Репрезентация авторской позиции в художественных и публицистических произведениях Ф.А. Искандера

• Автор: Сугян, Инна Мамиковна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Тверь
• Количество страниц: 152 с.

Содержание.
Введение
Глава I. Авторская модальность в повести Ф. А. Искандера «Созвездие Козлотура»
Глава II. Формы авторского присутствия в романе «Сандро из Чегема»
2.1 Комическое как способ репрезентации авторской позиции в романе
2.2 Герой-нарратор как форма авторского присутствия
2.3 Лирические отступления в романе «Сандро из Чегема»
Глава III. Композиционно-семантические способы выражения авторской позиции в публицистике и произведениях малых жанров Ф. Искандера
3.1 Авторская позиция в публицистике Ф. Искандера
3.2 Стратегии выражения авторской позиции в поздних рассказах писателя («Сон о Боге и дьяволе», «Ночной вагон», «Козы и Шекспир»)
Заключение.
Список использованной литературы.

Введение
Художественное и публицистическое творчество Фазиля Искандера является одной из самых ярких и самобытных страниц в отечественной литературе второй половины XX - начала XXI веков.
В отечественной научно-исследовательской практике сложилась традиция рассматривать творчество Ф. Искандера в контексте ситуации «сложения» двух культур. Для такого подхода есть объективные основания. Во многих произведениях Ф. Искандера мировидение автора обусловлено его национальной принадлежностью, в них присутствуют универсалии бытия абхазского народа, продемонстрирована ритуально-обрядовая сторона жизни абхазцев и т.д. В то же время автор прекрасно знает русскую культуру, пишет на русском языке. Компоненты русской и абхазской культур в его художественной системе представляют единое целое. Исследователями неоднократно отмечалось, что особенности поэтики прозы Ф. Искандера принадлежат именно русской классической традиции. В одном из интервью Искандер размышляет об этой проблеме так: «Я никогда не задумываюсь о том, чтобы быть ярко национальным абхазским писателем. Это должно получаться само собой. Я беру тот или иной момент абхазской жизни не потому, что он абхазский, а потому, что вижу в этом талант действительности» [66, 6]. Станислав Рассадин замечал: «В русской литературе у него положение особое. Он не просто абхазец, пишущий по-русски; он, став русским писателем, не перестал быть абхазцем. Колорит родного юга в его книгах уже не только свойство материала, но свойство кисти...в превосходной русской речи Фазиля Искандера живет очень национальная, южная, кавказская интонация» [179, 82]. По объективному наблюдению О.С. Козэль, «в литературу Абхазии Ф.Искандер привнес
сложный художественный мир, истоки которого - традиции русской литературы. В русскую же литературу писатель привносит особую разновидность литературного смеха, корень которого - абсолютное приятие бытия. И, наконец, художественный мир писателя - красочный, разнообразный, чувственно осязаемый - является принципиально новым для обеих литератур. Мировоззрение Ф.Искандера формировалось во многом под влиянием русской литературы: в творчестве писателя просматриваются традиции А.С.Пушкина, Л.Н.Толстого» [133, 4]. В основе искандеровского абсолютного приятия бытия лежит пушкинский принцип приятия мира -отношение к жизни как к абсолютной целостности, в которой нет ничего такого, что нужно было бы искоренить для улучшения. Художественно близким для Ф.Искандера является толстовский тезис об особенности авторской позиции в художественном произведении: «Цементом, все связывающим в единое художественное целое, является не единство лиц и положений, а единство самобытного нравственного отношения автора к предмету» [30, 267].
В рамках такого подхода к изучению творчества Ф. Искандера в науке сформировался и закрепился тезис о том, что тематика творчества Ф.Искандера сложна и разнообразна, однако на первый план всегда выступает нравственно-духовный поиск человеческой личности, ее развитие.
Несмотря на кажущуюся объективность обозначенного
литературоведческого подхода к осмыслению творческих особенностей
писателя, на современном этапе развития филологической науки возникает
необходимость если не пересмотра, то глубокого обобщения всех аспектов
изучения творчества писателя. Связано это, прежде всего, с актуализацией
проблем авторского мировосприятия в контексте выстраивания истории
новейшей литературы. Синтез культур, заявивший о себе в творчестве Ф.
Искандера, оказывается напрямую связан с авторским мировосприятием, в
котором реализовано сосуществование культурно-философских
мировоззренческих комплексов Востока и Запада. Авторская позиция в

без всяких ответвлений» [116, 42]. С помощью подобных описаний автору удается рассмешить читателя, но смех этот добрый, т.к. антипатии к подобным героям автор не испытывает, скорее наоборот, описывает их с некоторой любовью.
Миру демагогического энтузиазма и фантастических починов в повести противостоит здоровый, искрящийся жизнью и здравым смыслом мир абхазских колхозников - хлеборобов, чаеводов, виноделов. Искандер уже в этом произведении детально и объективно изображает быт и характеры своих земляков. Одна из ярких сцен в повести - приезд героя-рассказчика в колхоз по командировке редакции с целью написать очерк об успешном внедрении животного. Юмор эпизода заключается в том, что журналиста принимают не за абхазца, и потому все крепкие и нескрываемо ироничные выражения по адресу козлотура, который упрямо не хочет увеличивать поголовье скота, адресуют не его ушам. К нему же осторожно обращаются по-русски, стараясь не очень отходить от духа пламенных статей Платона Самсоновича.
« - Исключительная прыгучесть, - важно сказал председатель и отдал огурец козлотуру.
... Козы бежали, топоча и подымая пыль, а козлотур внезапно резко тормозил и, некоторое время следя за ними розовыми глазами, бросался на них, выбрав угол для атаки.
- Нэнавидит! - снова воскликнул председатель, восторженно цокая.
-Ему царицу Тамару подавай! - крикнул шофер. Он стоял посреди загона в клубах пыли, как матадор на арене.
-Хорошее начинание, но не для нашего климата! - крикнул председатель, стараясь перекричать топотню и голоса блеющих коз.
Козлотур свирепел все больше и больше, козы метались по загону, то сливаясь, то рассыпаясь в стороны
-Хватит! - крикнул председатель по-абхазски. - А то эта сволочь перекалечит наших коз.