Человеческое счастье как социокультурный феномен

• Автор: Шамсетдинова, Анжелика Петровна
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Уфа
• Количество страниц: 140 с.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ СЧАСТЬЯ КАК ФИЛОСОФСКОЙ УНИВЕРСАЛИИ

§ 1. Социально-эвристический образ счастья

§ 2. Социально-этический образ счастья и проблема его

идентификации

ГЛАВА 2. СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ КОНТЕКСТ ИДЕИ ДОСТИЖЕНИЯ

СЧАСТЬЯ И СЧАСТЛИВОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ

§ 1. Социально-философский облик «праздничного человека»

традиционного и посттрадиционного обществ

§ 2. Развлекательные ресурсы индустрии увеселений и развлечений

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена общественной потребностью гармонизации общего и отдельного интереса. Обществу не безразлично, какой вклад вносит в общее достояние его каждая отдельная единица, каковы условия и предпосылки стимулирования её трудовой, творческой активности.
В этом плане актуальным было бы нарисовать некий целостный идеал, к которому предназначено стремиться обществу. Как известно, идеал есть сила, выстраивающая всю систему ценностных ориентаций, без которых общество формироваться и развиваться не может. Внутренним «двигателем» этой системы выступает желание счастья.
Но счастье, субстанцией которого, очевидно, является свобода, с одной стороны, выступает как конечная цель человеческого рода, а с другой - конкретное общество развивается тем успешнее, чем интенсивнее взаимодействуют образующие его «корпускулы» (индивиды, социальные группы, общности и т.д.). Однако данная интенсивность обусловлена далеко не в последнюю очередь определённым духовно-эмоциональным состоянием или особым счастливым расположением духа.
Следует учитывать тот момент, что принадлежность к чувственно-воспринимаемому миру часто делает человека игрушкой внешней привязанности. Но как лицо, стремящееся к миру абсолютных, непреходящих ценностей, человек наделён свободой. Эти миры не диаметрально противоположны друг другу, а определённым образом взаимодействуют. Мир свободы содержит основание природного мира. В то же время ноуменальный характер человека (когда превыше всего ставится нравственный долг) лежит в основе его феноменального

характера. В данном отношении совесть, как способность самоконтроля, предохраняет от служения ценностям чисто внешнего порядка.
Анализ некоторых особенностей протекания социальных процессов показывает, что система ценностных ориентаций выстраивается не на идее счастья. Каждый человек стремится к счастью; тем не менее, он оказывается не в состоянии сказать, чего он, собственно, добивается, оставаясь в полном согласии с самим собой. Происходит это, прежде всего, по той причине, что счастье представляет собой идеал не разума, а воображения, т.е. покоится на эмпирических основаниях. А современный мир - это во многом и виртуальный мир, мир «недовоплощённого» существования, понимания. Человек хочет понимания, но приносит ли оно ему удовлетворение, когда он уясняет скрытые пока что от него несчастья?
Высказанный тезис обосновывается и той мыслью, что если бы идеей счастья исчерпывалась вся человеческая жизнь, то последняя стала бы невыносимой для тех, кому судьба отказала в богатстве, здоровье, карьере и т.д., т.е. в феноменальных обнаружениях счастья.
Тем не менее, изучение человеческого счастья как социокультурного феномена, соотнесение его с трансцендентальным, «родовым» общечеловеческим интересом, является актуальным, поскольку счастье всё же не резко противостоит нравственному закону. «Собственное совершенство и чужое счастье», — такова, по Канту, окончательная формула долга1. Ориентация на здравомыслие и человечность - это то, что должно лежать в основе развития гармоничных общественных отношений.
Исследование счастья человека, постижение его отдельных элементов как источника позитивных качеств и свойств личности относится к числу традиционных тем в социальной философии и антропологии. Исходная позиция счастливого человека нам
1 См.: КантИ. Соч. В 8 т.- М., 1994.- Т. 6.-С. 426.

человека. При этом гуманисты, конечно, идеализировали Сенеку. Ведь он и сам говорил о себе, что он видит лучшее, но следует худшему, сознаваясь, как видим, в своей нравственной слабости.
Эпиктет, размышляя о счастье, развивает ту мысль, что истинная сущность человека — в его разуме, который является частицей мирового разума. Эта сущность от человека неотчуждаема. Отнять у человека разум - значит убить его, лишить всякой надежды на счастье. Человек, далее, не только разумное существо, но и существо, обладающее свободой мысли и свободой воли. Эти достоинства человека также неотчуждаемы. Эпиктет говорит, что никто не может отнять то и другое у человека, даже отняв у него имущество, честь, семью и само тело.
Марк Аврелий, развивая мысли стоиков о счастье, говорит, что всё. кратковременно, а затем предаётся и полному забвению. Стоит людям испустить дух, чтобы «не стало о них и помину». Что же такое вечная слава? Это - сущая суета!1 И в этом беспредельном потоке жизни нет и не будет ничего нового2.
У Марка Аврелия есть совокупность несомненных для него нравственных ценностей. Он говорит о том, что лучшее в жизни «справедливость, истина, мужество». Хотя всё сущее — это суета, но всё же есть в жизни то, к чему следует относиться серьёзно. Это - «праведное мышление, общеполезная деятельность, речь, неспособная ко лжи, и душевное настроение, с радостью приемлющее всё проистекающее из общего начала и источника»3. Это - гражданственность, существующая
1 См.: Марк Аврелий. Наедине с собой. Размышления. - М., 1914. Кн. IV, раздел 33.
2 См.: Там же. Кн. XI, раздел 1.
3 См.: Там же. - Кн. III, раздел 33.