"Петербургские повести" Н.В. Гоголя: поэтика жанра

• Автор: Каримова, Елена Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Оренбург
• Количество страниц: 216 с.

Содержание
Введение

Глава 1. «Петербургский» текст Гоголя как явление русской литературы

1.1 Жанровая специфичность гоголевской

повести как научная проблема (теоретический аспект)

1.2 Поэтика заголовочного комплекса петербургского сборника Гоголя

Глава 2. Динамика жанровой трансформации в «Петербургских повестях»

2.1 Концепт «цивилизация» в «Петербургских повестях» Гоголя

2.2 Гоголевская антропология

2.3 Голос автора и формы его выражения

Г лава 3. Жанровый синтез в «Петербургских повестях» Г оголя

3.1 Цикловая организация гоголевского сборника
3.2 Загадка композиционного единства «петербургского» сборника
3.3 Универсализация «петербургского» сюжета Г оголя
3.4 Трансформизм как основной прием универсализации
жанра в «Петербургских повестях» Гоголя
Заключение
Список использованных источников и литературы

Введение
Актуальность исследования и состояние научной разработанности темы.
Возрастающий интерес к феномену личности, судьбы, творчества
Н.В.Гоголя во многом обусловлен острым ощущением эстетической уникальности, неиссякаемой, ошеломляющей новизны и неисчерпаемости смыслов созданного им художественного мира. Слово писателя многомерно, в нем заключено пространство смысла. В этих условиях перед современным исследователем стоит задача максимально приблизиться к разгадке феномена гоголевского текста, попытаться проникнуть в потаенные углы художественной лаборатории писателя и вместе с тем «лаборатории духа» (С.Т.Аксаков), чтобы обнаружить механизмы и условия смыслообразования в произведениях Гоголя, определить «пути приращения и трансформации заключенного в них смысла, пути раскрытия и развертывания присущего им смыслового потенциала»1.
Первым значительным откликом на «Петербургские повести»
Н.В .Гоголя стала статья В.Г.Белинского «О русских повестях и повестях г. Гоголя», в которой критик, выделив сущностные характеристики идеальной и реальной поэзии, фактически наметил главные типологические отличия романтического и реалистического методов и, что существенно, назвал гоголевскую повесть «формой времени»2, указав на то, что она стремится к реализации искомой жанровой сущности («листок, вырванный из романа»), «энтелехии»3(С.С. Аверинцев) романа.
В целом в критике XIX века складываются часто содержательные, но односторонние трактовки поэтики гоголевского жанра. Так, Ап.Григорьев, основоположник органической критики, убежден, что все в мире Гоголь сополагает с непреходящим нравственным законом4. Н.Г.Чернышевский5,
1 Кривонос В.Ш. Повести Гоголя. Пространство смысла. Самара, 2006. - С. 4.
2 Белинский В.Г. Полное собрание сочинений: В 13 т. М., 1953. Т.1. - С. 172.
3 Аверинцев С.С. Жанр как абстракция и жанры как реальность: диалектика замкнутости и разомкнутое™ // Взаимосвязь и взаимовлияние жанров в развитии античной литературы. М.: Наука, 1989. - С. 4.
4 Григорьев A.A. Гоголь //Искусство и нравственность. М.: «Современник», 1986.
5 Чернышевский Н.Г. Очерки гоголевского периода русской литературы // Гоголь в русской критике. М., 1953.

что стало основанием в полемике с А.В.Дружининым, представителем эстетической критики6, глубоко осознавая остросоциальный пафос гоголевского творчества, отвергал вневременную значимость тех христианских идей, которые определяли своеобразие творческого мышления писателя.
Сегодня изыскания критиков XIX века могут быть восприняты в силу их категоричности только со значительными уточнениями и, в свою очередь, представляются убедительными при раскрытии одной из составляющих сложного художественного мира гоголевской формы: нравственной,
эстетической или остросоциальной соответственно, поскольку иные аспекты в этих критических манифестах отрицаются или игнорируются.
Следующая значительная попытка раскрыть тайну гоголевской формы принадлежит символистской, религиозно-философской критике рубежа веков, которая обратилась к исследованию иррациональной, мистической, таинственной стороны жизни и творчества писателя.
Впервые «гением формы»7 Н.В.Гоголь предстал в работах В.В.Розанова, которому открылась сложность, многогранность и неисчерпаемость гоголевского текста. Совершенная форма, по мысли критика, в поэтике писателя буквально поглотила содержание. Ряд существенных и своевременных заключений в области поэтики жанра
Н.В .Гоголя были сделаны А.Белым, который отметил, что в произведениях писателя «форма и содержание рождены формосодержательным процессом», «даны в диалектике, меняющей плюсы на минусы; - и обратно». Невозможно, по мысли критика, поставить точный «диагноз форме»
Н.В .Гоголя, что долгое время пытались сделать, поскольку она включена в беспрерывный процесс «формования». А.Белый проницательно указал на полижанровую природу произведений писателя. По его мнению, бытие формы Н.В .Гоголя складывается «в разбитии форм, в размыкании круга
6Дружинин A.B. Критика гоголевского периода и наше к ней отношение//Литературная критика. М., 1983.
7 Розанов B.B. Гений формы //Гоголь в русской критике. М., 2008. - С. 238.

«Внешние» перипетии сюжета «Петербургских повестей» одновременно становятся фактом «внутренней» жизни человека. На этом уровне в повествование активно внедряются притчевая, житийная сюжетика и сюжетная триада покаянной исповеди, которые, сохраняя исконную причастность к древнерусской духовной традиции, трансформируются в соответствии с законами жанра современной реалистической повести.
Основой кризисной модели мира, которая складывается в «Петербургских повестях», становится авторская, религиозная по своей природе установка на «чудо». В соответствии с «художественным идеализмом» (И.Анненский) писателя, который восходит к традициям древнерусского средневекового искусства, современный человек способен спастись только благодаря «чуду».
Реконструируя в современной повести жанровую парадигму средневековой формы, согласно религиозной догматике которой в «обновлении» заключено «движение не только вперед, но и вспять» «при постоянной оглядке на идеал», Гоголь приводит современную форму и современного человека к «поновлению» и одновременно к «одревлению»62(А.М.Панченко). Все в современном мире писатель соотносит с христианским идеалом и с идеальной формой.
Повесть Гоголя, по сути, становится «поновленной» притчей, проповедью, житием и т.д. Подобная модель очень точно фиксирует главную структурную особенность «Петербургских повестей»: с одной стороны, современное,
преходящее: «живой, естественный случай, недавно случившийся» (Н.В.Гоголь), с другой стороны, вневременное, непреходящее. По сути, то, какой сокровенный смысл имеет любое человеческое деяние, буквально тот же «случай», но разворачивающийся уже в пространстве притчи. Притча, на что указывает ЕХРомодановская, означает «нечаянность, несчастный случай, непредвиденное обстоятельство», но совмещает такую повествовательную установку, как «иносказание, мудрое слово, загадка, изречение»63.
Бытовой сюжет в «петербургском» тексте постоянно соотносится с
62 Панченко А.М. Указ. соч. - С. 192.
63 Ромодановская Е.К. Притча и приклад: взаимодействие и эволюция жанров // Проблемы литературных жанров: сб. ст. Ч. 1. Томск, 1999. - С. 26.