), Ч.Р. Метыории получил признание современников как талантливый драматург (пьесы «Бертрам, или Замок Сент-Альдобранда», 1813; «Мануэль», 1817; «Фредольфо», 1818) и прозаик (романы «Роковое мщение, или Семья Монторио», 1807; «Молодой ирландец», 1808; «Милезский вождь», 1811; «Женщины, или За и Против», 1818). О личности писателя ходили противоречивые легенды: примерный семьянин и дамский угодник, мрачный романист, строгий священник и страстный любитель карточной игры, танцев и рыбной ловли.
Из всего разнопланового творческого наследия писателя наиболее успешным и значительным стал роман «Мельмот Скиталец». Опубликованный в 1820 году, «Мельмот» быстро завоевал популярность среди читателей, став известным не только в Великобритании, но и за ее пределами - в Европе, США, России. Несмотря на очевидный успех этого произведения, слава его во многом была неоднозначной. Если читатели с увлечением и восторгом отдавали дань таланту создателя «Мельмота», то английские критики, наделяя роман эпитетами «скучный» (“tiresome”), «глупый» (“silly”), «непристойный» (“blasphemous”), «экстравагантный» (’’eccentric”), «странный» (“odd”), в основном отнеслись к нему враждебно (см..: Idman 1923: 268-270). Во Франции же и России, напротив, «Мельмотом» восторгались, называя его автора «самым оригинальным современным писателем» (О. дс Бальзак), «единственным в своем жанре» (III. Бодлер), «великим талантом» (рецензии в русских журналах 1830х
годов). В целом же слава «Мельмота» оказалась недолговечной - вскоре роман был предан забвению как его поклонниками, так и хулителями. В этой связи примечательно высказывание анонимного автора журнала “The Irish Quarterly Review” от марта 1852 года: «Едва ли существует такой писатель, именем которого столь пренебрегали, а произведения которого были бы столь забыты, как Ч.Р. Метыорин» (см.: Алексеев 1983: 532).
Однако, почти век спустя, в 1920е годы обозначился всплеск научного интереса к роману Ч.Р. Метыорнна, не ослабевающий и по сей день. Исследователи «Мельмота» называют его произведением «сложным» (Kiely 1972: 189; Алексеев 1983: 566), «причудливым» (Соловьева 1988: 125; Вауег-Berenbaum 1982: 93), «неординарным» (Punter 1980: 142), выходящим «из ряда вон» (Берковский 2002: 134).
За рубежом жизнь и творчество Ч.Р. Метыорнна освящены в ряде монографий - финского исследователя Н. Идмана (Idman 1923), голландского ученого В. Сколтена (Schölten 1933), американского исследователя Д. Крамера (Kramer 1973), в диссертации французского исследователя К. Фиероба (Ficrob 1975). Изучается и место «Мельмота» в эволюции романных жанров, чему посвящены отдельные разделы исследований, прослеживающих развитие «готического» (Varma 1957; Birkhead 1963; Hennessy 1978; Punter 1980; Bayer-Berenbaum 1982; Wiesenfarth 1988) и становление романтического романа (Kiely 1972; Kelly 1995).
В нашей стране серьезное изучение наследия Ч.Р. Метыорнна началось несколько позже, чем за рубежом - в 1960-1970 годах, хотя отдельные статьи о Ч.Р. Метыорине встречались и раньше; например, в Литературной энциклопедии 1934 года «Мельмот» характеризуется как «высшая точка дворянского романтизма, изобличающего уже его внутренний гнилостный распад». Творчеству Ч.Р. Метыорнна посвящены диссертации Л.В. Спицыной (Спицына 1978), Л.С. Макаровой (Макарова 2001). Роль «Мельмота Скитальца» в эволюции английского предромантизма

Известно, что специфика драмы как рода литературы состоит в ее речевой природе: речь персонажен представляет собой их действие в определенной ситуации, таким образом, повествование ведется «изнутри», а сам конфликт непосредственно представлен читателю (Левитан Цилевич 1990: 428-438). Драматизированные фрагменты «Мельмота Скитальца» позволяют, на наш взгляд, более тонко выразить движения, противоречия внутреннего мира персонажа, создать психологически нюансированные образы.
Введение элементов «готической» жанровой традиции (усиление «демонизма» Скитальца, упомянутые выше традиционные сюжетные ходы и ситуации, «готический» антураж), как нам представляется, имеет сюжеторазвивающую функцию. Так, нагромождая стереотипизпрованные сюжетные модели, которые не всегда представляются логичными, Ч.Р. Метыорнн, по-видимому, стремился завершить историю Иммалп-Испдоры.
1.5 Принцип варьировании жанровых традиций.
«Повесть о семье Гусмана» контрастирует в жанровом, стилевом отношении с прочими «вставными» историями романа. II. Идман замечает, что в этой истории отсутствуют отталкивающие преступления, порицаемые персонажи, и, несмотря на описание ужасных страданий членов семьи, повесть имеет мало общего с произведениями школы «ужаса» (Idman 1923: 254). М.П. Алексеев характеризует «Повесть о семье Гусмана» как сентиментально-реалистическое произведение, указывая на ее автобиографическую основу (Алексеев 1983: 579).