Поэтика городского пейзажа в прозе В.В. Набокова русского периода творчества

• Автор: Уиллис, Оксана Юрьевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 193 с. : ил.

Оглавление
Введение

Глава 1. Городской пейзаж в историко-литературной и культурологической перспективе

1.1 Эволюция литературного городского пейзажа

1.2 Набоковский «городской текст» сквозь призму искусствоведческих и культурологических представлений о городском пейзаже

Глава 2. Город в зеркале европейского модернизма

2.1 Мифопоэтика города-фантома

2.2 “Die verlorene Stadt": берлинский текст немецкой литературы и творчество В.

Набокова

2.2.1 В. Набоков в Берлине

2.2.2 Берлин Набокова и «берлинский текст» немецкой литературы и искусства

Глава 3. Эволюция принципов построения городского пейзажа в русской прозе В. Набокова
3.1 Этюды и наброски к городскому пейзажу в ранних рассказах В. Набокова
3.2 Особенности городского пейзажа в романе «Машенька»
3.3 Немецкий Берлин глазами русского писателя
3.4 Поэтика городского пейзажа в рассказе В. Набокова «Весна в Фиальте»
3.5 Берлинский городской пейзаж в романе «Дар»
Глава 4. Особенности поэтики городского пейзажа в прозе В. Набокова берлинского периода
4.1 Типы городского пейзажа в романах Набокова
4.2 Функции городского пейзажа
4.3 Набоковский метапейзаж и его основные образные компоненты
4.3.1 Асфальт
4.3.2 Берлинский двор
4.3.3 «Улица входит в дом»
4.3.4 Уличная реклама и вывески
4.2.5 Голос набоковского города
4.3.6 Запахи улицы
4.4 Городской пейзаж: на стыке визуальной поэтики и поэтики движения
Заключение
Библиография
Список иллюстраций
Приложение

Введение
В своем последнем романе В. В. Набоков проводит пародийную, полусерьезную ревизию своего многолетнего творчества. И уже не в первый раз, характеризуя свою художественную манеру, он прибегает к аналогии с изобразительным искусством: «Мне было даровано художническое озарение. Мне было дозволено взять мою палитру с собой в весьма удаленные области смутного и сомнительного бытия» (А V, 301). Ученик мастера городского пейзажа мирискусника М. Добужинского, писатель с обостренным чувством цвета, обогащенным синестезией, окрашенным слухом, Набоков создал пейзажные образы реальных и вымышленных городов, очаровывающие и обманывающие читателя своей цветовой, тактильной, воздушно-световой достоверностью.
Как и многие другие писатели-модернисты, Набоков обратился к языку и эстетике современного города в поисках новых художественных средств и для выражения собственных философских взглядов. Судьба писателя сложилась так, что ему суждено было вбирать урбанистический «материал» европейского мегаполиса глазами «постороннего», чужака, изгнанника - и создавать пейзажи «чужих городов» на «совершенно непонятном» (Р П, 292) западным европейцам русском языке.
Вслед за поэтами Серебряного века Набоков использует пространственные образы для передачи эмоционального состояния персонажей, для выявления и смещения границ между внешней реальностью и внутренним переживанием. Модернистские визуальные образы города - и это в особенности верно по отношению к искусству Набокова -справедливо воспринимаются не как образец традиционного миметического искусства, а как слепок внутреннего состояния автора или героя.
Городской пейзаж у Набокова полифункционален. Он служит пространственным воплощением эмоционального и нравственного содержания произведения, выражением психологии персонажей, одним из каналов установления межтекстового диалога, а главное - областью реализации авторской магической власти над непрочным материальным миром и средством увековечивания хрупкой красоты мира, открывшейся взгляду художника.
В творчестве русского периода Набоков стремится к точности и полноте воспроизведения предметов окружающего мира и аккуратности их пространственного соположения. Тщательно подбирая элементы городского пейзажа, соблюдая топографическую точность и высокий уровень детализации в их описании, писатель стремится, тем не менее, завуалировать смысл пространственного образа, поставить преграды на пути однозначного его прочтения, включить в интерпретацию пейзажного

