Творческая индивидуальность писателя в контексте национально-художественных традиций

• Автор: Кубанцев, Трофим Иванович
• Шифр специальности: 10.01.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Саранск
• Количество страниц: 322 с.

Глава 1. ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТРАДИЦИЙ КАК
ОБЪЕКТИВНАЯ ЗАКОНОМЕРНОСТЬ СТАНОВЛЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНЫХ
ЛИТЕРАТУР
1 Л. Традиция в творческом процессе: общая теория вопроса и сравнительно-типологическое изучение наследия представителей родственных литератур
1.2. Историко-культурное предпосылки формирования литератур народов Поволжья и Приуралья
1.3. Межнациональные и поликультурные истоки мордовской литературы
Глава 2. ТРАНСФОРМАЦИЯ МОРДОВСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: ОТ ФОЛЬКЛОРНОГО ПЕРИОДА К ХУДОЖЕСТВЕННОЙ СТАДИИ
2.1. Лирический дневник эпохи: переходность метода отображения действительности
2.2. Поэтический хронотоп социальной реальности
2.3. Инновационный синтез мысли и образа: идейно-художественное своеобразие лирических текстов
2.4. Факторный эффект народного творчества: фольклорные традиции в поэтическом измерении
Глава 3. ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ ФИННО-УГОРСКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ПРОЦЕССА: СРАВНИТЕЛЬНО-ТИПОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
3.1. От частного к целому: общность финно-угорских литератур и методы ее изучения
3.2. Марийское и мордовское в финно-угорской изящной словесности (С. Чавайн и 3. Дорофеев)
3.3. Удмуртское и мордовское в финно-угорской литературе (К. Герд и
3. Дорофеев)
3.4. Коми и мордовское в поэтической финно-угристике (И. Куратов и
З.Дорофеев)
3.5. Феномен венгерского в финно-угорской литературе (Шандор Петёфи и зачинатели литературы Поволжско-Приуральского региона)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
,307

Актуальность исследования. Художественная литература - явление историческое, реальное бытование которого связано с непрерывным эстетическим праксисом, или творческой деятельностью конкретных писателей. Путь каждого из них в литературу своеобразен, однако по законам культурфилософии существует ряд обстоятельств социально-эстетического свойства, при которых возникают надлежащие условия для появления ярких творческих индивидуальностей на литературной арене.
Особую роль в этом процессе играет предшествующий художественный опыт, который определяется и фиксируется качественным творческим результатом. «Результат этот тем значительнее, - отмечает академии А. Бушмин, -чем полнее, совершеннее осуществлено творческое преобразование унаследованного, воспринятого элемента» (Бушмин, 1978:97). Преемственное развитие литературы состоит не в полноте и частоте сходства последующего с предыдущим, а в их различии. Если при этом сходство позднего с ранним и сохраняется, то сохраняется как нечто общее в разных индивидуальностях, как сходство отдельных аспектов в непохожем целом. Отсюда следует, что от преемственности традиций и «переработки» их творческой индивидуальностью в значительной степени зависит качественный уровень литературного процесса и степень решения мастерами слова актуальных идейно-эстетических задач, что создает постоянно движущееся (диалектическое) и периодически самоопределяющееся (метафизическое) поле художественного поиска, становящееся благодатным материалом для разносторонних научно-публицистических изысканий.
Между тем при исследовании историко-культурных явлений и фактов современного художественного процесса критики и литературоведы, как подчеркивает А. Алешкин, «чаще всего характеризуют литературные закономерности, жанры, метод и его стилевые проявления, задержки и передержки, позитивные и негативные моменты явлений или отдельных произведений..., замыкаются в

структуре художественного произведения. Личность же автора (не в биографическом, а в творческом смысле) при этом почти не учитывается» (Алешкин, 1991:9).
Этот теоретический уклон в сторону общего без должного учета частного можно назвать серьезной аномалией с точки зрения классики отечественного литературоведения, умевшего «не забывать» о личности творца. В конечном счете, появление творческих индивидуальностей нужно рассматривать, с одной стороны, как показатель художественного прогресса духовной культуры народа в целом, с другой - как интеллектуальный фактор её развития. По утверждению М. Храпченко, «творческая индивидуальность - это личность писателя в её важнейших социально-психологических обстоятельствах, её видение и художественное претворение мира, это личность художника слова в её отношении к эстетическим запросам общества, в её внутренней обращенности к читательской аудитории, к тем, ради кого создается литература» (Храпченко, 1977:88).
Именно в эту оптимальную научно-исследовательскую формулу - гармонии общего (преемственности традиций) и частного (творческой индивидуальности) - удачно вписывается Захар Дорофеев, один из основателей мордовской художественной литературы. Его появление в искусстве слова - факт весьма примечательный: почти не имея творческого опыта, начав литературную деятельность с полуфольклорных произведений, он уже через десятилетие создал ряд социально-исторических полотен эпического характера.
Во-первых, с позиций частного (творческой индивидуальности) - литературное наследие 3. Дорофеева представляет интерес, прежде всего, как своеобычный (первопроходческий для писателей-мордвы) жанровый конструкт, который формировался в постоянном углублении семантико-стилистических поисков. Начав с романтизма, он перешел в дальнейшем к реализму и опробовал почти весь его видовой диапазон (особенно - формы стихотворения, баллады, поэмы, рассказа, очерка), фактически создав для мордовской литературы целостную жанрово-эстетическую систему.

Во время поездок в Болдино поэт огромный интерес проявлял к культуре и обычаям мордовского народа. В частности, в его путевых заметках есть запись о Шкабавасе. Объяснение пушкинской записи впервые дал известный мордовский исследователь И. Инжеватов: «Оцю Шкай паз»,- писал ученый,- означает самый главный персонаж языческой мордвы, веровавший семидесяти семи и богам. «Оцю» - великий, всемогущий, наивысший. Это божество в устнопоэтическом творчестве народа издавна занимало значительное место. Шкай паз упоминается во многих старинных народных песнях, в которых мифологически изображается процесс мировоздания, а Шкай паз выступает творцом добра и света на земле» (Инжеватов, 1971:33).
А. Грибоедов, как и А. Пушкин тоже интересовался мордовским населением. «Много ли мордовцев в Рязанской и Тамбовской губерниях? - задавал он вопрос в «Путевых записках».- Какие их деревни и волости! Смешаны ли они где-нибудь с русскими? Различаются ли они также в сих губерниях в двух народах мокшанцев и ерзанцев. Пургасова мордва, которая в 1228 году нападала на Нижний Новгород, конечно, в этой губернии... должна быть отыскиваема? Нельзя ли иметь точнейшего сведения о жилых деревнях и волостях мордовских в той губернии?» (Грибоедов, 1953:456).
Интересные сведения содержатся и в записных книжках Н. Гоголя: «страна до Саранска хлебородна, бугриста. Обитатели - мордва и татары». Далее писатель приводит такую выдержку: «Здесь начинается мордва. Рачительные пахари, отличные звероловы, раз водители пчел и знаменитые красильщики... Праздничный наряд женщин с гремушками, колокольчиками, кольцами, висячими болоболочками, шитыми шерстью выкладками, пронизками и бахромой, обложенными висящими у пояса лоскутьями, не легче конских шор» (Гоголь, 19944:283-286).
Мордовский язык изучал В. Белинский. Первое его знакомство с мордвой произошло в Чембаре (ныне г. Белинский Пензенской области), где он жил с 1816 по 1828 год. В соседних селах Сяськине, Шелалейке, Доньшине, Сярде, Корсаевке, Пичевке проживало мокша-мордовское население. «В доме Белин-