Пространство и время в автобиографических романах В. Набокова

• Автор: Бибина, Ирина Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Саратов
• Количество страниц: 187 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. Жанровое своеобразие автобиографии и ее роль в творчестве Набокова
1.1. Автобиография как жанр
1.2. Главные тенденции набоковедения: автобиографические мотивы
как скрепы «авторского метатекста»
ГЛАВА II. Повествовательная и пространственно-временная структура произведений «автобиографического корпуса» («Подвиг», «The Real Life of Sebastian Knight», «Другие берега», «Speak, Memory»)
2.1. Время и пространство и способы их преодоления в произведениях «автобиографического корпуса»
2.2. Организация пространства героя и автора в романах «Подвиг», «The Real Life of Sebastian Knight», «Другие берега», «Speak, Memory»
2.2.1. Мифологическое пространство «Подвига»
2.2.2. Размывание границы повествовательных уровней в «Истинной жизни Себастьяна Найта»
2.2.3. Определение и разделение хронотопов героя и повествователя в «Других берегах» и «Speak, Memory»
2.3. Пространственно-временная рамка автобиографии: взаимодействие повествовательных уровней в «Других берегах» и «Speak,
Memory»
ГЛАВА III. Концепция времени и ее воплощение в фикциональных автобиографиях
3.1. Текстура времени в романе «Ада, или Радости страсти»
3.2. Взаимоотношения времени и пространства в романе «Смотри на
арлекинов!»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
ВВЕДЕНИЕ
В отечественном и зарубежном набоковедении существует большое количество работ, посвящённых анализу различных версий автобиографии В. Набокова («Conclusive Evidence», «Другие берега», «Speak, Memory»)1, и работ, главным предметом рассмотрения которых является пространство и время в произведениях Набокова2. Суть и форма автобиографии неотделимы от проблемы времени и пространства. Эти категории являются центральными в эстетике и философии Набокова, поэтому форма биографии и автобиографии столь важна для писателя: предмет рассмотрения в этих жанрах — развитие персонажа/автора во времени и пространстве, которые сами оказывают огромное и разностороннее влияние на его жизнь. Категории времени и пространства, в свою очередь, в художественном мире Набокова неотделимы от памяти, воображения и сознания3. Введение в фикциональное повествование автобиографического материала, обыгрывание жанра автобиографии и биографии, имеющего дело с неразрешимой «индивидуальной тайной»4, используется Набоковым для художественной рефлексии над главными вопросами бытия и организующими принципами своей художественной вселенной (временем, пространством, памятью, творчеством, воображением,
1 Diment G. Vladimir Nabokov and the art of autobiography //Nabokov and his fiction: new perspectives. Cambridge: Cambridge University Press, 1999; Маликова М. В. Набоков. Авто-био-графия. СПб.: Академический проект, 2002; Tamrni P. Problems of Nabokov’s poetics: A narratological analysis. Helsinki: Suomalainen Tiedeakatemia,
1985; Калинин И. С того берега к другим берегам: Клио Герцена и Мнемозина Набокова// Новое литературное обозрение. 2002. №58. С. 100-110; Johnson D.B. The alphabetic rainbows of «Speak, Memory» // Johnson D.B. Worlds in regression: Some novels of V. Nabokov. Ann Arbor: Ardis, 1985; LLIpaep М. Текстобиография Набокова // lilpaep М. Набоков: Темы и вариации. СПб.: Академический проект, 2000. С. 19-45; Васильева Е.В. К проблеме традиций русской литературы XIX века в творчестве В.В. Набокова: цитатноегь в автобиографической прозе «Conclusive Evidence», «Другие берега», «Speak, Memory» // Актуальные проблемы литературоведения и журналистики. Томск: Изд-во 'ГГУ, 2001. С. 70-74, и др.
2 Бойд Б. Владимир Набоков: Русские годы. М.: Издательство Независимая Газета; СПб.: Симпозиум, 2001; Boyd В. Vladimir Nabokov: The American Years. Princeton: Princeton University Press, 1991; Boyd B. Nabokov's Ada: The Place of Consciousness. Ann Arbor, MI: Ardis, 1985; Хасин Г. Театр личной тайны. Русские романы В. Набокова, М.; СПб.: Летний сад, 2001; Калинин И. С того берега к другим берегам: Клио Герцена и Мнемозина Набокова // Новое литературное обозрение. 2002. N258. С. 100-110; Johnson D.B. The two worlds of “Invitation to the Beheading”; The ambidextrous universe of “Look at the Harlequins!” // Johnson D.B. Worlds in regression: Some novels of V. Nabokov. Ann Arbor: Ardis, 1985, и др.
