Аксиологический смысл концепта "счастье" в лингвокультуре

• Автор: Гаврилова, Ирина Сергеевна
• Шифр специальности: 09.00.13
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Волгоград
• Количество страниц: 156 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение
1. Фелицитарный аспект человеческой жизни как предмет исследования в философии и лингвистике

1.1. Категориальный анализ счастья как социально-значимого феномена

1.2. Объективно-субъективная природа концепта «счастье»

1.3. Структура концепта «счастье» в поле фелицитарного знания

2. Антропоцентризм и гуманизм концепта «счастье» в лингвокультурах

2.1. Смысловая вариативность концепта «счастье» как отражение социокультурных ценностей

2.2. Аксиологическая кумулятивность паремиологического фонда в

* лингвокультуре.................................................... 99 ,
2.3. Аксиологизм концепта «счастье» как воплощение
социокультурных ценностей
Заключение
Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность телш исследования. Специфичная для современной эпохи тенденция глобализации порождает целый ряд проблем, приобретающих характер кризиса, т.е. такого противоречия, которое требует от общества и /или человека определенного выбора. Существует ли некое единое основание человеческих предпочтений? Общим знаменателем для всевозможных решений у различных социальных субъектов является их склонность к избеганию того, что субъект считает негативным, и к достижению того, что представляется ему позитивным. По сути, это нераздельное стремление -тяга к лучшей жизни, к тому, что в обыденной речи называется счастьем. То или иное понимание счастья присутствует у людей независимо от того, исследуется данный феномен в науке или нет. Определенные представления о счастье являются одними из ключевых представлений, организующих жизненный мир субъекта, они во многом детерминируют то, как он воспринимает себя и как воспринимает объективную реальность. Человек выстраивает свой мир, каждый для себя и все вместе, исходя из этих представлений о счастье. Люди просто не могут жить без каких-либо соображений и суждений по этому поводу.
Но то, что находится ближе всего, что составляет повседневность человеческого бытия, что растворено в нем, обычно трудно бывает обнаружить, выявить, зафиксировать. Это, прежде всего, относится к обыденным, житейским представлениям о счастье. Ясно, что они культурно опосредованы и оформляются через посредство культуры, в рамках которой живет социальный субъект. Однако космополитизм современной массовой культуры, являющейся одним из следствий глобализации, не означает интернационализации или интеграции культур. В современных российских условиях это не что иное как усиливающееся влияние западной, в особенности американской, культуры и здесь вместо ожидаемого плодотворного диалога разных культурных моделей утверждается нечто унифицированное и стандартное. Культура же как открытая система жива за
счет многообразия, утрата которого приводит к потере опор развития, к исчезновению возможностей выбора его путей, что лишает бытие его экзистенциальной устойчивости.
Стандартизация образа счастья несет в себе опасность обесценивания личности, поскольку исчезают усилия человека отыскать умиротворенность и радость, придающие жизни ее самый сокровенный, глубинный смысл. Поэтому изучение представлений людей о счастье становится насущной теоретической проблемой. Трудность ее решения связана с природой самого феномена счастья: его неопределенностью, неуловимостью, эфемерностью с одной стороны, и остротой и отчетливостью переживания с другой. Следовательно, необходимо обратиться к тем структурам, в - которых воплощены, и соответственно становятся доступными для анализа, суждения о счастье, выражающие человеческие чувства, представления, мечты, идеалы, оценки. Таким базовым образованием является лингвокультура, объективирующая, сохраняющая и транслирующая посредством языка живой опыт коллективных субъектов. Естественно, что вместе с изменением условий и взглядов зарождается и оформляется новая речь. Лингвокультура -это сложная многоуровневая и динамичная система, в которой существует широкий пласт высказываний, обладающих способностью вопреки определенности своих значений, быть неоднозначными, то есть располагать гибким веером значений. Это - народный фольклор, к которому относится и паремиологический фонд языка. Присущая ему диалектика устойчивой формы и постоянно меняющегося содержания обусловливает особенность его существования в историческом времени, когда старинное высказывание приобретает живой, современный характер. Такая надвременность позволяет проследить, как сам народ, а не идеологи или властители, понимает смысл счастья в качестве одной из важнейших ценностей жизни. Но для того, чтобы осуществить подобное исследование, необходимо помнить о различии между означаемым и означающим. Слово «счастье» по-разному звучит на разных языках, в каждом языке оно имеет свой синонимический ряд. Объединить это

преклоняются. По дьявольским предложениям выходит, и Великий инквизитор только подтверждает их, что главное для человека насытиться и облегчить душу свою от бремени ответственности, преклонившись перед кем-либо. Таково земное, вполне материальное, счастье людей. На это Иисус отвечает: «Не хлебом единым жив человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» [Мф., 4:4].
Тем самым и утверждается, что только внутренняя свобода истинно блаженна. Но счастье в свободе — это счастье, наполненное беспокойством, оно мучительно. Ведь нет страшнее бремени, чем свобода выбора.
Далее, Дьявол подбивал Иисуса броситься с крыла храма -продемонстрировать чудо и подтвердить свою божественность. Ведь человеку важно не только преклониться, но и вручить кому-либо свою совесть. Избавиться от бремени выбора порой представляется куда важнее свободы. На это Иисус отвечает: «Не искушай Господа Бога твоего» [Мф., 4:7]. Наконец, Дьявол предлагал Иисусу все царства Вселенной за поклонение себе, понимая, что слабому человеку важно не просто поклониться кому-либо и совесть свою вручить, но в поклонении решить и другое свое упование - объединиться с другими, реализовав в подвластности потребность всемирного соединения. На это Иисус отвечает: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» [Мф., 4:10].
В любом ином поклонении обретается несвобода. С точки зрения христианской религии свободы, в несвободе - несчастье. Для европейской философской этики со времен античности в зависимости и закрепощенности - несчастье. Великий инквизитор, осуществивший дело Дьявола в данной ему Церковью вотчине, видел величие своей миссии в том, что принес людям счастье насыщенности, удовольствия и веселья путем освобождения от бремени ответственности в свободе, а стало быть, и от свободы духа. Но таково низменное счастье довольства. Отвержением дьявольских искушений Иисус однозначно