элемента множество интратекстуапьных и интертекстуальных ассоциаций. Выявление сквозных образов и мотивов городского пейзажа и попытка прочтения их значений, создание классификации типов городского пейзажа и определение различных его функций в произведениях русского периода писателя, сопоставление этих литературных образов с живописными - все эти задачи до сих пор не решены набоковеденисм. Между тем анализ этой грани набоковского наследия способен пролить новый свет на эстетику и поэтику писателя, что обусловливает новизну и актуальность предлагаемого диссертационного сочинения.
Существуют отдельные работы, посвященные тем или иным аспектам большой и многобразной «темы города» в творчестве Набокова. Проблеме соотношения основных характеристик так называемого «Петербургского текста» русской литературы и темы Петербурга в прозе Набокова посвящены статьи П. Тамми (1999), А. Долинина (2004) и С. Даниэля (2003). А. Долинин отмечает, что петербургская тема у Набокова представлена довольно скромно: чертами Петербургского Текста (ПТ) отмечены только слабые ранние стихотворения, такие как «Столице» (1916), «Петербург» (1922). В более поздних произведениях Набоков либо пародирует ПТ, либо выделяет «яркие, незатасканные, зрительно представимые образы <...> и, помещая их в новый, полемически ориентированный контекст, присваивает их себе»1. Писатель старательно избегает описаний и упоминаний знаковых для ПТ мест, зданий и не обращается к эсхатологическим петербургским мифам. Проследив закономерности появления и функционирования петербургской темы в отдельных произведениях («Адмиралтейская игла», «Посещение музея», «Отчаяние»), Долинин приходит к важному для нас выводу: «Обращаясь к произведениям, составляющим ядро ПТ, Набоков всякий раз подвергает их своего рода смысловой разгрузке или фильтрации, в результате чего они десакрализируются, теряют статус откровений о “душе Петербурга” и его судьбе. <...> Очевидно, что если мы согласимся с Топоровым в том, что определяющими свойствами ПТ являются семантическая связанность, обусловленная постоянными оппозициями и единой смысловой установкой (“путь к нравственному спасению, к духовному возрождению в условиях, когда жизнь гибнет в царстве смерти, а ложь и зло торжествуют над истиной и добром” (В. Н. Топоров “Миф. Ритуал. Символ. Образ”. С. 279)), и опора на петербургскую мифологию и историософию, то нельзя не признать, что проза Набокова не только не входит в ПТ, но и противостоит ему»2.
1 Долишш Л. Проза Набокова и «Перербургскнй текст» русской литературы // А. Долинин Истинная жизнь писателя Сирина. СПб.: Академический проект. 2004. С. 353.
2 Там же. С. 361.

отражение его быстро перенимают на себя аспекты друг друга; урбанистическая атмосфера формирует урбанистическое восприятие, которое в свою очередь производит обновленный образ города. Город - ото locus модернизма, и создается впечатление, что каждый аспект городской жизни генерирует и иллюстрирует характеристики этого направления в искусстве - множественность значений, утрату последовательности и каузальности связей, распад смысла и разочарование в обществе»7
Модернизм предлагает высокоорганизованный, структурированный, иерархичный образ города. Несмотря на общее ощущение хаоса, дезориентации и дезинтеграции жизни, передаваемое формально техникой коллажа, деконструкцией лексического материала, неожиданными метафорами и другими приемами, образы города, создаваемые искусством модернизма, содержат централизующую идею. Искусство модернизма посвящено поиску баланса между фрагментирующими тенденциями урбанизма и потребностью человека в обладании единой, связной, освященной смыслом картине мира. Поэтому многие поэты и писатели, среди них Белый, Набоков, Аполлинер, Джойс, обращаются к мифологии в стремлении сохранить целостность и неразрывность картины реальности. Мир снова обретает опору в традиции, в связи времен и единстве культурного пространства.
Согласно классификации Э. Надточего, существуют три мифологические модели города: Афины, Иерусалим и Рим. Афины - «самоуправляемая городская коммуна-государство, поощряющая развитие искусств и ремесел, управляемая и защищаемая всеми гражданами; гармоничное соединение новых и старых построек; вписанность города в естественный пейзаж; городское богатство, принадлежащее всем как результат воплощения коллективного демократического идеала; гармоническое сочетание полюсов приватной и публичной жизни; военная мощь города, контролирующего огромные территории». Иерусалим - «проект религиозный, проект священного города по преимуществу (и в идеале — исключительно)». И Рим - модель наиболее близкая концепции современного города: «деревня, вырастающая в центр мировой политики, Ur-bis, превращающийся в Orbis», «город, поглотивший ландшафт, подчинивший его своим утилитарным целям», «центр имперской мощи, административного контроля и исчисления бесконечного простирания подвластных территорий с неисчислимыми жителями второго сорта, живущий за счет всасываемых извне богатств», «город-паразит»,
73 Sharpe W., Wallock L., From "Great Town" to "Nonplace Urban Realm": Reading the Modem City. II Visions of the Modem City. Essays in History, Art and Literature / Ed. by W. Sharpe and L. Waliock. The John Hopkins University Press. 1987. P. 5.