Абсурд как феномен в Европейском социокультурном пространстве XX века

• Автор: Лапатин, Вадим Альбертович
• Шифр специальности: 09.00.13
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 180 с. : ил.

СОДЕРЖАНИЕ

Логическое измерение абсурда

§1. Две стратегии истолкования абсурда в истории философии

§2. Философские основания абсурда в европейском искусстве XX в.

§3. Абсурд как явление языковой логики

Экзистенциальное измерение абсурда

§1. Опыт абсурда и проблематика недвойственности

§2. Экзистенциальный абсурд в свете европейской культуры XX в

§3. Психолингвистическне основания абсурда

Абсурд как феномен европейской культуры XX века

§1. Генезис абсурда в культуре Европы XX века
§2. Реализация абсурда в форме нонсенса в культуре Европы XX в. .. §3. Абсурд в деле преодоления проблемных ситуаций современности

ВВЕДЕНИЕ Актуальность исследования
Актуальность темы исследования определяется текущей социокультурной ситуацией. Нередко в качестве неотъемлемо присущей современной западной культуре особенности называют ее кризисный характер. При этом под кризисами подразумеваются и глобальные политико-экономические, и локальные, связанные с коммуникацией и самоидентификацией, кризисы. Современная ситуация отмечена рядом противоречивых тенденций. Так, развитие медиатехнологий и, как следствие, разрастание инфосферы входят в конфликт с непосредственным опытом индивида. В медиапространстве, которое в известном смысле устраняет «реальные», «человеческие» пространство и время, наблюдаются непрекращаю-щиеся активность и возмущение, в то время как повседневность каждого отдельного человека сохраняет по большей части стабильность и рутинность. Это лишь один из примеров, позволяющих утверждать, что на фоне глобализации социокультурных процессов пространство повседневности современного человека становится всё более фрагментарным и разрозненным и, вследствие этого, связывается с абсурдностью. Таким образом, возникает необходимость более внимательного, комплексного анализа абсурда как особого для социокультурного пространства Европы феномена.
В то же время анализ, по нашему мнению, следует начинать с XX в., т. к. современная западная культура является его наследницей и перенимает значительную часть образовавшихся именно тогда проблем. Прошлое столетие стало для европейского социокультурного пространства временем колоссальных мировоззренческих сломов, в результате которых ряд констант (этических, эстетических, коммуникативных, идентификационных и пр.), придававших целостность этому пространству, утратил актуальность и перестал функционировать. В связи с этим, проблематичной становится какая-либо общезначимая традиционность, с которой человек мог бы себя соотнести и, тем самым, преодолеть трудности са-

моидентификации. Всё это приводит современного человека к ситуации, в которой он «обречен быть свободным», что в XX в. позволило ряду авторов говорить об абсурдности человеческого существования как такового. Абсурд как явление возникает лишь в горизонте человеческого опыта. Поэтому исследование, в котором бы концептуализировались факторы, не учтенные в предшествующих работах, посвященных данному феномену, представляется актуальным для современного философско-антропологического и культурфилософского знания.
Степень научной разработанности проблемы
Аспекты проблематики абсурда и связанных с ним вопросов разбираются в работах, принадлежащих различным областям знания.
Теоретическое осмысление феномена абсурда представлено в трудах различных философов в диапазоне от Тертуллиана до А. Камю. В постановке вопросов, касающихся предмета исследования, особое значение имеет философское наследие Плотина, Псевдо-Дионисия Ареопагита, Григория Паламы, Май-стера Экхарта, Николая Кузанского. Сущность абсурда в экзистенциальном измерении исследуется в произведениях С. Кьеркегора, Л. Шестова, М. Хайдеггера, К. Ясперса, Ж.-П. Сартра, а также в работах таких современных отечественных ученых, как О. Л. Абышко, О. В. Вдовиченко, И. И. Евлампиев, П. Д. Тищенко.
Проблематика смысла и бессмыслицы, важная для изучения абсурда как феномена, рассматривается представителями аналитической философии (Г. Фреге, Б. Рассел, Л. Витгенштейн, Р. Карнап, А. Дж. Айер, Г. Райл и др.), а также В. Франклом, А. Камю, Ж. Делезом, Р. Бартом, X. У. Гумбрехтом,
О. Я. Палкевич, А. В. Смирновым.
Структурные основания абсурда выявляются в работах О. Я. Палкевич, Г. С. Померанца, В. П. Руднева. Антиномистические аспекты логики абсурда раскрываются в исследованиях Г. Бейтсона, С. Л. Франка, М. С. Уварова и
В. А. Белоусова.

чества обычно бьет мимо цели. Трудности дискурсивного освоения искусства связаны не столько с тем, что, как учит аналитическая философия, язык не приспособлен для ясного и недвусмысленного выражения неэмпирических предметов, сколько с тем, что сама попытка вербально выразить это неэмпирическое содержание художественного творения навсегда закрывает нас от стихии его чистого бытийствования. Дискурс есть сфера неподлинного, т. к., произнося слово о сущем, мы тем самым окончательно закрываем себе доступ к сущему и далее не имеем ничего, кроме его языкового отображения. Поэтому и мистические практики всегда нацелены на то, чтобы снять в особом опыте логикодискурсивную прослойку сознания. Дискурс об искусстве бьет мимо цели еще и потому, что видит цель там, где ее нет: великие произведения искусства, как уже было сказано, абсурдны, т. е. недосягаемы для дискурса, не тем, что они надежно скрывают в себе некое важное содержание, а своей тотальной открытостью.
Всё это, однако, не означает, что не нужно говорить об искусстве. Как уже отмечалось, всякое художественное произведение ждет диалога, но диалога совершенно другого рода по сравнению с бесконечной концептуализацией. По большому счету, это непрекращающееся «дописывание» оригинального произведения и мультипликация комментариев по его поводу и не являются диалогом по указанной выше причине: каждый раз, когда мы пытаемся построить речь о произведении искусства по той же модели, по какой осуществляются повседневные высказывания, мы мгновенно оказываемся выброшены и закрыты в поле дискурса.31 В данном виде опыта есть дискурсивные проекции, но нет чистой яв-ленности самого предмета, о котором ведется речь. Деятельность подобного рода является не более чем процедурами истолкования, а истолкование, в свою очередь, есть отнюдь не извлечение смысла, но, напротив, насильственное приписывание предмету значения.32 И проблема не столько в том, что у разных людей получатся разные интерпретации - допустим, один отметит, что повесть рассказывает о падении интеллигенции, не сумевшей найти понимание у народа и
31 Примечательно, что нечто подобное происходит и с современными произведениями искусства, когда их авторы видят назначение своей деятельности в составлении так называемого «художественного высказывания».
3* См.: Гумбрехт X. У. Производство присутствия: Чего не может передать значение. М., 2006. С. 61-72.