Основания философской рациональности как проблема феноменологии Эдмунда Гуссерля : На материале "Логических исследований" и "Картезианских размышлений"

• Автор: Куров, Игорь Геннадьевич
• Шифр специальности: 09.00.03, 09.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 172 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Раздел первый. Рациональность как форма бытия человека (историко-философский контекст проблемы)
Раздел второй. Со£Йо Декарта как предпосылка онтологической рациональности у Э.Гуссерля
Раздел третий. Феноменологическая модель чистого сознания и
онтология сознания как подлинная онтология
Раздел четвертый. Трансцендентальная субъективность:
рефлексивный метод исследования и основание онтологизации
принципа открытого сознания
Заключение
Литература по теме диссертации

Введение
Актуальность темы диссертации
В современной исследовательской литературе достаточно часто встречается мнение о том, что один из основных парадоксов рациональности заключается в следующем обстоятельстве: чем сознательнее выдвигаются цели, тем больше расстояние между ними и результатами. И этот факт приобретает ныне экзистенциальное значение для всего человечества1. Человеческая рациональность и ее критерии стали в XX веке предметом обсуждений и споров практически во всех областях гуманитарного знания. Эти дискуссии актуализировали проблему рациональности в философии. В последние три десятилетия философский дискурс целенаправленно сосредоточился на обсуждении таких глобальных тем, как “научная рациональность”, “философская рациональность”, “рациональность культуры” и прочих. Ученые озабочены трудностями в достижении согласия по поводу понятий и терминов “cogito”, “ratio”, мышление, логос, разум, духовность, которые, казалось бы, сравнительно недавно были очевидны2. Отсюда все обилие различных подходов к рациональному, нацеленных на классификацию проявлений разума - начиная от психологического плана простейшей мыслительной деятельности до анализа мотивов поведения, основанного на сознательных или бессознательных установках. При отсутствии общей идеи, которая могла бы придать целостность подобным построениям, огромная масса фактов упорядочивается по достаточно внешним формальным признакам. Поэтому исследование проблемы рациональности предъявляет требование объединить конкретное многообразие фактов общей идеей, на основе которой можно раскрыть природу и условия осуществления рациональности прежде всего в ее философском воплощении. Сама смена парадигм рациональности - одна из центральных проблем современного философского знания. Все большее
1 См. напр.: Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. М., 1988. С.4.
2 См. напр.: Мудрагей Н.С. Рациональное и иррациональное как философская проблема. М., 1986; Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания. М., 1986.
внимание уделяется проблемам ее структуры, характеристике составляющих, культурных детерминант классического и неклассического вариантов рациональности. Современная западноевропейская философия создает свой образ рациональности, подчеркивая связи этого понятия с современными концепциями сознания и интерпретациями рефлексии и эпистемологии... Зафиксировано принципиальное отличие классического и неклассического вариантов рациональности.
Априорным для современного философского знания является представление, что 1) тенденция к обобщению, выделению общих черт и элиминирование всего субъективного не согласуется с развитием культуры и интересами, потребностями отдельного субъекта - личности, которые всегда уникальны; 2) невозможно дальнейшее отношение к природе как к объекту, которое не соответствует важным потребностям человека; 3) необходимо согласование целей науки с духовными запросами и потребностями индивидуальности; 4) понимание под рациональностью лишь научных способов выражения результатов интеллектуального поиска (логического анализа, синтеза, дедукции, индукции) не исчерпывает всего многообразия реально существующих способов и форм мышления, познания в целом. Все эти обстоятельства делают своевременным исследование рациональности в ее философском понимании.
Классический вариант проработки обозначенной темы представлен в философии Нового времени: рационалистической - в воззрениях Декарта, а эмпирико-сенсуалистический вариант - в философии Локка. Так, “начала” рационального образа познания, рациональности осмысливались Декартом как исходные положения дедукции, которые постигаются непосредственно путем интеллектуальной интуиции. В эмпиризме предельные элементы знания связывались с понятием “простых идей” или ощущений, постигаемых в чувственной интуиции. Оба подхода - эмпирический и рационалистический -сближало признание невыводимых, непосредственно интуитивно постигаемых или очевидных “базисных” элементов системного знания. Причем, будучи

в бытии сущего и самого сущего в широком смысле слова. Параллельно будем иметь в виду, что «мерность» человека в обозначенном контексте характеризуется прежде всего такой его функцией как познание. Здесь для нас важно отметить, что путь становления рациональности через логос к рацио постулирует путь превращения человека в субъекта в рамках постоянного и необходимого отношения к сущему в его бытии. Последнее можно истолковать как «идею», вариант именно такого истолкования и предлагает Хайдеггер1.
Дифференцируя анализ Хайдеггера в смысловые узлы, можно придти к следующим результатам:
1) Априорность бытия есть его пред-шествование. Хайдеггер напоминает, что греки бытие впервые и изначально понимают как самовозникновение, саморазвертывание и тем самым как сущностное самовыставление, самообнаружение и выход в открытость. Бытие само по себе оказывается перед сущим, а сущее по отношению к нему - позднейшим. Поэтому бытие как приход к присутствию в непотаенности есть собственно идея, видность, присутствование постоянного в непотаенном. Поскольку Платон часто употребляет вместо идеи термин «эйдос», «вид», то осмысленный по-гречески «вид» сущего есть то, чем это сущее приходит к явленности, то есть к бытию. Такой «вид» есть то, в чем соответствующее сущее имеет свой устой и из чего оно происходит. В этом смысле идея оказывается «общим» для многих особенных, а потому она вскоре получает характеристику того, что обще многим отдельным. Поскольку всякое отдельное и особенное каждый раз получает в своей «идее» свое присутствование и свою устойчивость, то есть бытие, постольку идея, как дарительница «бытия» есть, в свою очередь, собственно сущее. И поэтому во всяком присутствовании первой и прежде всего приходит к явленности идея. Получаем, что бытие по своему собственному существу есть априори, в отношении того, что первым себя кажет в шаге к нам, является предшествующим, то есть «заранее самим от себя
1 Хайдеггер М. Европейский нигилизм. - В кн.: Время и бытие. С. 154-165.