3 См.: Бойд Б. Владимир Набоков: Русские годы. М.: Издательство Независимая Газета; СПб.: Симпозиум, 2001; Boyd В. Nabokov’s Ada: The Place of Consciousness. Ann Arbor, MI: Ardis, 1985; Хасин Г. Театр личной тайны. Русские романы В. Набокова, М.; СПб.: Летний сад, 2001; Александров В.Е. Набоков и потусторонность. СПб.: Алетейя, 1999, и др.
4 Набоков В. Русский период. Собр. соч.: В 5 т. СПб.: Симпозиум, 2000. Т. 5. С. ] 50.
сознанием), что, с одной стороны, создаёт достаточно чёткую философскую систему, а с другой, через использование автоинтертекстуальных связей создаёт некое надтекстовое единство, метатексту ал ьное измерение, обеспечивая таким образом цельность художественного мира Набокова и его философско-эстетической позиции.
Оговорим термины, заявленные в теме работы и служащие исследовательскими категориями: автобиографией / аутентичной
автобиографией / автобиографическими мы будем называть тексты, достоверно повествующие о жизни писателя («Другие берега», «Speak, Memory»); фикциональные автобиографии и квазиавтобиографические тексты — произведения, написанные в форме автобиографии, материалом которых является художественный вымысел. Термином «нефикциональные тексты» обозначаются интервью, письма, эссе, лекции, предисловия к переводам романов.
Актуальность темы «Пространство и время в автобиографических романах В. Набокова» обусловлена несколькими факторами:
1. В творчестве В. Набокова значительное место занимают произведения, написанные в форме биографий или автобиографий, прослеживающих жизненный путь персонажа («Подвиг» (1932), «The Real Life of Sebastian Knight» (1941), «Другие берега» (1954), «Speak, Memory: An Autobiography Revisited» (1967), «Ada, or Ardor: A Family Chronicle» (1969), «Look at the Harlequins!» (1974)). Важное место в набоковском наследии занимает автобиография, существующая в русскоязычном («Другие берега») и англоязычном («Speak, Memory») варианте и объединяющая важнейшие формальные приёмы и идеи, нашедшие воплощение в творчестве писателя. Помимо важности автобиографических мотивов как таковых, сам принцип подхода к индивидуальной судьбе как к «контрапункту», как к переплетению и перекличке различных тематических узоров, обнажённый в автобиографии, коренится в глубочайших этических, эстетических и философских установках Набокова.
«Набоков сам указывает на необходимость рассмотрения каждого последующего произведения в свете предыдущего — путём простых отсылок к ранее сделанному. <...> Поскольку подобного рода текстуальные переклички явно имеют определённые тематические функции, в них нельзя видеть просто перемигивания автора с самим собой: ясно, что произведения, в которых они слышатся, надо рассматривать в зеркале прежних сочинений»56. В таких перекличках он видит прежде всего инструмент постижения связей между произведениями Набокова и его творческих и философских установок: «Целесообразность прочтения его книг как своего рода макротекста состоит в том, что оно открывает возможность обнаружить соответствия между книгами, которые как будто ничего общего между собой не имеют. <...> На практике структурные и тематические повторы становятся единственным ключом к тому, что Набоков считал для себя наиболее существенным: прямо о
фундаментальных особенностях своего творчества говорил он крайне редко»57.
Что касается времени и пространства у Набокова, они не являются специальным предметом рассмотрения в исследовании Александрова. Исследователь отмечает, что в моменты «космической синхронизации», на которой основаны набоковские епифании, время и пространство аннигилируются и переходят в состояние вневременности: «Набоков
обесценивает онтологическую роль передвижений в пространстве — сравнительно с внезапным творческим порывом. И теперь, в момент рассказа, стоит лишь автору испытать вдохновительный подъём, как время вновь исчезает, и вновь возникают неизбежные провалы в пространстве. <...> Сила памяти, которая в глазах Набокова есть важная грань художественного дара, уничтожает специфику <...> пространственно-временных данностей, ибо с
исчезновением времени положение в пространстве становится лишь функцией

возвышенного сознания» . Вневременность, в свою очередь, является свойством потусторонности: «Набоковское мировидение разрешает эти
Александров В.Е. Там же. С. 19.
57 Александров В.Е. Там же. С. 20.
58 Александров В.Е. Там же. С. 52-53.