Мировоззренческая функция онтологической философии истории : связь социально-исторических смыслов и смысла жизни

• Автор: Воронов, Василий Михайлович
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Мурманск
• Количество страниц: 201 с.

Оглавление
Введение
Г лава I. Проблема концептуального понимания всемирно-исторического развития: связь социально-исторических смыслов и смысла жизни

1.1. История как описание и объяснение социального прошлого

1.2. Проблема понимания истории: необходимость привнесения универсального смысла

1.3. Онтологические философско-исторические концепции как понимательные модели истории С.

Глава II. Опыт типологического анализа понимательных моделей истории

2.1. Теологическая модель истории: на основании анализа историософии Н.А. Бердяева

2.2. Рационально-телеологическая модель истории: на основании анализа философско-исторических схем

Им. Канта и Ж.А. Кондорсе

2.3. Объективно-детерминистская модель истории: на основании анализа марксистской концепции
Заключение
Список литературы
Введение
Актуальность темы исследования
С древнейших времён человек пытался понять, осмыслить мир, в котором он живёт. Открытие социально-исторического горизонта было связано со становлением истории как общезначимой формы познания прошлого. Однако историческое познание предполагает описание и объяснение локальных, ограниченных конкретными пространственно-временными рамками историй. Универсализация отдельных региональных историй стала возможной в результате преодоления партикулярности общественного сознания: Впервые понимание всемирной истории в качестве целостности появляется в христианском' мировоззрении. Понимание предполагает либо постижение смысла, имманентного объекту, либо порождение, конструирование нового смысла, значимого для субъекта. Для христианского сознания смысл истории раскрывается через её (истории) векторную направленность к трансцендентному «концу», открывающему возможность всеобщего спасения. Концептуализация и теоретизация мировоззренческих представлений об истории осуществляется в
философско-исторических схемах. Таким образом, онтологическая
философия истории1, создающая определённые схемы всемирно-
исторического развития и обосновывающая! тот или иной смысл истории, становится своего рода особым метатеоретическим способом мировоззрения. Соответственно, мировоззренческая функция философии истории может рассматриваться как одна из важнейших.
Постоянная актуальность философско-исторической рефлексии вызвана историческим характером существования каждого отдельного человека, конкретных социальных общностей и всего человечества в целом.
1 Философско-исторические схемы, в которых предлагаются варианты решения вопросов о сущности, смысле и структуре истории определяются как онтологические или субстанциальные. См. например. Кукарцсва М.Л., Коломоец Е.Н. Онтологическая модель философии истории: проблема формирования // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия. № 4. 1998. С. 33-34.

Историчность социального мира чётко просматривается через призму таких I категорий, какизменение, развитие и присутствие. Изменчивость социальной
действительности означает её постоянное неравенство самой себе. Изменения не ограничиваются сферой социальной, динамики, модификации и кардинальной трансформации подвержены также «инвариантные» структуры, относящиеся к сфере социальной статики2. Развитие предполагает существование в историческом прошлом предпосылок, из которых и развёртывалась современная ситуация. В.процессе развития раскрывается то, что первоначально «дано в неразвернутом виде»3. Применительно к социальной сфере необходимо использовать категорию «общественное развитие», которая сама по себе является теоретической абстракцией и получает содержательное наполнение только в рамках той' или иной философско-исторической концепции. Присутствие исторического прошлого прослеживается как на макро-, так и на микроуровне. Так, качественное состояние макроструктур современности, т.е. государств, экономических систем, религий и др., в значительной мере детерминировано их историческим прошлым, зачастую достаточно отдалённым. Положение индивида здесь - и — сейчас также во многом; зависит от прошедших событий. Таким образом, социальное прошлое не мертво а, по выражению Р.Дж. Коллингвуда, «живо в настоящем»4. Поэтому философско-исторические концепции, в которых конструируются различные схемы всемирно-исторического развития, являются актуальным именно в контексте современного мировоззрения.
2 См.; Фурсов А.И. Капитализм сквозь призму мир-снстемного анализа (о работах Им. Валлерстайна и мир-системном анализе) // Валлерстайн Им. Исторический капитализм. Капиталистическая цивилизация / предисл., послесл., науч. ред. А.И. Фурсова; пер. с англ. К.А. Фурсова. М.: Товарищество науч. изд. KMK, 2008. С. 22-24.
3 См.: Лосев А.Ф. Античная философия истории. СПб.: Алетейя, 200]. С. 9-12.
4 Коллингвуд Р.Дж. Идея истории // Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография / пер. и коммент.' Ю.А. Асева. М.: Наука, 1980. С. 219; Его же. Автобиография // Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография. С. 378-379.

* модели У. Дрея103. Однако проблема содержания той или иной концепции,
связанная с конкретными интерпретациями и оценками, теоретическими
I положениями, методологическими установками, с помощью такой

; логической редукции не проясняется.

■> С содержательной точки зрения, данные концепции были
сконструированы в результате своего рода теоретической «интервенции». Объяснение может и не выходить за рамки исследуемой ситуации. Так, историописание невозможно без регистрации простых генетических взаимосвязей, установления очевидных мотивов действующих лиц и т.д. Но использование только «описательных объяснений» характерно для обыденного сознания104. Историк, ограничивающийся регистрацией очевидных причин, в какой-то мере действует подобно обывателю, рассказывающему различные «истории» из своей жизни. Собственно попытка возрождения «нарратива», по сути, пытается редуцировать познавательную функцию историографии до рассказа о чём-либо105.
Собственно- научное познание начинается- с постановки новых причинных вопросов: и неудовлетворённости имеющимися ответами. Так, уже в сочинении Фукидида содержится критика распространённой в древнегреческом обществе точки зрения на причину Пелопонесской войны. Согласно Фукидиду, отказ афинян принять Мегарскую спефизму, как и
Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2006. № 4. С. 88-97; Скрынников Р.Г. Иван Грозный. М.: ACT, 2001; Его же. Опричный террор. Л.: Наука, 1969;
10:1 Поскольку с точки зрения логики объяснения, каждая концепция проясняет «умопостигаемые» мотивы Ивана Грозного, определявшие опричную политику.
104 Так, например, можно объяснить падение ручки, выпушенной из руки, самим фактом её выпуска из руки. Такое объяснение вполне соответствует очевидностям обыденного опыта. Хотя, без этого условия данная конкретная ручка не могла бы упасть, одной этой непосредственной причины для объяснения данного события, как и других подобных ему, недостаточно, поскольку субъект познания может поставить вопрос «почему ручка в принципе упала»?
105 «Теоретическая интервенция» возможна и на индивидуальном уровне. Мотивы анализа собственного прошлого могут быть различны: необходимость анализа проблемной ситуации, безотчётное стремление к рефлексии, мировоззренческий кризис и т.д. Рефлексия возможна на основании различных концептуальных подходов. Применяя определённые теоретически нагруженные установки, индивид не находится уже на уровне обывателя рассказывающего различные «истории». Например, в «Исповеди» А. Августина, собственное прошлое философа предстаёт в качестве рефлексивно объясненной истории. См.: Августин А. Исповедь / пер. с лат. М.Е. Сергеенко, общ ред. и ст. A.A. Столярова. М.: Канон+ ОИ Реабилитация, 2000.